Виталий Абоян - Заложники пустоты

Потом раздался громкий удар, что-то хрустнуло. Короткое, немногим дольше секунды шипение сменила тишина. Тишина, транслирующаяся из скафандра Тюльпана.

Руководитель полета что-то продолжал говорить, всё спрашивал, что случилось. Делал это он, скорее, по инерции, потому что и на Земле уже поняли, что произошло.

Орбитальная станция «Титериста» только что убила космонавта Станислава Кляйна. Глупая, совершенно дурацкая случайность.

А ты уверен, что это произошло случайно? Уж очень маневр походил на осмысленные действия. Двигатель-то больше не включается.

Нет, не может это быть осмысленным действием. Там же внутри нет никого. Просто станция осуществляла необходимый ей маневр. Автоматика, она не рассчитана на то, что под антенной вздумается присоседиться космонавту.

Ты же видел, что произошло – Стасик воткнул в разъем провод, он, чёрт возьми, полез в потроха этого жбана, а тот счел необходимым уничтожить возникшую угрозу. Это ведь не автоматика, даже не запрограммированная защитная реакция – вряд ли создатели рассчитывали на такой способ подключения.

– У нас нет биометрии Тюльпана, – голос руководителя звучал ровно и спокойно. Он понимал – уже ничего не исправить.

Парабола антенны плавно, словно в замедленной съемке, уплывала вниз. Из-под её купола показался шлем Стасика – блистер был расколот, но лица космонавта не видно: стекло поляризовано и внутри скафандра темно.

– Клумба, мы потеряли пилота.

Внезапно Игнату стало страшно. Очень страшно. Он неожиданно со всей остротой ощутил, что находится внутри тонкой металлической скорлупки, окруженный безграничной и абсолютно враждебной человеку средой. Руки сами собой заскребли замки шлема, проверяя герметичность крепления. Теперь оно не понадобится – возвращаться из великого ничто некому.

А ведь снимать скафандр так не хочется. В нём неудобно, но относительно безопасно.

Провод, который Стасик успел закрепить на корпусе «Титеристы», двигался вслед за разъёмом. Он не наматывался на корпус станции, но долго такого вращения шнур не выдержит – перекрутится и порвется.

– Ландыш, удалось ли наладить подключение?

– Я Ландыш. Подключение функционирует.

Нужно спешить, пока есть соединение. До взрыва мины, которую Стасик успел закрепить, еще почти сутки, но закручивающийся по спирали, оборот за оборотом, кабель не выдержит и половины этого времени.

– Начинайте основную миссию, – озвучили с земли мысли Игната. – Мы постараемся вас выта…

Динамик хрюкнул и замолк. Игнат покрутил регуляторы громкости – шорох и потрескивания эфира остались, просто исчезла связь с землей.

– Клумба, Клумба! – пробормотал Игнат. Скорее потому, что так было положено. Сказать Земле нечего. Его взгляд был прикован к медленно двигающемуся по дуге черному проводу, хорошо видимому сейчас на фоне белого арктического льда.

Связи с Землей нет. Стасика нет. Он не знает, как посадить космический корабль на Землю. Он в космосе. Перед ним непонятное изобретение человеческого гения под названием «Титериста».

День обещает быть трудным.

День обещает быть интересным.

Если ему удастся расколоть «Титеристу», Игорь Александрович прилетит за ним лично. Но связи нет – значит, на Земле не узнают, получилось ли у него. Значит – волноваться не о чем: за ним прилетят в любом случае.

Игнат открыл замки на перчатках, стянул их и передвинулся на полметра вправо. К включенному «раллеру».

Страх и опасения развеялись. По совершенно непонятной причине.

Плотность полицейских на квадратном метре в пределах транспортного узла Шарль де Голль превышала все мыслимые пределы. Тут бы как раз и обделаться от страха. Но на Джио в транспортном узле – огромном, еще не до конца восстановленном комплексе – неожиданно снизошло умиротворение и покой. Предчувствие скорой развязки?

Будет ли конец истории счастливым?

Он прошел стационарный наноскоп так же, как все, прибывшие с юга на «суперсобаке». Охрана транспортного узла дважды сканировала его «балалайку» и один раз попросили предъявить для идентификации зашитую под кожу предплечья «таблетку». Все манипуляции охранники проделали молча, даже не переспросили имя. Их всё устроило.

Это чтобы ты ничего не заподозрил.

У выхода с просторного перрона для скоростных поездов собралась довольно внушительная толпа. Кто-то курил, кто-то просто стоял, рассматривая ажурную конструкцию прозрачного потолка – части стекол не хватало. Некоторые шумно спорили с подоспевшими полицейскими. Стражей порядка среди этой разношерстной публики было немало.

Это курьеры, привезшие с юга «бютен». Их трясли основательно. Джио не знал, что искала у них полиция, но догадывался, что основной причиной тщательного досмотра являются деньги. Назначение «бютена» не всегда понятно, даже если курьер правильно его задекларировал, поэтому найти что-то запрещенное среди абсолютно безобидных вещей не так уж и сложно.

Джио досматривать не стали.

Офис корпорации «Тейе» находился неподалеку от транспортного узла, в Сен-Дени.

Респектабельным этот район не назовешь, хотя Сен-Дени из неспокойного пригорода давно превратился почти в центр. Здесь сохранилось много исторических зданий, однако сегодня большая их часть выглядела довольно удручающе. У властей европейской столицы хватало дел и внутри Переферика, до Сен-Дени очередь восстанавливать разрушенное во время Катастрофы еще не дошла.

Джио стоял перед небольшим зданием постройки полувековой давности, над входом в которое темно-красными, покрытыми слоем городской пыли буквами было написано «Тейе». Он шёл именно сюда, но теперь топтался на пороге, не решаясь войти.

Он не знал, что делать внутри. Не знал, к кому подойти и что спросить. Теперь, добравшись до странной и непонятной ему самому цели, Джио осознал, что так и не может ответить себе, зачем приехал сюда.

Ты забыл, ты же ищешь свою семью? Уже четыре года ищешь, надеясь, что всё еще может стать таким, как было прежде.

Здание корпорации «Тейе» построили на каркасе. Вероятно, металлическом. Поэтому во время толчков, которые здесь, в Эль-Париже, были не слишком сильными, офис «Тейе» не только устоял, но и не получил почти никаких разрушений. За исключением, разве что, исполосовавших фасад трещин, которые Джио сейчас внимательно рассматривал.

– Вы к кому? – спросил охранник, стоявший за титапластовой стеной внутри небольшого и темного фойе.

Надо сказать, спросил он без особого рвения. Просто для проформы, потому что так было положено.

Фойе эль-парижского офиса корпорации ни на какую помпезность не тянуло. Здесь всё выглядело более чем заштатно. Убого, если уж начистоту, выглядело.