Сергей Антонов - Врата испуганного бога

Болото Странной Планеты, где случилась знаменательная встреча двух первых хакеров Галактики произошло от враждебной людям компьютерной сети. Никакого, естественно, спасательного оснащения на Странном Болоте быть не могло. Наоборот, одни ловушки и информационные “окна” неизвестной конфигурации…

— Что ты собирался делать? — спросил Нурминен.

— Ну… мне надо как-то воссоединиться с исторической родиной… Будем надеяться, что Дон отыщет открытый порт… Как бы ему хоть что-то передать… Он же чайник, причем холодный… Он знает, как выглядит обычный компьютер, но дело-то в том, что на Планете компьютеры не существенны … Баранки — мое дело, вот что, Волчара…

— Я спрашиваю не о тебе и не о Маллигане, Збышек, — сказал, глядя в сторону, Нурминен. — Что ты собирался ДЕЛАТЬ?

— А-а… Ожидаю ваших приказаний, господин Директор. Сам, лично, предпринимать ничего не собирался. Каким бы образом? Сидел, ждал… Установил в Системе замаскированный адрес, на случай, если Дон таки найдет порт… Спасал свою дупу, пан Директор, не взыщите!

— Какалов! — зашипел Нурминен. Нервных сил у него осталось еще меньше, чем у Збышека. Нурминен уже себя не контролировал. — Мы тут ведем разведку боем! Боем, понял! Я твоего нытья и стенаний слушать не собираюсь!

— Да я и не ныл… — сказал Збышек спокойно. — Только, осмелюсь заметить, пан отец-командир, что мы с Маллиганом, вообще-то, просто попали под лоп спайки, и все дела. А чем мы там после лопа занимались, разведки там, не разведки… паллиативные действия в ожидании помощи, пан Директор, не более того. Мы-то, вообразите, по неопытности предполагали, что у нам на помощь спешат самолеты, пароходы там, оленьи упряжки… А оно — нет? Пан Директор, может быть, расскажете, на какой стадии находится спасательная операция, посвященная нам с Доном? Вот я смотрю — вы здесь, очень хорошо, первая ласточка. А дальше?

— Какалов, у нас другие приоритеты.

— А у нас с Доном какие в таком случае?

— Да работают люди наверху, работают… Устал я что-то. Давай присядем и начнем снова.

— Хорошо. Тогда уж пряничками обменяемся?

— А тебя хватит?

— Ну личные наблюдения я тебе отдам, Волчара.

“Пряничками” хакеры называли сгустки оперативной информации, усваиваемой собеседниками моментально; в киберспейсе такие сгустки имели вид тульских пряников. Два пряника тут же и образовались перед Нурминеном и Какаловым, хакеры съели их, причем Збышек — с заметным трудом.

— Все понятно, — сказал через сотню микросекунд Нурминен. — Благодарность от имени человечества выразить?

— Кашлял я на него, — произнес Збышек. — Волчара, слабо занять немного памяти? Что-то плохо мне, Волчара… Значит, говорите, Мешок скоро не лопнет?

— Если лоп не будет инициирован изнутри. И теперь ясно — кто это способен сделать. Система. Пароли, коды, командные программы, — где, Призрак?

— Я не помню. Я же без железа, то есть совсем без никакого. Даже без транслятора. Не помню. Я, точно, качал что-то такое, но хранить не мог — занимался твоими пивными трюками. Что-то писал. Но где, на чем… Один Маллиган знает. Если мы с ним еще живы.

— Насколько я понял, повторить хак тебе не по скорости.

— Почему? По скорости. Но памяти не хватит, Волчара… А у тебя, я вижу, не займешь…

— Это так… Пошли.

— Куда это?

— Вниз. В Систему.

— Не-а. Тебя сотрут. Не спрячешься. Система закрыта, ты что не понял?

— Через Мешок я прошел.

— Он пассивен.

— Черт! — сказал Нурминен. — Какалов, как мне тебя подгрузить?! Давай думать, мы же оба гении! Целая планета!

— Да, я думал. Как бы нас, болезных, не перекосило от такой атаки… Да стрельнуть по ней, и все дела. Чего ж тут думать? Баймурзин ваш посчитает полгодика да и разберется, как в Мешок доставить бомбочку. И бабах! Чего ты, Волчара, маешься? Так и будет.

— Двести миллионов человек, — сказал Нурминен. — Наверху этого не знают. А это меняет дело.

Теперь нервы сорвал Збышек.

