Уильям Гибсон - Граф Ноль. Мона Лиза овердрайв (авторский сборник)

– Ну, Лукас не отвечает, и Бовуа не отвечает, так что, возможно, она права. – Бобби потянулся и отключил телефон, когда сигнал записи изменил тон.

Джаммер облачился в плиссированную рубашку, белый смокинг и черные брюки с атласным рантом по штанине – Бобби решил, что это его рабочая одежда для клуба.

– Никого, – сказал он вдруг, переводя взгляд с Бобби на Джекки. – Где Богус и Шарки? Где официантки?

– Кто такие Богус и Шарки? – спросил Бобби.

– Бармены. Мне это не нравится, – Встав со стула, он подошел к двери и осторожно отодвинул краешек шторы. – Что, черт побери, тут делают эти недоноски? Эй, Счет, это, пожалуй, но твоей части! Подойди сюда...

Бобби встал, исполненный самых дурных предчувствий – ему вовсе не хотелось рассказывать Джекки и Джаммеру, как он дал увидеть себя Леону, поскольку не хотел выглядеть вильсоном, – и подошел к владельцу клуба.

– Давай. Глянь-ка. Только так, чтобы тебя не увидели. Они так усиленно делают вид, что не наблюдают за нами, аж запах чувствуется.

Бобби подвинул штору, стараясь не раздвигать щелку больше, чем на сантиметр, и выглянул наружу. Пеструю толпу покупателей, похоже, почти полностью сменили черные гребни готиков в коже и шипах и – это его просто ошеломило – в равной пропорции со золотоволосыми казуарами. Казуары были облачены в хлопковые одежды модного на этой неделе в Синдзюку оттенка и белые мокасины с золотыми пряжками.

– Не знаю, – Бобби ошеломленно поглядел на Джаммера, – но они не должны быть вместе, казуары и готики, понимаешь? Они естественные враги, это у них вроде как в генах... Он выглянул еще раз. – Черт побери, да их тут под сотню.

Джаммер глубоко засунул руки в карманы черных брюк.

– Ты знаешь кого-нибудь из этих парней?

– Готиков, болтаю с ними иногда. Правда, их трудно отличить одного от другого. Что до казуаров, то эти просто давят все вокруг, что не они. Вот этим они в основном и занимаются. Хотя... меня только что порезали долики, а предполагается, что у доликов с готиками перемирие, так что кто знает?

Джаммер вздохнул.

– Ясно. Думаю, тебе не хочется выйти туда, чтобы спросить кого-нибудь, что они тут, по их мнению, затевают?

– Нет, – серьезно ответил Бобби. – Не хочется.

– Гм, – Джаммер поглядел на Бобби, явно что-то просчитывая. И это Бобби определенно не понравилось.

С высокого черного потолка упал какой-то маленький предмет, громко звякнув об один из круглых столов. Предмет подпрыгнул, ударился о ковер и, прокатившись с метр, остановился между новых ботинок Бобби. Бобби автоматически за ним нагнулся, поднял. Это оказался старомодный болт с крестообразной прорезью на шляпке. Резьба проржавела, на шляпке – сгусток тускло-черной масляной краски. Он поднял глаза, когда второй такой же болт ударился о стол, а потом краем глаза уловил пугающе стремительное движение Джаммера, метнувшегося через стойку бара возле универсального кредитного модуля. Джаммер исчез, вслед за этим послышался слабый звук чего-то рвущегося – липучка, – и Бобби понял, что Джаммер уже сжимает в руке массивный пистолет, который он видел там несколько часов назад. Бобби огляделся по сторонам, но Джекки нигде не было видно.

На огнеупорную пластмассу стола хлопнулся третий болт.

Бобби в растерянности помедлил, но потом последовал примеру Джекки и, двигаясь как можно тише, убрался из виду. Пригнувшись за одной из деревянных ширм, он смотрел, как падает четвертый болт, за которым последовал изящный каскад тонкой черной пыли. Раздался скрежет, и внезапно в потолке исчез стальной квадрат, вытянутый в какую-то трубу. Бобби быстро глянул в сторону бара, как раз вовремя, чтобы увидеть, как дернулся толстый компенсатор отдачи на прикладе пушки Джаммера...

Теперь из отверстия свесилась пара худых коричневых ног, а за ними – испачканный пылью подол серого балахона.

– Стой, – крикнул Бобби. – Это Бовуа!

– А то как же, он самый, – отозвался голос сверху, густой и гулкий, усиленный эхом из трубы. – Уберите этот чертов стол у меня из-под ног.

Бобби выбрался из-за ширмы и оттащил стол и стулья в сторону.

– Лови.

Спустив в отверстие туго набитый сверток в оливковой драпировке, Бовуа дал ему упасть. Увесистый сверток едва не свалил Бобби с ног.

– А теперь уйди с дороги... – Бовуа перекинул тело в отверстие в перекрытии, повис на обеих руках, потом спрыгнул.

