Алексей Верт - Дзен-софт

Вокруг было пугающе много зеленого цвета: начиная от настоящих растений в горшках на подоконнике, заканчивая сетью проводов за окном, вдоль которых то и дело проносились легкие крылатые мобили. Низкие разноцветные домики, всего в два-три этажа, прятались за деревьями и изгородями. Складывалось впечатление, будто безумный архитектор сначала высадил биомассу — причем в разы больше того количества, какое требуется для нормальной жизни челов, — и лишь в последний момент, спохватившись, понатыкал там и сям мелких павильончиков. Они ничуть не походили на обычные здания, скорее — на их зародыши с кучей ненужных элементов. Замысловатые перила, на крышах — трубы непонятного назначения — всех форм и размеров, граффити на стенах…

А в лицо Гудвину дул ветер. Порывистый, совсем не похожий на ровный воздушный поток от лопастей городского вентилятора. Пахло озоном и чем-то свежим, сладковато-терпким. Как аромат освежителей воздуха в городских парках или моющего средства в коридорах зданий, только приятнее. Дышалось на удивление легко. Кружилась голова.

Вдоволь налюбовавшись необычным пейзажем, Гудвин обратил внимание на челов. Их было мало в поле зрения: один прошел по дороге, на которую выходило окно, двое пронеслись среди мобилей, уцепившись за длинные провода-лианы… Стоп. Челы? Или тоже демоны?

Гудвин тряхнул головой и осторожно покосился на Крис — та сидела в глубине комнаты за столом и стучала длинными ногтями, напоминающими когти, по клавишам нетбука. На первый взгляд, конечно, можно и спутать с челом, но, приглядевшись, засомневаешься. Щелевидные зрачки, светящаяся в темноте радужка, чуть дерганые движения, сменяющиеся абсолютной, просто нечеловеческой неподвижностью. При этом вполне ладная фигурка, если судить в рамках последних тенденций моды, и правильные черты лица. С другой стороны, если забыть о когтях, острых треугольных зубках и слове «демон»… встреть Гудвин ее на улице пару дней назад, может, и не удивился бы. Мало ли девушек с экстравагантной внешностью…

Крис прекратила печатать, подняла взгляд на Гудвина и, подхватив нетбук, направилась к окну. Там она аккуратно водрузила компьютер на груду вьющихся стеблей, вылезающих из горшков, и, пробормотав «сетевое соединение», забарабанила пальцами по подоконнику.

— Послушай… — У Гудвина на языке вертелись десятки вопросов, и он решил задать самый невинный: — Чем это пахнет?

Крис потянула носом.

— Мокрой землей, дождем, цветами… Здесь они неплохо растут. А что?

Гудвин нервно улыбнулся. Ответ на самый простой вопрос в свою очередь породил кучу загадок. Нет, что такое мокрая земля и цветы, он хорошо знал. Ему случалось гулять по тротуарам вслед за поливальной машиной — правда, мокрый бетон, плитка и сталь пахли несколько иначе, да и выглядели не так, как черная неровная субстанция под окнами. Также ему приходилось дарить цветы знакомым девушкам на праздники, купив их в лавке оригами, и пахли они, в соответствии с заказом клиента, определенной маркой туалетной воды. А вот что такое «дождь»?.. Однако Гудвин решил пока повременить с вопросами, потому что мозг уже настойчиво ему сигнализировал: если не хочешь быть погребен под кучей незнакомых сущностей, погоди спрашивать о мире вокруг.

— Может, лучше продолжим говорить о тебе? — Крис будто прочитала его мысли. — Ты и вправду особенный, Гудвин. Не могу найти ни одного упоминания о подобном воскрешении. Были случаи, когда големы начинали вести себя странно, сходили с ума и бунтовали против хозяев, но причиной всегда оказывались неправильно примененные заклинания, ошибки в программе. А у тебя, похоже, ошибка была изначально. Я даже все прочитать не успела.

— Ты… читала заклинания? Я не ослышался?

— Да. Некоторые предпочитают их вбивать текстом, но мне больше нравится сначала ставить воспринимающую матрицу, а потом говорить вслух. Так оно… живее как-то получается. Особенно хорошо «рождение жизни» выходит.

— А можно мне послушать какое-нибудь заклинание? Просто я раньше имел дело с ними только в компьютерных играх…

— Пожалуйста. — Крис на секунду замерла, прищурившись. Потом изменившимся гортанным голосом с очень четкой артикуляцией начала произносить абракадабру, которая показалась Гудвину подозрительно знакомой.

Еще пара десятков слов — и он понял, что мог бы сам написать похожее заклинание. Потому что Крис проговаривала вовсе не загадочные красивые слова, какими оперируют маги в сетевых играх, а озвучивала программный код. Причем на языке, известном Гудвину.

— Отрывка, думаю, будет достаточно. — Крис перешла на обычную речь так неожиданно, что у Гудвина зазвенело в ушах. И правда заклинание. Заворожило почище любой видеотрансляции поп-концерта. — Там еще страниц двадцать, все слушать — слишком скучно, да теперь и бесполезно.

— А сколько всего кодов ты знаешь?

— Сотни три. Я еще не очень долго работаю в этой сфере…

Гудвин аж зажмурился от нахлынувшей зависти. Запомнить наизусть триста программных кодов — вот это память! Лично ему всегда было легче переписать что-то по-новому, чем вспоминать ранее использованное решение.

— …Зато сегодня все пошло насмарку. — Крис грустно смотрела на Гудвина. — Голема у меня теперь не будет, потому что выбить разрешение на получение тела с каждым годом все сложнее, но у меня есть живой ты. Уникальный чел, первый в истории Биоса.

— Биоса? — Судя по всему, Изумрудный город и тронный зал ему не совсем пригрезились.

— Угу. Это место называется Биос. Здесь мы живем и изучаем способы создания жизни.

Он был странным. И наверняка такой же странной считал и ее.

Этот парень из другого мира стоял и как зачарованный смотрел в окно, на такой привычный и знакомый Крис пейзаж. Словно бы никогда не видел подобного. А сама девушка была занята решением одного простого на первый взгляд вопроса: «Что с ним делать?»

Отдать Совету? В таком случае его наверняка начнут изучать. И уж конечно, перепоручат это дело кому-нибудь другому. Для Крис останется только упоминание в каком-нибудь отчете, что именно она выбрала «пустышку», оказавшуюся неправильной.

Хорошее слово — «неправильный». Очень подходит для всякого рода официальных бумаг. Можно еще заменить на «испорченный».

Был и другой вариант. Совет не станет ничего изучать. Запрёт Гудвина в каком-нибудь месте и будет долго и нудно заседать, решая, не представляет ли этот индивидуум опасности, не стоит ли его дезактивировать…

Этот вариант Крис тоже не нравился. Поэтому она решила выбрать третий: никого никому отдавать не надо — оставить этого неудавшегося голема при себе и делать вид, что он удался. Ведь могут обвинить и ее, как будто это она сделала что-то не так и в результате не сумела завершить простой, в сущности, акт творения. Тогда ее саму сочтут испорченной и, быть может… Впрочем, об этом лучше даже не думать.