Иван Суббота - Тёмный Эвери. Адепт смерти

— Да иди ты, — не поверил я. Сколько времени я здесь провел, но ничего подобного не видел. Если бы что-то подобное было, я бы наверняка знал. Бредит, наверное, эта непись. Или действительно, не поладил со стражей, подрался может по пьяному делу, а то и убил кого, вот стражники и озверели, за оружие схватились, кровь пустили и бока намяли. А он теперь на них наговаривает, себя обеляет.

Об этом я и сказал этому Олайверу. А он лишь тихо рассмеялся в ответ, отхаркиваясь кровью:

— Ну-ну. Ты просто давно тут не был, все изменилось за последний год. Завтра сам узнаешь. Не долго осталось. А отбеливать себя мне не зачем. Идущие по Пути Порядка преступлений не совершают. И не врут.

Ага, как же. Это неписи может и не совершают преступления, а игроки еще как совершают. А с другой стороны, он может быть и прав. Может на самом деле ничего и не сделал противозаконного. Никогда не любил Порядок. Все они какие-то не от мира сего. Слишком правильные. Из всех фракций "Битвы богов" мне почему меньше всего нравилась фракция Порядка. Какая-то стойкая неприязнь к ее сторонникам. Не люблю их.

Я разорвал свою тогу, оставив только узкую полоску для набедренной повязки, и стал перевязывать раны Олайверу. Непись неписью, а смотреть, как он подыхает, я не хочу. Плохо видно в темноте. Все на ощупь делать приходится. Посмотрим, что утром будет. Надеюсь я смогу достучаться до коменданта или губернатора и объяснить им всю чудовищность ошибки. Надо попытаться все-таки попасть в комнату, может стражников выделят мне, взломаем дверь и все дела. С Джузеппе, похоже, договориться не удастся. А другого телепорта в этот город у меня нет и новый сделать не получится. Разве что опять идти в Гильдию перевозчиков и просить перекинуть меня сюда, а здесь на месте уже маячок поставить для собственного телепорта. Да только вот, где взять деньги на оплату их услуг? Кстати, Альбасете должен на моей карте появится. Надо будет проверить потом.

Сидеть в игре и дожидаться утра в темной и сырой камере, я не стал. Перевязал, как смог, Олайвера и вышел из игры. Полазил по форумам, почитал новости, узнал, кто на кого напал, кто с кем союз заключил, кто каких вершин достиг. Сбегал в магазин, закупился продуктами на неделю, чтоб потом не отвлекаться от игры надолго. Теперь следить за моим питанием некому, теперь самому о себе заботится надо.

Затем синхронизировал реальное время с игровым, поставил таймер на раннее утро, чтобы не проспать когда тюремщики за нами придут и поведут на суд, и завалился спать. Уже засыпая подумал, что надо бы подкрутить чувствительность в виртуальной капсуле до рекомендованных двадцати процентов, на которых получаемые в боях раны доставляют лишь неприятные, но вполне терпимые ощущения. На всякий случай. А то вдруг дело реально до казни дойдет, хотя я в это мало верил.

А зря. Утром меня сожгли.

Я смотрел на брызгающего слюной жреца и неверяще качал головой. Одно из двух — или с ума сошел программист, написавший программу для этого НПС, или с ума сошел сам НПС. Такая лютая ненависть ко всему, что не относится к Пути Света, такая незамутненная уверенность в своей правоте, такая искренняя вера в то, что только последователи Света могут наслаждаться жизнью в этом мире. Это что-то непередаваемое словами.

— Пожалейте хотя бы его, — я кивнул на полумертвого Олайвера, беспомощным кулем повисшего на руках стражников. — Он же ваш союзник, последователь Порядка.

— Нет никаких союзников, — священник местного храма Света аж подпрыгнул на месте от возмущения. Схватил посох, подскочил ко мне и, размахивая им перед моим лицом, яростно заорал, — нет никакого Пути Порядка. Это все ересь. Ересь! Есть только Свет! И все! Больше ничего нет. Не должно быть.

Переведя дух, он бросил на меня полный ненависти взгляд, и сказал страже:

— Все! Хватит! Наслушались речей еретика. Привязывайте их.

Стражники подхватил нас с Олайвером и потащили к вкопанному в центре площади столбу, вокруг которого были разложены поленья и вязанки с хворостом.

Что-то мне это нравится все меньше и меньше. Так, глядишь, и на самом деле сожгут. Надо выбираться отсюда. Лучше я на это со сторону посмотрю. На экране компьютера.

Или пока рано жать на "Выход"? Может это спектакль? Сейчас дадут команду отменить это безобразие, все посмеются, мне вручат медаль за стойкость, а потом мы все пойдем и откроем дверь в комнату с моими богатствами.

Стражники ухватили с двух сторон меня за ноги и, придерживая, чтобы я не отклонился, подняли вверх. Прислонили к столбу и начали шустро опутывать меня веревками.

Я, все еще сомневаясь в реальности происходящего, посмотрел по сторонам. Вся площадь как на ладони. Сколько народа, неужели сюда сегодня весь город собрался? Вон и Джузеппе стоит в первом ряду. Скалится, зараза. И Линока рядом с ним. На лице суровая решимость и полное одобрение свершающегося неправосудия. Я перевел взгляд дальше. Сплошь довольные, даже радостные лица. Предвкушающие. И ни одного выражения лица, на котором читалось бы осуждение этого действа.

Бред. Неужели меня и вправду собираются казнить?

— Поджигай! — Жрец сделал величественный взмах посохом и указал им на меня.

— Эй! Что за хрень? Вы что, с ума тут посходили? — заволновался я, наблюдая, как ко мне приближается один из стражников, неся в руке зажженный факел.

— Жги еретика! — завопили восторженные зрители. Толпа колыхнулась, задние ряды наподдали на передние, желая получше рассмотреть происходящие, уловить мельчайшие детали казни.

"Вам нанесен урон. Ваше здоровье уменьшилось. Здоровье: -1. Всего: 19/20".

— Аааааа! Вы что творите, придурки! — заорал я. — Больно же! А ну быстро отвяжите меня!

— На костер его!

— Жги!

"Вам нанесен урон. Ваше здоровье уменьшилось. Здоровье: -2. Всего: 17/20".

О, боги! Я же забыл уменьшить чувствительность в капсуле. Выход, срочно на выход. Я вызвал меню и судорожно пытался активировать маячившую в правом углу кнопку выход.

"Внимание! Вы не можете покинуть игру, пока Вы находитесь в бою и Ваш выход может отразится на игровом процессе других пользователей.

Дождитесь окончания боя".

"Вам нанесен урон. Ваше здоровье уменьшилось. Здоровье: -2. Всего: 15/20".

Какой бой? Какой, к черту, бой? Выпустите меня. Боже. Как же это больно, гореть заживо. Выпустите меня, мерзавцы! Гады! Убью всех! Засужу. По судам затаскаю. Как больно! Я же вернусь сюда! И город содрогнется! Как же горячо, мать вашу!

"Вам нанесен урон. Ваше здоровье уменьшилось. Здоровье: -3. Всего: 12/20".

Огонь уже полностью охватил мои ноги и подобрался к поясу. Сухая плоть горела быстро, щедро разбрасывая по сторонам искры. Языки пламени лизнули набедренную повязку, которую я сделал из остатков некромантской тоги, и заплясали на ней. Едкий дым от мертвой плоти защипал глаза, выпученные от невыносимой боли.