Александр Тув - Xodok IV

– Нету, – констатировал командор, затем посоветовал: – Долби! – и отключился.

*****

В тот страшно далекий день, когда юный Шэф, которого тогда звали совершенно иначе, впервые вышел в кадат, его охватило чувство восторга. Он не умом, разумеется, а на уровне каких-то глубоких, исходных, звериных по сути, инстинктов, понял, что кадат это та сила, оседлав которую можно вырваться, фигурально выражаясь, со дна зловонного болота в бездонное небо к сияющим звездам. «Per aspera ad astra!» – несомненно воскликнул бы он, если бы знал звонкую латынь, но Шэф тогда не знал ни то что латыни, а даже русского! Но дело не в словах, дело в чувствах, испытанных им. Подобную эйфорию пережил, наверное, Архимед, выбираясь из ванны. Затем, в течение долгого, очень долгого времени Шэф постигал кадат, а кадат постигал Шэфа.

Есть старинное и очень мудрое выражение: если долго вглядываться в бездну, то бездна начнет вглядываться в тебя. Если в нем заменить слово «бездна» на слово «кадат», то от этого оно станет еще мудрее. Считать, что кадат сводится только к изменению состояния сознания так же наивно, как полагать, что работа электричества ограничивается притяжением шерстинок к натертому куску янтаря.

Длительное взаимодействие с энергией кадата изменило Шэфа. Изменило его физическое тело и изменило надтелесные оболочки. Он не стал магом, но и не остался обычным (в биологическом смысле этого слова) человеком. Что характерно, определить в чем конкретно заключались эти изменения не мог никто – ни один из магов, включая такого продвинутого, как Ларз Котен.

Несомненно Ларз что-то чувствовал, и не исключено, что именно флер тайны, окутывающей Шэфа, был основой их, не побоимся этого слова – дружеских отношений. Людей всегда тянет к непознанному, к тайне, и маги в этом отношении не исключение. И если бы не терминальное, прямо скажем – патологическое, свободолюбие Шэфа, он мог бы занять высокое, очень высокое положение в иерархической структуре отряда специального назначения «Морской Змей», а значит и во всей властной структуре Островной Цитадели, а следовательно и всего Тетрарха, но…

Но, главная доминанта характера любимого руководителя Дениса имела название: «волк одиночка»… а пожалуй даже, что: «кот, который гуляет сам по себе» – ведь волки все-таки чаще живут стаей, а главная особенность характера главкома не позволяла ему надолго стать, пусть даже на самых привлекательных условиях, частью какой-нибудь организации, где его свобода была бы ограничена чем-либо. Поэтому Шэф всегда работал один, или с напарником, которому Шэф приказывал, что делать, а никак не наоборот. Но жизнь штука сложная, а в случае с командором еще и длинная, и нет в ней правил без исключений и случалось верховному главнокомандующему послужить и в качестве подчиненного, в частности у Ларза, но всегда это было недолго, и всегда Шэф, параллельно с целями организации, преследовал какие-то свои собственные, достичь которых было проще, образно выражаясь, надев мундир.

Это лирическое отступление было сделано с одной единственной целью – хотя бы по минимуму, показать насколько непростым человеком был, есть и надеемся еще долго будет верховный главнокомандующий, главком, командор и любимый руководитель Дениса. Однако, лирика – лирикой, а суровая правда жизни заключалась в том, что среди многочисленных, экзотических навыков Шэфа, приобретенных им за долгую жизнь, было одно полезнейшее свойство, которое можно назвать… скажем так: короткое предвиденье. Хотя… может быть это просто срабатывали какие-то инстинкты, позволявшие главкому в последний момент уклониться от опасности, избежать которую, казалось бы, не было никакой возможности.

Возвращаясь к ответу дона Хуана, что он не пойдет по той дороге, где ему на голову упадет кирпич, можно сказать, что если бы Шэф был вынужден идти именно этой дорогой, вследствие того, что все другие были бы для него закрыты, то он непременно споткнулся, или ускорил шаг, или остановился завязать шнурок, или еще что, но под кирпич не попал. Короткое предвиденье не прокручивало в голове главкома страшные картинки за секунду до наступления времени «Ч», нет – оно просто заставляло его за миг до этого самого события сделать что-то, чтобы время «Ч» не наступило. Именно короткое предвиденье позволило командору ускользнуть из гостиницы «Утренняя Звезда» за мгновение до того, как его должен был сжечь огненный шторм.

Вот и сейчас, не меняя темпа своего неспешного движения, главком сначала сделал «змейку» – шаг влево, шаг вправо, а затем неожиданно резко, ломая ритм, снова ушел влево. То, что его нехитрые маневры не были вызваны приступом паранойи, а имели под собой достаточно веские основания, было тут же доказано огненным шаром, пролетевшим в том месте, где мгновение назад находился верховный главнокомандующий.

Применение Ханом Карумом банального файербола, а не какой-нибудь хитрой некромантской приблуды не должно вызывать удивления. Ведь некромантами не рождаются – некромантами становятся! Становление мага очень напоминает подготовку врача. Сначала будущие медики обучаются общей терапии – как лечить что-то вроде гриппа, бронхита, или воспаления легких, а уже потом начинаются разные специализации, где анестезиолог и стоматолог имеют очень приблизительные познания в чужих профессиональных областях.

Так вот, боевая магия – это «общая терапия», которая является предметом обязательным для всех: и для будущих стихийников, и для некромантов, и для целителей, и для боевых магов, короче говоря – для всех одаренных. Естественно, навыки и таланты у всех разные и профессиональный боевой маг гораздо лучше и быстрее сумеет укантропупить врага, чем маг-целитель, но и целитель имеет некоторое представление о боевой магии. Почему боевая магия является базой на которой стоит вся остальная? – ответ очевиден: во-первых она проще остальных: ломать – не строить! Во-вторых… а может и во-первых, она жизненно необходима. Как сказал, при всем неоднозначном к нему отношении, не самый глупый политический деятель в истории – Владимир Ильич Ленин: «Только такая революция чего-нибудь стоит, которая может себя защитить!» – и это очень правильное замечание. Точно так же можно сказать о магах, да и вообще обо всех людях.

В следующие пару десятков секунд, характер событий, происходящих во дворе консульства Высоко Престола не менялся: маг пулял в Шэфа различными высокоэнергетическими субстанциями: файерболами, молниями, воздушными, водяными и ледяными копьями, имеющими твердость оружейной стали и прочими, малоприятными для главкома, штучками, а он, в последнее мгновение, уклонялся от контакта. Но бесконечно продолжаться в таком виде, когда колдун атакует, а Шэф только уворачивается, это противостояние не могло. А не могло потому, что главком медленно, но верно сокращал дистанцию и вскоре неизбежно должен был наступить момент, когда «Черные когти» будут способны дотянуться до консула, чего тот решительно не желал!