Александр Шакилов - МЕТРО 2033: ВОЙНА КРОТОВ

Сечевики, спартанцы, самураи… Среди мужчин, которые подолгу живут без женской ласки, частенько возникают такие связи. Времена, география, раса — всё это не имеет значения. Люди всегда и везде остаются людьми.

— Чого ти мовчиш, як засватаний? Чи вин справди засватаний? Або язика проковтнув? [27] Чего молчишь, как засватанный? Или он вправду засватанный? Или язык проглотил? (укр.) — Последние два вопроса адресовались Байде, которого сечевик принял за главаря спасателей.

Байда развёл руками, не зная, что ответить. Он посмотрел на Гильзу, на шляпу, потом перевёл взгляд на Фиделя. На лбу его выступил пот. Пауза затянулась. Улыбка исчезла с лица сечевика.

И вдруг Байда выдал:

— Та ни, який же вин засватаний? Вин — москаль! [28] Да нет, какой же он засватанный? Он москаль! (укр.)

Казаки так и прыснули со смеху. Уж очень им шутка понравилась. А громче всех смеялся их командир, то есть по-местному — кошевой.

Лицо Байды перекосило. Мужик улыбался, как умел.

Улучив момент, когда кошевой таки отвёл влюблённые очи от Гильзы, Сайгон шепнул ей на ухо:

— А это правда, что ваши… ну, с Нивок, с этими… ну, того? Для расплода?

Гильза кивнула. Этот знак её согласия узрел кошевой. Он нахмурился и сплюнул Сайгону — сопернику! — под ноги. С теми, кто ему мешал, бравый сечевик привык расправляться на раз-два-три. Сайгон вызов не принял, демонстративно не заметив слюну на своём ботинке. Кошевой презрительно скривился и ущипнул проходившую мимо Гильзу за ягодицу.

Это было его ошибкой.

Удар кулаком в нос сшиб героя-любовника с ног.

— Твою мечту!.. — скрипнул зубами Фидель.

Казаки тут же схватились за оружие. От былого добродушия не осталось и следа.

К счастью, кошевой был любителем подобных игрищ.

Он поднялся, запрокинул голову, чтобы из свёрнутого носа не текло, и велел топать дальше. Во взгляде его читалось восхищение парубком в шляпе.

Нравы Сечи всё меньше и меньше нравились Сайгону. И ладно бы только Гильза — ну бывает, любовь с первого взгляда, но при чём тут Лектор? На него даже рядовые сечевики посматривали с животным интересом. При этом они подмигивали друг дружке и чуть ли не облизывались… То есть насчёт того, как девицу спрятать от чужих глаз, Байда подумал. Молодец! А то, что нигерийца без маскировки к нацикам привести — всё равно, что расстрелять, об этом Байда не догадался. Сайгон тоже хорош, мог бы голову напрячь…

Чем больше на Лектора внимания обращают, тем меньше интересуются командой. Что там Мышка на этот счёт говорил?.. Если так изначально задумывалось, то план сработал.

Сечевики на станции бросали свои дела, чтобы посмотреть на диковинку — чёрного человека.

Казаки не отпустят Лектора живьём. Если Сайгон это понял, то нигериец и подавно. Потому он и шёл, опустив голову. Он — жертва. Чтобы хоть как-то приободрить товарища, Сайгон похлопал его по плечу.

Их усадили на матрасы, небрежно брошенные на пол между пилонами. По обе стороны портала как бы между прочим прогуливались сечевики с автоматами наперевес, что немного нервировало. И всё-таки у спасателей даже не пытались отобрать оружие. Поначалу Сайгону это казалось хорошим знаком, но потом… Казаки абсолютно уверены, что деваться гостям некуда, опасности они не представляют. Хорошо это или плохо? Судя по напряжённому лицу Байды, тот чувствовал себя на своей исторической родине неуверенно.

Сайгон перебрался к краю портала и выглянул в центральный зал. Вертухай никак не отреагировал, значит, это не запрещено. На пилоне напротив красовалась копия картины «Запорожцы пишут письмо турецкому султану», явно сделанная по памяти. На оригинале смеющийся казак в белой папахе вроде чуток толще, если Сайгон правильно помнит работу Репина. И уж точно в изначальном варианте запорожцы были вооружены вовсе не автоматами Калашникова, не винторезами и не РПГ…

Внимание Сайгона привлекла группа мужчин, под звон бокалов и хохот просиживающих шаровары в шинке. Подобные заведения на всех станциях одинаковы: пяток пластмассовых столов, стулья, электропечь и бутыли. Наливая хмельного, тебе тут же готовят и закуску.

— Не дивись туди! [29] Не смотри туда! (укр.) — зашипел ему на ухо Байда.

Сайгон хмыкнул:

— Чего это вдруг?

— Видвернись, кажу! [30] Отвернись, говорю! Беду на всех накличешь, парень! (укр.) — Лицо Байды побагровело. — Биду на всих накличеш, хлопче!

Похоже, весёлые выпивохи тут на особом положении. И вроде ничего примечательного в них нет — внешне они такие же, как прочие обитатели Сечи, но казаков этих обходили стороной, глядя под ноги с таким рвением, будто опасаясь увидеть норы выползков посреди платформы. Особо осторожничали молодые парни из прислуги шинка. У них колени дрожали, стоило только гулякам заказать пару глечиков с самогоном и тарель с тушёной крольчатиной.

Местная молодёжь слишком уж целомудренна. Кошевому нелегко будет найти пару для любовных забав. Сайгон видел, как смешливый мужичок в алой свитке щедро сыпанул жетонов на поднос чернобрового парубка. И вроде ничего такого, а парубок дёрнулся, будто ему в пах ударили. Лицо исказил безмолвный крик. Жетоны покатились по полу, и никто не кинулся их поднимать… Забавные тут порядки. Нацики с жиру бесятся, не иначе.

Или не в том дело?

— Так это и есть те самые?.. — Сайгон осёкся, сообразив, что негоже вслух такое говорить.

Этих безобидных с виду гуляк называют — тсс! — галдовниками. Клан наёмных убийц… Ещё и года не прошло, как отряд в два десятка бойцов объявился на станции Политехнический институт. Местечко это галдовникам приглянулось сразу.

Никто не знает, откуда они пришли и зачем. Будучи изрядно навеселе, они попросились на постой до утра: «Нам бы только головы приткнуть!». Вот только гости не уточнили, до какого именно утра. Неделю спустя они всё ещё разгуливали по станции. А там и месяц миновал, и три, и полгода… Забавно, но так уж получилось, что тех, кто призывал гнать новых соседей в шею, скоренько забрал к себе Хозяин Туннелей: у одного сердечко прихватило, другой упал на рельсы да шею свернул, мало ли…

По метро поползли слухи, что, мол, колдуны завелись в Сечи. Да не просто колдуны, но с автоматами и саблями, хотя оружие им без надобности — одним лишь словом сразить умеют насмерть. Вспомнили и старинные легенды об атамане Сирке, которого турки и татары считали оборотнем и галдовником. Вот пришлых и окрестили его потомками.

И потянулись недобрые людишки в Сечь.

Загляни в шинок, шепни атаману просьбу, заплатив столь щедро, чтобы не рассмеялся в лицо тебе галдовник. И всё, недели не пройдёт, как сляжет от неведомой хвори твоя тёща на Житомирской или Берестейской. А не надо было притеснять зятька! Или потеряется в туннелях караван конкурента… Да мало ли, о чём можно попросить колдунов?