Александр Шакилов - МЕТРО 2033: ВОЙНА КРОТОВ

Что за чертовщина?..

— Быстрей ко мне! Быстрей! — услышал он возгласы Гильзы. — Паук придёт опять! Помоги!

Он кинулся к девушке, с удивлением отметив, что никакого кокона нет в помине. Просто амазонка валяется на полу, извиваясь, словно гусеница. Сайгон склонился над ней и хлёстко ударил ладонью по щеке.

— Очнись.

Часто моргая, она села, обхватив руками колени.

— Ведь был паук. Он спеленал меня…

— Может, и был, — пожал плечами Сайгон. — А может, и не было.

Только сейчас он вспомнил, что вооружён и мог бы использовать нож, чтобы срезать с себя щупальца. Но в плену у мутанта у него и мысли подобной не возникло. А были ли вообще те щупальца? И прозрачное существо, что отлепилось от стены, реально ли оно?

Сайгон не мог с уверенностью сказать ни да, ни нет. Одно он понял наверняка: на Шулявской возможно всё. И он бы сошёл с ума, если б хорошенько не пыхнул с подачи растамана. Так что спасибо Джа, спасибо Че.

Мышка перевернулся на спину и сам переложил шляпу себе на живот.

— Эй, мародёр, хватит расслабляться! — Гильза пнула его в рёбра.

Мышка тут же вскочил и приставил револьвер ей к виску:

— Никогда! Слышишь, никогда больше не смей…

— Нам нужно найти остальных, — перебил его Сайгон. — Надо убираться с этой чёртовой станции.

Он чувствовал, как ветер шевелит короткие волосы на затылке.

Из-за пилона показался Че.

С ружьём в руках.

И целился он в Сайгона.

— Опусти пушку, Че.

Становится тоскливо, когда понимаешь, что выхватить из кармана шестерню или выстрелить из лука в горло ты никак не успеешь. Так тоскливо, что ты хохочешь. И несёшь полный бред:

— Мир, дружба, жвачка, братишка! Мне ничего от тебя не надо! Будь спокоен, будь счастлив!

Жаль, растаман вовсе не собирался оставить миролюбивого фермера в покое. И на спуск он не жал только потому, что берёг боеприпасы. Чтобы наверняка попасть, надо подойти ближе.

«Интересно, куда меня — голова, грудь, пах?» — мелькнула глупая мыслишка. Надо бы метнуться к ближайшему пилону. А вдруг Сайгон успеет спрятаться? Вряд ли, конечно, но…

Что-то рычащее сшибло растамана с ног.

Грохнул выстрел. Дробь просвистела у Сайгона над головой.

— Не надо! — взвыл Ункас и лизнул поверженного Че в лицо.

Сын Фиделя спас святошинцу жизнь. Спасибо, Ункас! Сайгон не умеет забывать добро, которое ему делают. Спасибо!

Че с удивлением уставился на ружьё у себя в руках, потом мягко отодвинул Ункаса:

— Слазь с меня, племянничек.

Спрятав лицо в ладонях, плакала Гильза. Мышка то и дело вытаскивал револьверы, а потом прятал обратно в кобуры.

— Доволен, ворошиловский стрелок? Или ещё разок пальнёшь? — внезапно разозлился на растамана Сайгон. — Где Фидель? Байду ты тоже пристрелил?

— Я… — Че не знал, что ответить.

Таким растерянным Сайгон его не видел.

Из-за пилона появился команданте. Он вёл под руку Байду, который безуспешно пытался сменить рожок на своём АК — так у него тряслись руки.

Похоже, никому из спасателей на Шулявской скучать не пришлось.

Спускаясь в туннель, команданте разговорился:

— Сюда приводят детей, которые родились не такими, как все. Айболит принимает их, ухаживает за ними, защищает… На станцию иногда приходят урки с Вокзальной. Лектор вон на собственной шкуре знает, как это бывает. Мутанты нужны пахану для увеселений, любит праздники устраивать. Тварей с поверхности он боится, зато детишек, рождённых на станциях, обожает.

— Айболит… он кто вообще? — поинтересовался Сайгон. — Ну, раньше…

— Айболит — бывший снайпер. Афганистан, Кавказ, Югославия… Опыта у него хоть отбавляй. Но главное — дети его любят. И он в них души не чает.

Сайгон хмыкнул:

— Дети, да…

— Видел хоть кого-нибудь? — Фидель спросил быстро и тут же, смутившись, пояснил: — Я тут не впервой, а кроме Айболита и Ункаса, никого больше… Остальные видят… иногда, а я…

Сайгон рассказал, кого видел, как существа эти выглядели.

— Нет, — покачал головой Фидель. — Они вовсе не такие. Мне рассказывали.

Но уверенности в его голосе не было.

К ним подбежал на четвереньках Ункас.

— Отойди. Я попрощаюсь с сыном.

Сайгон не стал спорить. В обществе мутанта ему было не по себе.

— Возьми с собой! — послышался членораздельный вой.

И голос команданте:

— Нет. Там, куда я иду, слишком опасно. Но помни: всё, что я делаю, я делаю ради тебя!

Спасатели двинули в путь.

Отойдя метров тридцать по туннелю, ведущему к Политеху, Сайгон обернулся. На рельсах у платформы, опираясь на стальной посох, стоял старик Айболит. У его ног свернулся Ункас. На миг Сайгону показалось, что не посох поддерживает старика, а СВД. [17] СВД — Снайперская винтовка Драгунова. А ещё он подумал, что на станции, быть может, обитают только эти двое, а остальные твари — все! — лишь порождения их безумной фантазии.

Фиделю о своих догадках он говорить не стал.

Устали безмерно. Что называется, еле ноги волокли.

— Команданте, привал бы…

Рухнули вдоль рельсов, где были. Распугали стаю пацюков. Мышка едва не наступил на нору выползка и даже не заметил, а у Сайгона сил не было рассказать ему об опасности: раззявил рот — да так и закрыл, не издав ни звука.

Устали, да, но не спалось. С полчаса ворочались, кряхтели с закрытыми глазами — и никак. Не сговариваясь, стянулись в круг, сели рядышком, касаясь друг друга плечами. Так было спокойней, что ли. Все они до сих пор сохранили способность видеть в темноте, но Сайгону казалось, что это ненадолго.

— А мы на Шулявской были вообще? — Мышка выглядел озадаченным. Он наморщил лоб и, сняв шляпу, почесал затылок.

Что-то подобное происходило и с Гильзой. Она рьяно расплетала и заплетала косу.

Сайгон хотел рассказать Мышке о том, где тот был и что делал, но… Посмотрел на Че — и передумал.

— Вот молодец! Настоящий мародёр! — Растаман подмигнул Сайгону. — Джа тебя любит больше всех! Отлично дунул, аж завидно! Так поймало, что даже станцию не помнишь?

— И меня… поймало. Тоже не помню. — Гильза оставила в покое волосы и вцепилась в ридикюль. — А почему я там не осталась? Я ведь хотела уйти с Берестейской и попробовать пожить на Шулявской…

— Наверное, тебе там не понравилось. — Сайгон достал из рюкзака стеклянную банку с тушёной крольчатиной, закатанной под крышку. — Что-то я проголодался.

Разделить с ним трапезу вызвались только Фидель и Че. Чуть позже попросил мяса Лектор, который покинул станцию самостоятельно и дожидался спасателей в туннеле. Остальные заявили, что их тошнит от одного упоминания пищи.

— Телепат? — тихо спросил Сайгон у Че, активно уплетающего тушёнку.

Тот молча отвернулся.