Александр Тув - Xodok IV

– Да.

Командор задумался, помолчал несколько мгновений, а потом продолжил допрос в быстром темпе – было видно, что он торопится.

– Этот… как его… – Тар, обладает дипломатическим иммунитетом?

– Нет.

– Поэтому и в налете не участвовал? – ухмыльнулся главком.

– Да.

– Входит в списочный состав консульства?

– Нет.

– Он типа наемный работник?

– Да.

– Где живет?

– Не знаю. – Шэф пристально уставился на сникшего консула и по каким-то своим критериям определил, что тот не врет. – Он сам приходит, когда что-то надо…

– А если срочно найти, как сейчас?

– Курьеры ищут в ресторанах… на базаре… ну-у там, где он часто бывает… мы эти места знаем… костер зажигаем на крыше – днем дым виден, ночью огонь… все…

– Ты кому врать пытаешься… сволочь высокопрестольная… – ласково пропел главком, а после небольшой паузы привычно рявкнул: – За борт захотел муфлон тонкорунный!!??!? А-а-а-а!!! Так сейчас пойдешь, пузыри пускать!!!

Денису было жалко Карума – его облик точно описывался выражением: «Мокрая курица» – от блестящего аристократа, которого встретили компаньоны на пирсе, не осталось ничего – мокрая курица и есть мокрая курица… В тоже время, жалость эта была какой-то немного ненастоящей, виртуальной что ли, а виртуальность эта заключалась в том, что если бы Шэф приказал ему, скажем… – жечь пятки консула, для получения информации, то Денис без всяких колебаний сделал бы это со своим врагом, не переставая жалеть его как страдающего человека.

«Вот какая ты тонкая, противоречивая натура!» – зло усмехнулся внутренний голос.

«Да перестань ты… – устало отмахнулся Денис, – … при чем тут это? Ну не люблю я, когда людей пытают… унижают… Хотя понимаю и признаю, что без этого не обойтись… Но! НЕ ЛЮБ-ЛЮ! Ясно!?»

«Ясно… А если бы ты был один, без Шэфа, и надо было расколоть этого перца, чтобы ты делал, жалостл и вый ты наш?»

«То же, что и он…»

«Хорошо хоть себе не врешь… Молодец!»

– Быстро говори, как экстренно вызвать колдуна!? – продолжал драть глотку верховный главнокомандующий. – Быстро, сучье семя!.. Пока я не рассердился… а я уже сержусь! – Судя по его виду, терять консулу было нечего. Понуря голову и глядя в пол, он произнес:

– Надо зажечь специальную свечу перед Связным Шаром… но это делается только по приказу из Паранга… из Капитула.

– Сегодня жгли?

– Да.

– Так-так-так… а скажи-ка мне, мил человек… а чего это вдруг, колдун ваш, который главный, не в штате, не дипломат неприкосновенный, – тут Шэф усмехнулся, – а изображает из себя черт знает что? Диверсии небось всякие готовит, Джеймс Бонд хренов?

Смутить и подавить консула Высокого Престола Хана Карума больше, чем он уже был смущен и подавлен, было невозможно, поэтому он не обращая никакого внимания на необычные слова и термины, тут же перешел к ответам по существу:

– Как в штат? – искренне удивился он. – Тар Гливар некромант… а здесь с этим… – он пошевелил пальцами, – не любят в Бакаре некромантов… это раз. А самое главное, согласно Арайской конвенции о дипломатических представительствах в порто-франко Бакар от триста пятьдесят восьмого года от Основания Высокого Престола, наличие магов в составе консульских представительств запрещено.

– Ясненько… а скажи, пожалуйста…

Внезапно, эта в высшей степени интересная беседа была прервана… хотя пожалуй что не беседа, а диалог – беседа, это когда несколько людей разговаривают, а диалог, когда двое, а Денис хоть в каюте и присутствовал, участия в разговоре не принимал, так что правильнее будет так – внезапно, этот в высшей степени интересный диалог был прерван тактичным стуком в дверь и вежливым голосом боцмана:

– Господин! Тут это… – Шэф бросил короткий взгляд на Дениса и направился к двери, оставив старшего помощника и консула наедине.

Когда дверь за верховным главнокомандующим закрылась, Хан, проводив его печальным взглядом, прошептал себе под нос что-то неразборчивое и понуро уставился в пол. В каюте воцарилась вязкая, гнетущая тишина, нарушаемая лишь хриплым дыханием консула, так до конца и не отошедшего от «водных процедур». Денис от природы был добрым человеком и несмотря ни на что продолжал им оставаться – ему не нравилось доставлять страдания ближнему, который лично ему ничего плохого не сделал. Другое дело, что после определенных событий, эта природная, так сказать – врожденная доброта, сильно сузила свою сферу влияния на его поступки. Теперь Денис четко отделял мух от котлет, а пирожки от котят.

Хороший урок, преподанный ему экс-Гроссмейстером Ордена Пчелы ш’Эссаром, наглядно показал к чему приводят на войне попытки дистанцироваться от боевых действий, которые, вроде бы, напрямую тебя не затрагивают, попытки не заляпаться кровью в мясорубке, попытки встать над схваткой, попытки остаться чистеньким, купаясь в дерьме. Если бы не этот драгоценный опыт, Денису наверняка захотелось бы эту тишину разрушить – не нравилась она ему, он наверняка сказал бы консулу что-нибудь ободряющее. Но, урок от покойного Гроссмейстера Денис усвоил хорошо, и этот интеллигентски-чистоплюйский порыв подавил в зародыше, справедливо рассудив, что раз допрашивать пленника он не собирается, то и нарушать тишину причины нет, и тем более нет резона разрушать сложившуюся в каюте атмосферу – определенно мрачную, очень подходящую для допроса, а особенно для допроса с пристрастием. Такая атмосфера для пыточного каземата – первое дело! – вот только создать ее непросто, если обходиться лишь психологическими методами, без рукоприкладства, а уничтожить очень легко, сказав что-нибудь неподходяще – как говорится: не то, не там и не вовремя. Однако, тишину нарушил сам консул:

– Он меня убьет… – тихо и обреченно сказал Хан.

– Лорд Атос? – уточнил Денис.

– Нет… Тар Гливар…

От тоски и безысходности, звучащей в словах консула, Денису стало просто не по себе. Нет, умом он прекрасно понимал, что этот человек враг, что он с противоположной стороны баррикад, что он заодно с теми, кто пытался убить их с Шэфом на острове и утопить в океане, но вот было ему жалко этого немолодого, сломленного человека, и все тут… Скорее всего это иррациональное чувстве было вызвано тем, что консул, до того как попал в цепкие лапы верховного главнокомандующего и не потерял своего неброского лоска, очень походил на его школьного историка – хороший был мужик, справедливый, а может быть присутствовало и еще что – уже совершенно неосязаемое, но он совсем уже было открыл рот, чтобы сказать что-то позитивно-бессмысленное, типа – мол: все будет хорошо! – но тут, на его счастье, распахнулась дверь каюты и на пороге показался Шэф, предотвратив тем самым, совершение старшим помощником должностного преступления. Верховный главнокомандующий бросил цепкий взгляд на мизансцену, мгновенно оценил ее, по обыкновению ухмыльнулся и молча поманил Дениса пальцем. Когда дверь в каюту закрылась, лишив консула возможности подслушать разговор, Шэф произнес: