Алексей Верт - Дзен-софт

— Подождите немного.

Взглянув на гарнитуру, Джером убедился, что синхронизация давно закончена. Красный светодиод указывал на полное отсутствие каких-либо сигналов. Гудвин попросту спал. Джером хотел было растолкать его, но хватило легкого касания, чтобы друг открыл глаза.

Взгляд у него был мутный, словно он не до конца понимал, где находится и что он здесь делает.

— Это я, Джером, — пришлось напомнить на всякий случай.

— Ага, — сказал Гудвин и потянулся, задев гарнитуру рукой, отчего та слетела с головы и покатилась по полу. К удивлению Джерома, друг не сделал попытки ее поднять, бросив вскользь: — Да больше и не нужна.

— Тебе звонят.

— Кто? — Гудвин разом напрягся.

— Не знаю. Он позвонил, уточнил мое имя, сказал что друг, а затем попросил тебя или какого-то еще Грегори Гранта.

— Это тоже я.

— Не знал.

— Я тоже не знал, что у меня есть друг. — Гудвин протянул руку, и Джером положил ему на ладонь коммуникатор. Прежде чем заговорить, Гудвин включил громкую связь так, чтобы Джером тоже мог слышать беседу. — Да, — сказал он.

— Здравствуйте, господин Гейт, Грант или как вас там.

— Здравствуйте, кто это?

— Друг.

— Обычно я узнаю́ своих друзей.

— Я из новых. Да и ситуация странная, согласитесь, господин Гейт. Вы умираете, затем появляетесь вновь, но уже под другим именем, на которое у вас заведен счет. Кстати, временно заблокированный.

— Вами?

— А даже если и мной? Мертвецам деньги не положены.

— Что вам надо?

— А вот это уже хороший подход. Мне нравится. Для начала мне надо знать, что за этим всем скрывается. Каким образом вы умерли, но живы. Каким образом у вас оказались эти деньги. Потом еще можете рассказать, чем вы занимаетесь сейчас и чем планируете заняться в дальнейшем. Еще я бы не отказался услышать, как именно вы избавились от маяка.

— Это всё?

— Пока да. Не пытайтесь играть со мной, господин Гейт. Я с удовольствием уничтожу вас, но будет лучше, если вы пойдете на сотрудничество. Позвоните по этому номеру, и включится запись. Всегда рад услышать вашу исповедь. До скорого.

Связь оборвалась.

Джером посмотрел на растерянного Гудвина:

— Я зря ответил?

— Нет. Не зря. Теперь мы знаем, что от меня хотят. Возьми деньги — надеюсь, хватит. Сейчас ты отправишься за Крис. Я думаю, ее протез уже должны были починить, а нет, так поторопишь механика и подождешь.

— А ты?

— А я попытаюсь отследить нашего нового друга.

Джером кивнул. Он верил, что у Гудвина получится всё сделать именно так, как он задумал. Ведь именно им заинтересовалось провидение.

Выпроводив Джерома, Гудвин остался один. И теперь никто не мог ему помешать испытать новые возможности ЭлБы.

Он попытался сконцентрироваться на троне в Изумрудном городе и почти сразу попал туда. Давешнего смотрителя рядом не было. Почему-то возникло подозрение, что он просто не хочет показываться, хотя как именно программа может «не хотеть», Гейт не представлял. Но как раз сейчас его больше волновали другие вопросы.

Для начала он хотел было спросить, умеет ли ЭлБа отслеживать, откуда мог прийти звонок, но не стал. Пришедшее в голову знание подсказало: «Да, может». И вообще, говорить теперь было совсем не обязательно. Можно было просто думать и смотреть.

А вернее, «мыслить и видеть».

И Гудвин увидел .

Он увидел последовательность цифр и признал в ней номер коммуникатора Джерома. От этой последовательности тянулись нити в разные стороны. Гудвин ухватился за самую толстую — последний входящий вызов — и понесся сквозь информационное пространство к передатчику сигнала. Это напоминало процесс передвижения в Биосе: те же лианы, вид из иной плоскости.

Добравшись до нужного места, он увидел именно то, что ожидал увидеть, — автоматическую переадресацию на другой номер. Если запись и велась, то явно не отсюда.

И вновь пробег по информационным лианам, и вновь переадресация.

Так повторялось несколько раз, пока Гудвин не устал. Именно тогда пришло осознание, что он занимается ненужным делом. Он получил в свои руки совершеннейший инструмент, но сам так и не поднялся до его уровня.

Подняться — это была хорошая идея. Он так и сделал.

Лианы превратились в тонкие нити и образовали хаотичную, динамично изменяющуюся структуру, отдаленно напоминавшую иссеченный линиями круг. Гудвин высветил нужную линию. Вторую, третью, четвертую, пятую… энную. И она принесла ему имя: Менгил Кройфт. Враг-друг обрел очертания.

— «Не пытайтесь со мной играть»? — пробормотал Гудвин, выныривая из сплетения информационных потоков. — А мне бы, наоборот, хотелось сыграть с вами, господин Кройфт. Не всерьез же вы думаете, что я так просто соглашусь отдать деньги и тайны…

Купер просто места себе не находил. Он грыз ногти, брался за работу, бросал ее, мерил шагами мастерскую — четыре сюда, четыре обратно. Затем подходил к двери в подсобку, где на стуле сидела девушка, держа протез неподвижно на весу, чтобы биоткани правильно срослись. Не понадобилось даже системы поддерживающих блоков — клиентка великолепно справлялась с задачей. Самоотверженная девушка — даже бровью не повела, пока Купер копался у нее в плече. Кто-нибудь сказал бы: «Подумаешь, это же протез, он во время операций не болит!» Но механик понимал — чем сложнее схема, тем больше вероятности, что все ощущения импульсами проводятся к нервам. А эта схема была сложна, как никакая другая. Тончайшая работа: искусно переплетенные волокна биоткани, блок регенерации в предплечье, пластины из прочного сплава, защищающие основные рабочие узлы. И главное — суставы, действующие не на системе шарниров или сфер, как у дешевых киберов, а максимально напоминающие настоящие. Конечно, Купер не был знатоком анатомии, однако он готов был поклясться, что ни за что не отличил бы эту конечность от живой, если бы не знал о ее искусственном происхождении. Даже несмотря на свой «профессиональный нюх», который, собственно, и делал из него гениального механика.

Накануне девушка не пожелала рассказать о том, где заказан протез и как именно он функционирует. Самое обидное — она не позволила изучить точки прикрепления механизма к ее телу, как Купер ни просил об этом.

— Покажите мне, как крепится протез, и я даже не возьму с вас денег!

Еще бы, научись он делать вещи хотя бы вполовину качества этого протеза, от заказчиков отбоя не будет! Но даже материальные аргументы не действовали.

— Нет.

— Но почему?

— Потому! — Девушка наконец вспылила. Но надо отдать ей должное — только после полутора часов уговоров и попыток выведать побольше информации. — Вы не думали, что мне может быть неприятно об этом говорить?

— Я…

— Если бы у тебя не было руки? — Она сощурилась и перешла на «ты». — Не по локоть и не по плечо — а еще хуже? Если бы ты попал в катастрофу и тебе выворотило конечность чуть ли не с половиной грудной клетки? Ты бы хвастался этим направо и налево?