Вадим Панов - Костры на алтарях

Охотников ломать корпоративные системы находилось мало, не в последнюю очередь из-за того, что прикрывали их не только машинисты экстра-класса, но и военизированная организация, летучие отряды которой могли очень быстро достать ломщика, а потому люди, которым требовалась определенная информация, предпочитали с этими самыми машинистами договариваться…

Скромный рядовой служащий скромного технического отдела СБА неспешно прошел через длиннющий, метров семьдесят – не меньше, машинный зал и, постучав, заглянул в кабинет начальника смены.

– Есть дело, Фриц.

В этом помещении можно было говорить, не таясь: в ведении отдела находились все системы наблюдения, а потому даже рядовые работники прекрасно знали не только свои «жучки», но и те, что поставила служба собственной безопасности.

– Говори.

– У меня запрос от Консорциума, ребята просят отыскать должника. Сделаем?

Процедура была рутинной. Начальник подписывал стандартный приказ провести выборочную проверку систем слежения, а машинист, исполняя его, запускал программу поиска и идентификации объекта. Гонорар делился пополам.

Машинисты «Доброго Дома» сидели на самом большом информационном канале Анклава, и, разумеется, им трудно было уклониться от поступающих предложений о сотрудничестве. Руководство СБА предпочитало закрывать глаза на шалости подчиненных, однако неофициально предупредило: если игры помешают проводимым службой расследованиям, наказание будет суровым.

Именно поэтому начальник смены сначала прогнал фотографию должника через базу данных СБА и, только убедившись, что служба не имеет к нему претензий, кивнул:

– Делай.

Скромный рядовой служащий вернулся на свое рабочее место и запустил нужную программу. Теперь осталось дождаться, когда объект засветится перед какой-нибудь видеокамерой.

анклав: Франкфурт

территория: Zwielichtsviertel

доходный дом Качиньского

если ты все сделал правильно, удача обязательно улыбнется

На то, чтобы собрать нужное «железо», Свистуну потребовалось три часа, и все это время Вим провел в его логове, таращась на экран коммуникатора. Основные ленты новостей гнали информацию по вчерашней атаке нейкистов на Исламский Союз и Китай. Экономисты подсчитывали убытки, журналисты строили гипотезы о возможных причинах столь мощного выступления, представитель СБА уверял, что сети Франкфурта надежно защищены от вторжения.

Возможно, так оно и было.

О поиске человека по фамилии Дорадо не сообщал никто: ни новостные каналы, ни серверы соответствующей направленности.

Вим не питал иллюзий: Европол мог уговорить СБА действовать скрытно, искать беглого dd без объявления официальной охоты, однако в этом случае они могли рассчитывать лишь на осведомителей да уличные видеокамеры, а с ними Дорадо умел справляться.

«Дайте мне время до утра! А там посмотрим…»

К утру Вим рассчитывал заполучить козырь: или Кодацци, или, если повезет, книгу. И то, и другое можно обменять на жизнь. А получение козыря напрямую зависело от мелкого франкфуртского ломщика…

Свистун вернулся домой в прекрасном расположении духа. Глаза блестят, с губ не сходит улыбка – счастливый человек, поверивший, что поймал удачу за хвост. Наконец-то у него появится дорогое «железо», с которым можно браться за серьезные дела! Прощай, жалкое существование! Сопровождавшая ломщика девушка тоже не выглядела несчастной, она тоже надеялась заработать на госте. У ребят праздник.

Дорадо прекрасно понимал, что часть его денег Свистун потратил на ненужные для поиска устройства, воспользовался удобным случаем обновить аппаратуру, но крохоборствовать не стал. К чему? Если все пройдет так, как надо, двадцать тысяч юаней покажутся мелочью. Если же он не сумеет вывернуться, то пусть повезет хоть кому-то.

– Все собрал?

– Найти «балалайку» в сети несложно, – пробурчал ползающий между системных блоков машинист. – Трудно сделать так, чтобы клиент не понял, что его пасут.

Опытные люди загружали в чипы специальные программы, не позволяющие ломщикам зацепиться за сигнал «балалайки» и вычислить местонахождение владельца. А другие опытные люди писали все новые и новые программы вторжения, позволяющие обойти существующую защиту. Игра в кошки-мышки продолжалась с тех пор, как «балалайки» пошли в массы, и обеспечивала безбедную жизнь целой когорте машинистов.

– Поскольку мы не знаем, чем твой приятель закрывается, мне пришлось использовать самую последнюю версию «NETпоиска», – проворчал Свистун. – Ее только что выбросили на рынок, и противоядия вроде пока нет. – И покосился на Дорадо: – Девятьсот девяносто девять юаней, если тебе интересно.

– Мне интересно отыскать своего приятеля.

– Рад, что мы понимаем друг друга.

Чика-Мария хмыкнула.

– Красавица, прогуляйся в соседнюю комнату, – велел Дорадо.

– Опять важные дела?

– Очень важные.

Она хотела что-то съязвить, но передумала. Вскинула голову и гордо прошествовала в спальню.

– Ты сумел ее приструнить, Дитер, – пробормотал Свистун. – Никогда не видел Чику столь послушной.

– Ты ее избаловал, – объяснил Дорадо. – Готово?

– Да! – Ломщик уселся за «раллер», воткнул в затылок психопривод и пробежался пальцами по клавиатуре. – Жду звонка.

– Начинаю.

Вим старался не думать о том, что Кодацци не носит «балалайку». Правда, Хала дала Дорадо номера двух чипов Чезаре: основного, записанного на Кодацци, и резервного, фальшивого, но ведь у наемника могла оказаться и неизвестная трансеру «балалайка». Или он мог отказаться от чипов, ограничив общение незарегистрированным коммуникатором, который невозможно проследить даже с помощью «поплавков». Или…

Страхи оказались напрасными. Отозвался второй, резервный чип, и Вим, едва соединение состоялось, зашептал:

– Чезаре, это я. Можешь говорить?

– Откуда у тебя этот номер?!

Дорадо понимал, что, если бы вызов пришел с незарегистрированного коммуникатора, Кодацци немедленно оборвал бы связь, а потому говорил со своей фальшивой «балалайки», от которой все равно придется избавиться.

– Хала сказала.

– Сука!

– Не говори так о покойниках.

Нужно сразу удивить Кодацци, не дать ему задуматься о том, что нужно срочно сменить линию связи. Свистун махал рукой: говори, говори!

– Что с ней случилось? – Чезаре повелся на уловку. Видимо, трансер действительно была ему небезразлична.

– На нас напали китайцы. Халу ранили, я сумел ее вытащить, но она умерла.

– Почему ты не позвонил на коммуникатор?

Первый тревожный звонок.

– Мы потеряли тот коммуникатор, которым пользовались, а номер твоей игрушки Хала не помнила, он ведь был прошит…