– Что стряслось с «кричалкой» сигнализации, которую я там поставил? – осведомился Джаммер, вставая из-за стойки, все еще с пистолетом в руках.

– Вот она, – ответил Бовуа, кидая на ковер тускло-серую плитку феноловой смолы, обмотанную тонкой черной проволокой. – Дело в том, что у меня не было другого способа пробраться сюда так, чтобы об этом не знала целая армия засранцев. Судя по всему, кто-то снабдил их чертежами всего здания, но эту трубу они пропустили.

– Как ты забрался на крышу? – спросила, выходя из-за ширмы, Джекки.

– А я и не забирался, – добродушно отозвался Бовуа, подталкивая длинным пальцем вверх к переносице большую пластмассовую оправу. – Забросил мономолекулярную нить со склада напротив, потом соскользнул вниз на керамическом карабине... – В коротких, похожих на ворс волосах Бовуа застряла печная пыль. Он мрачно поглядел на танцовщицу. – Уже знаешь, – сказал он.

– Да. Легба и Папа Огу в матрице. Я подключилась с Бобби с деки Джаммера...

– Ахмеда взорвали на бесплатной трассе в Джерси. Похоже, его расстреляли из той же установки, с помощью которой разделались с матушкой Бобби.

– Кто?

– Еще не уверен, – сказал Бовуа, присев рядом со свертком, чтобы щелкнуть пластиковыми застежками, – но начинает проясняться... Пока я не узнал, что Лукаса прикончили, я как раз занимался тем, что гонялся за доликами, которые забрали у Бобби его деку. Скорее всего, это было чистейшей случайностью, обычный мелкий бизнес, но сейчас где-то бродит пара доликой с нашим ледорубом... Да, конечно, в этой мысли был определенный смысл, потому что среди доликов тоже есть хотдоггеры, и они иногда ведут по мелочи дела с Дважды-в-День. Так что мы с Дважды-в-День совершали обходы, пытались узнать, что возможно. Как выяснилось, глухо. За исключением того, что пока мы сидели у одного обдолбанного долика по имени Аликс – он второй зам военачальника, или как там у них это называется, – так вот, в этот момент ему позвонили. Звонил его антипод, которого Дважды-в-День приложил как барритаунского готика. Зовут Реймонд. – Не переставая говорить, Бовуа распаковывал свой мешок, выкладывая на стол оружие, инструменты, боеприпасы, мотки проводов. – Реймонду надо очень срочно поговорить, но Аликс слишком крутой, чтобы говорить в нашем присутствии. «Извините, джентльмены, но это дело строго между военачальниками», – говорит этот тупица. Так что, щелк, мы просим позволения нашим скромным персонам удалиться, расшаркиваемся, раскланиваемся, прочая дребедень, и смываемся за угол. Звоним с мобильного телефона Дважды-в-День нашим ковбоям в Муравейнике, чтобы натравить их на номер Аликса, но быстро. Эти ребята вошли в разговор Аликса с Реймондом как нож в масло. – Он вытащил из мешка двенадцатизарядный обрез, едва длиннее его локтя, выбрал толстенный барабанный магазин из выставки, какую сам же устроил на ковре, и щелчком соединил обе части. – Видели когда-нибудь такую хреновину? Южноафриканский, довоенный... – Что-то в его голосе и в том, как сжались челюсти негра, заставило вдруг Бобби осознать, что за ярость он в себе сдерживает. – Похоже, на Реймонда вышел какой-то мужик с большими деньгами, сказал, что хочет нанять всех готиков на корню, всю свору, мол, нужно поехать в Муравейник, устроить там настоящую массовку. Этот мужик – настолько большая шишка, что он собирается нанять и казуаров тоже. Ну, тут дерьмо ударило в вентилятор, потому что Аликс – он вроде как консерватор. Хороший казуар – мертвый казуар, и то только после энного числа пыток и так далее. «По фигу, – говорит истинный дипломат Реймонд, – мы здесь говорим о больших деньгах, это корпорация. » — Бовуа открыл коробку с толстыми разрывными патронами из красного пластика и начал заряжать обрез, щелчком загоняя патроны в магазин. – Так вот, это, конечно, может быть, и притянуто за уши, но у меня не выходят из головы пресс-релизы «Маас Биолабс» в видеоновостях. Что-то совсем странное стряслось на какой-то из их территорий. В Аризоне. Одни говорят, ядерный взрыв, другие – мол, что-то еще. А теперь объявили, что глава их базового проекта погиб в результате, как они это назвали, несчастного случая, не связанного с данными событиями. Погиб Митчелл, парень, который, в общем-то, и изобрел биософты. До сих пор никто даже не пытался делать вид, что может собрать биочип, поэтому мы с Лукасом с самого начала предположили, что наш ледоруб – изделие «Мааса». Если, конечно, это был ледоруб... Мы понятия не имели, у кого Финн его купил или где его взяли те люди. Но если сложить все вместе, то получается, что «Маас», возможно, вышел на охоту – за всеми нами. Здесь-то они нас и прихлопнут, потому что деваться нам отсюда некуда.