Иван Магазинников - Мертвый Инквизитор. Боги Фанмира

Зигмунд быстро смекнул, что к чему, и организовал вокруг живую стену из своих ребят.

— Проходи по одному и называй свою цену. Если мастера-поэта плата устроит, то будет тебе рифмованная молитва. Ну а если пожадничаешь — извини.

— Это же грабеж среди белого дня! — возмутился какой-то горшечник, — Куда ему столько? Яма поглубже да рубаха добротная, много ли надо упокойнику?

— Наш мастер изволит кушать только свежего мяса благородных господ с золотого блюда! — хохмил воин, но "неписи" принимали его слова за чистую монету и грозились позвать стражу.

Стража, впрочем, тоже была здесь, но обоих блюстителей порядка я знал, так что, получив заманчиво звякнувший кошель "за беспокойство", они отправились искать беспорядки в других, не столько благополучных и спокойных кварталах города.

— Меч стальной, каменьями украшенный. На что зачаровывать будете, любезный? — деловито принял Зиг очередное изделие.

— На удар без промаха, любезнейший.

— Хм. И что в плату предложите?

— Вот, отличный клинок! Почти такой же великолепный как и тот, что вы держите в руках.

— Эх, меч-то у меня уже есть… То есть, я хотел сказать, что мастеру-поэту оружие без надобности. Может, пару камушков выковыряешь из рукояти вот этого клинка?

— Нельзя! Никак нельзя! — побледнел не то кузнец, не то ювелир.

— Эй, Харвик, тебе меч нужен, или ты уже себе нашел?

— Я с прошлого инстанса отличный двуручник получил, так что уже не надо.

— Извини, любезный, но сегодня муза мастера-поэта не хочет сочинять песни во имя орудий убийства, — пожал плечами игрока, — Следующий!

— У меня тут вот… Шарф шелковый. А зачаровать хочу вот этот пояс, дочке в приданое на свадьбу.

— Бес, глянь, какой зелененький — тебе как раз под цвет лица. Берем?

— Годится…

— Давайте, проходите в тенек, любезнейший. Только мастера не отвлекайте, соблюдайте тишину.

— Мне трехстопным ямбом, пожалуйста, — пролепетал дедок.

Ишь ты, развелось специалистов на мою голову. Стихи "для народа" я писал уже третий час, и даже Зиг со своими ребятами помогали мне подбирать рифмы в особо тяжелых случаях. До сих пор вспоминаю рифму "горбатый" к слову "богатый" — а ведь мы тогда зачаровалку для княжеского плаща придумывали!

"Золотые два кольца,

Повенчают молодца,

С распрекрасною девицей,

Что задумала жениться…"

Быстро набросал я на свитке и передал деду.

— Э-э-э… мы люди не такие богатые, так что кольца будут серебряные, — вернул тот бумажку.

— Любезнейший, ты свинью к борову ведешь, или единственную дочку выдаешь замуж? — навис над ним Зигмунд, — Мог бы уж и раскошелиться, постараться.

— Так ведь пятеро дочек у меня, — попробовал возразить тот.

— А ты вообще еще что-нибудь умеешь делать, кроме как дочек стругать, да мастера от работы отвлекать? Вот сейчас как зарифмует пару проклятий… Это ж тебе не абы кто, а живой мертвец, темный слуга болотного бога! Кстати, может, дочек твоих того… в лягушек обратить? Все дешевле, чем на кольца золотые разоряться…

И вот так мы развлекались уже второй час. То есть, как развлекались… Каждый из пятерки сопровождающих получил что-то из даров, да и я прилично забил сумку всякими кинжалами, поясами и кольцами. Что-то для себя, что-то на продажу или на алтарь.

— Пора, — заявил вдруг Зиг, — скоро открытие храма, нам нужно минут за десять управиться.

Я поднялся с земли и отряхнулся. Ого! Да ко мне выстроилась очередь едва ли не вдвое больше, чем к самому святилищу! И как через эту толпу прикажете пробиваться?!

— А ну пропустите мастера-поэта! Он изволит просить вдохновения у великого кир'Короса! — рявкнул воин, решая таким нехитрым образом возникшую проблему. Да уж, неплохую команду подобрал Алекс, не только кулаками работать умеют.

Толпа расступилась, и я зашагал к алтарю. Еще минута, и я впервые раскурочу очередной алтарь уже как полноценный Осквернитель, выполняющий божественный контракт…

На деле все оказалось намного проще, чем я ожидал. Стоило мне приблизиться к алтарю, который был похож на наковальню, усеянную рунными узорами, как передо мною появилось системное сообщение:

Вы хотите использовать дар Осквернителя и осквернить этот алтарь?

Да / Нет

Подтверждаю. К тому же, свое я уже получил от неофитов и почитателей от этого славного любителя жутких завываний.

Выберите тип осквернения: [Трансформация] [Дестабилизация] [Разрушение]

Ага. А вот здесь я задумался. Что все это значит? Впрочем, можно просто быть последовательным и начать с первого пункта.

Ваш статус недостаточен для преобразования в алтарь вашего покровителя!

Ну, здесь все понятно — был храм-наковальня, станет бассейн, а уже бассейн снова превратится в храм, только не поющего, а квакающего бога. Впрочем, если это кир'Корос поет так же, как и его почитатели, то никто и разницы не заметит. Следующий пункт!

Внимание! Использование дестабилизированного алтаря может привести к появлению нежелательных эффектов, созданию проклятых вещей и поломкам. Вы уверены в своем выборе?

Да / Нет

Разумеется! Я же такую кучу народу снабдил высококачественными молитвами — пусть сами на себе ощутят великую силу искусства!

Дестабилизация алтаря приведет к высвобождению накопленной в нем силы, которую вы можете преобразовать в:

[Благодать] [Божественное влияние] [Явление чуда]

Уф, и тяжело же быть Осквернителем! Читать нужно, кнопочки жать, принимать сложные решения. Определенно, нужно требовать надбавку у Ойя. С Благодатью у меня и так неплохо, чудеса являть — ищите других дураков, мало им зомби-стихоплета, так подавайте еще и чудотворца? Боюсь, такой разрыв шаблона лишь привлечет ненужное внимание ИскИнов, а то и администрации. А вот подкинуть очков рейтинга бедному бородавчатому Нааму как раз не помешает.

Решено!

Что-то где-то звякнуло, скрипнуло и хрустнуло, но, похоже, кроме меня никто этого не слышал. Класть рубашку Зига на неисправный алтарь я не стал и просто отошел в сторону, пропев что-то невразумительное, чтобы не вызвать подозрений. Встав в густой тени дерева, принялся наблюдать за происходящим. Через пару минут ко мне присоединился Зигмунд со своей командой.

— Ну как? — прошептал он.

— Сейчас узнаем.

— Три дня я колдовал, ветер северный, — донеслись до меня строки собственного сочинения, напеваемые на мотивчик известной древней песенки, кажется, этот жанр назывался "русский шансон", — Чертил я у двери, рун немеряно. Лежит в телеге тяжкий груз…

Бедолага бронник даже не успел закончить молитву, когда это случилось.

Груда доспехов, которые он вывалил на алтарь, начала стремительно покрываться ржавчиной. Тот схватил ближайший нагрудник и попытался ногтем отковырнуть ржавчину, словно это была просто присохшая грязь. Не тут-то было! Один за другим хватал он элементы доспехов, тер, бил, плевал на них и ругался, угрожая кулаком куда-то в небо.