Вадим Панов - Московский клуб

— Что вы хотите знать?

— Деловая встреча, в ходе которой скоропостижно скончалось несколько человек. Вы там присутствовали.

— Только в качестве наблюдателя, — поспешно проговорил Монгол.

— Разумеется, — кивнул Тао. — Поверьте, лично к вам у меня нет никаких претензий. Вы только организовали встречу и не несете ответственности за то, чем она закончилась. Я бы хотел поговорить о человеке, который пришел последним.

— Вы следили за ходом переговоров через «балалайку»?

— Да.

— В таком случае вы все видели.

Прокопыч допил пиво и вопросительно посмотрел на китайца. Полковник снова кивнул, и старый бармен сходил за следующей порцией.

— Я видел, — согласился Тао, когда Прокопыч вернулся. — Но хотел бы узнать об этом человеке поподробнее.

— Прекрасно понимаю причины вашего любопытства.

Фраза была произнесена без издевки. Хозяин «Подпрограммы» не смеялся над неудачей китайцев, зато тонко намекнул, что пора поощрить его искренность.

Тао молча положил на стойку несколько купюр, в глазах хозяина зажегся веселый огонек.

— Что именно вы хотите знать?

— Как часто он появляется? Бывает ли в баре?

— Понятия не имею.

Тао удивленно поднял брови.

— Вы видели его лицо? — поспешил пояснить Монгол. — Я тоже не видел. Возможно, в настоящий момент этот человек пьет пиво рядом с нами. Кто знает? А на работе он всегда надевает наномаску и пользуется изменителем голоса.

— Что вы о нем знаете?

— Палач, — пожал плечами Прокопыч. — Чей-то палач. Не оставляет следов, идеальный чистильщик. Он появляется ниоткуда и уходит в никуда. Он тень.

— Тень мастера, — пробормотал полковник.

— Что? — не расслышал бармен.

— На кого он работает?

— В этот раз на Всадника. Вы ведь сами все слышали.

— А бывало, что он работал на других?

— Бывало. — Содержимое второй кружки уменьшилось наполовину. То ли Монгол нервничал, то ли испытывал жажду. — По крайней мере об одном случае я знаю точно: знакомый ломщик рискнул кинуть Ассоциацию, а этот человек нашел его и наказал.

Ассоциация? Всадник — менеджер Консорциума… Впрочем, нет ничего удивительного в том, что самые серьезные криминальные организации планеты обращаются к самому лучшему чистильщику.

— Можно его нанять?

— Не через меня.

— А если подумать? Что надо сделать, чтобы его встретить?

— Разозлите Всадника, — предложил Прокопыч. — Наступите ему на мозоль, и этот человек обязательно вас навестит. Не уверен, правда, что вы успеете задать ему вопросы.

Мысль здравая. Причем и первая, и вторая. Вряд ли хозяин «Подпрограммы» знал больше. Тао бросил на стол несколько монет — плата за пиво и, неожиданно вцепившись взглядом в глаза Монгола, спросил:

— Кто сдал встречу Всаднику? Вы?

— Может, и я. — Прокопыч выдержал взгляд китайца. — Может, кто-то из граверов. В этом Анклаве мало желающих злить Всадника. А вот помочь ему, в надежде на ответную услугу, согласятся многие.

— А злить Триаду можно?

— Вас тут не любят. Вы уж извините, говорю, как есть.

— Ничего страшного. Искренность — это то, чего я искал. — Полковник встал на ноги, отвернулся. — Благодарю за приятную беседу.

— Всегда пожалуйста.

Монгол дождался, пока Тао покинет бар, убрал со стойки кружки и прошел в заднюю комнату, в которой сидел на диване невысокий человек в наномаске.

— Я сказал ему все, что вы хотели.

— Очень хорошо, — бесстрастно произнес измененный прибором голос. — Я благодарен вам за эту маленькую услугу.

— Денежки, денежки, денежки… А что, ребята, вы не можете обойтись без наличных?

Тимоха угрюмо фыркнул, но промолчал, продолжая наблюдать, как толстенький мужичок в наномаске аккуратно укладывает пачки юаней в потрепанную сумку. Хоть неудачная операция и привела старшего Бобры в дурное расположение духа, ругаться с посланцем Всадника он не рисковал. Только этого не хватало.

— Карточками оно привычнее…

Когда-то, на заре Анклавов, корпорации искренне верили в то, что смогут перевести все расчеты в электронную форму, избавиться от монет и купюр, еще крепче привязать человека к «балалайке». Но затея не удалась. И не в последнюю очередь из-за того, что за тысячи лет человек слишком сроднился с деньгами, чтобы вот так сразу обменять приятный хруст купюр или тяжесть золота на безликие цифры в «балалайке». Деньги продолжали ходить по рукам, а наномаркеры и прочие ухищрения должны были препятствовать их перепроизводству.

— Ты что-то имеешь против наличных? — поинтересовался Николай Николаевич.

— Да нет, мне до лампочки.

Миллион триста тысяч юаней уплывали, но самый младший брат оставался спокоен. Пусть. Деньги заработаем. Главное, что живы остались и от СБА ускользнули, успели нырнуть в метро до того, как пролом в стене нашли безы. Правда, Тимоха пулю поймал, но в мягкие ткани, через неделю-другую будет, как новенький.

— Вот и все. — Толстенький застегнул «молнию». — Ploratur lacrimis amissa pecunia veris [9] Денег лишившись, рыдают и льют неподдельные слезы (лат.) .

— Что? — не понял Тимоха.

— Это я о своем, — улыбнулся толстенький. — До свидания, господа.

«Восточная улица относится к зоне ЗИЛ и находится под контролем урусской канторы Нурсултана Тагиева. Само предприятие тщательно охраняется — в некоторых его корпусах развернуты производства, есть даже мощная электролаба. А вот прилегающие территории отданы „волчарам“ — молодежному крылу канторы…»

«Дыры и заборы. Книга для тех, кто хочет прожить в Москве больше одного дня».

В этом районе Болота появляться не рекомендовалось. Тагиев забрал себе самое вкусное: обладающие кое-каким потенциалом производства старого завода, а все остальное оставил подрастающим отморозкам. Даже днем вокруг ЗИЛа следовало передвигаться, внимательно оглядываясь по сторонам, а уж ночью сюда забредали только с хорошей охраной и только по неотложным делам. И дело даже не в том, что ты хорошо одет или имеешь при себе деньги. Ты чужой, не местный. Район был заселен выходцами из Уруса, а их детки всегда найдут, что отнять у заблудившегося путника: поношенную одежду, мелочь из карманов, «балалайку», которую можно продать машинистам, и органы, разумеется. Оттачивающий бандитское ремесло молодняк не брезговал ничем, и многие подпольные конструкторы устраивали свои «приемные» на улицах зоны ЗИЛ.

«Лучше всего посещать район в сопровождении друзей из Уруса или Аравии, своих „волчары“ не трогают. Впрочем, девушкам и женщинам не рекомендуется и это».