— Ох ты, ух ты! Какие сантименты! Какие высокие намерения и порывы! Что тебе до малоразвитых заколдованных инопланетян, Директор Эйно? Как это там… “Взвесь оба зла и выбери легчайшее”! А я уж тут останусь, подожду, как там Дон справится, или “Калигула” прорвется… если ты позволишь. Господин Директор.

— Помолчи, Какалов! Я буду думать…

— С удовольствием, — проворчал Збышек. — Вот же, блин, как с тобой не столкнешься, — одни отрицательные эмоции!

Когда большущий ирландец Дон Маллиган понял, что уперся в тупик, Збышеку оставалось жить девять минут. Исподволь Дон был готов к чему-то подобному. Эмоциональное восприятие надвинувшейся на него действительности стоило бы дорого, и Дон остался хладнокровным. Он выпустил из руки ремни, за которые волок партнера и принялся обследовать стену. Все было не так уж плохо: стена, преградившая Дону путь состояла из кирпичей. Датчик (почти что сдохнувший; фонари тоже на ладан дышали) показал — за стеной пустота. Дон отодвинулся от стены, намереваясь с ней покончить, для чего обнажил пугач и на ощупь настроил его в режим “пробойник”. Затем он снова спрятал пугач, поставив его на предохранитель, стиснул зубы и, зажмурившись, выругался.

Пробить стену разрядом пугача очень просто, даже если ты под водой, а разряд весит миллион вольт, все будет с тобой в порядке: если только на тебе надет спецкостюм. Полный спецкостюм, включая шлем, которого нет на Збышеке. Спокойно, заставил себя подумать Маллиган. Все очень серьезно, но время есть, нужно только все тщательно продумать… Нож. Слабо. Теплоразрядником. Точечный, проплавить кирпич он проплавит, но дырочка выйдет в сантиметр, некогда… Дон ударил в стену кулаками. Черт его разберет… Катана!

Он лихорадочно расстегнул чехол на спине Какалова, бесцеремонно перевернув поляка рылом в слизь, покрывавшую пол (стены и потолок) затопленного коридора. Вытащил меч из чехла, лезвие мягко проблестело в зеленоватом сумраке. Восемь минут. Дон ухватился за рукоять, прицелился и с размаху ударил. Клинок провалился в кирпич, как лазерный. Дон заорал и принялся за работу. Он колол и рубил стену, как бешеный овощефоб на капустном поле, и стена подавалась. Семь минут. Шум. Откуда шум? Шуи там, за стеной; шумит вода. Облако земляной взвеси распространялось от насилуемой перегородки, Дон полностью оказался в нем, абсолютно ничего не видел, иначе обратил бы внимание на возникающие в местах образовавшихся его трудами проломов водоворотики, всасывающие пыль за стену… Вдруг стена провалилась. Раздался страшный рев, вода вокруг стала ослепительно чистой, потом вспухла белыми бурунами, огромные пузыри возникли кругом, Дона рвануло, опрокинуло, и он, тотчас выпустив рукоять меча из руки, забарахтался и полетел куда-то в мокром холодном бурлящем аду… “Збы-ы-ых!” — заорал в ужасе Дон, работая изо всех сил ногами и руками, пытаясь сопротивляться потоку, вернуться к Збышеку, которому осталось шесть минут… Ужас Дона перешел в ярость, он сам был виноват, не удосужившись сначала постучать по стене и послушать звук… Тут его шарахнуло боком о выступ на стене, так, что напрочь пережгло дыхание. Попыток нащупать Збышека в мути и бурунах он, однако, не оставил, ибо надеяться оставалось только на то, что поток несет тело Какалова где-то поблизости, и что ему повезет, не свернет ему шею, ударив о стену или потолок… Вверх, вниз, вниз, вверх, вбок, бах, свет! Стало светлее. Стало совсем светло. Какое-то мгновение Дон ясно видел впереди светлый круг, абсолютно похожий на автомобильную фару в густом влажном тумане. Затем его выбросило в день, в воздух, и расстояние до дна пропасти, куда Дон падал носом вниз вместе с потоками воды стремительно, в полном соответствии с законом всемирного тяготения, который не отменяется даже и на Странной Планете, стремительно, убивающе уменьшалось. Сквозь бурлящую на дне пропасти воду Дон ясно видел острые валуны, меж ними лениво играли солнечные блики… За миг до того, как Маллиган влетел в туман, порождаемый водопадом, его перевернуло, словно специально для того, чтобы увидеть небо и парящего в нем растопыренного Збышека.