Миродар Госс - Археолог. Начало

Раньше Нерон назывался Перуноград. Но когда-то, ещё за сотни лет до Отелена, у них вспыхнула междоусобица за веру трансгуманизма, за какое-то лучшее будущее. И не пожелавшие лить кровь, ушли, стали гонимы. Кого-то убили. Трансгуманисты выйграли первую войну, которой не было, подлостью и коварством, прогнав несогласных мечом, буквально, на край земной. На самый южный полюс, Край Незванных. Так говорят.

В процессе Красной Войны, которая, вроде бы, началось из-за всё возрастающих сил землян, Нерон уничтожили связь колонистов с орбитальными кораблями. Активировал своё древнее оружие, и под откос полетело всё: корабли, связь с Вегой, фабрики. Все компьютеры, оборудование. Причина, возможно была в том, что терпел соседа, пока был гораздо Сильнее. Но увидел угрозу в новых кораблях и технологиях, которые привезли с собой военные. С первой стороны, причина логична. Но что-то здесь было не чисто, и что, понять трудно.

После поражения, землянам, в государства Отелен, был предоставлен выбор, либо уйти в рабство, выплачивая дань людьми, принять новый курс валют, а так же, несправедливый миграционный кодекс, в котором граждане Нерона могли приезжать в неограниченном количестве и делать, почти всё что угодно, подсудные только системе Нерона, либо принять веру Перерождения, войти в состав Нерона. Стать такими же трансгуманистами, вживлять в плоть кибернитические импланты. В общем, стать рабами социальными, или рабами метализированными, которые на первый взгляд более свободные. Проигравшие приняли сложное, но более правильное решение — рабство, с сохранением хотя бы символической независимости, зато без обязательной кибернизации, что могло привести к ещё более плачевным последствиям. Хотя от своего предложения, официально, Нерон не отказался до сих пор, позволяя каждому желающему принять веру. Перестать быть рабом в любую секунду, якобы, обрести лучшую жизнь.

Платят мало. Труда много. Издеваются. Женщины смотрят на своих мужчин косо, с тихим презрением. Мужчины это чувствуют. Не получая поддержки в столь сложное время, сбегают, пропадают, кидаются на неронов, помирая заживо. Замкнутый круг, по которому, Отеленовцы, порабощаются всё сильнее, тихо вымирают. Хотя, судя по всему, численность население, от чего-то не уменьшается, а порой, даже растёт. Что очень странно. Кто-то пытается и сбежать. Кто-то переселяется в более отдалённые уголки Отелена, где спокойнее, вроде как. Кто-то строит плот, и ищет счастья в Тихом Океане, который тянется вокруг южного полюса, омывая западную часть Отелена, зато на востоке от Отелена, Нерон, на севере Нерон, за которым идёт лёд и холод, а на Юге, если сумеешь пробраться сквозь пески и океан, тогда попадёшь, как говорят, в земли Незванных, где проживают остатки выживших Перуноградцев. Но остатки — это было в те времена, сотни лет назад. Сейчас там тоже может быть что-то более развитое, наподобие того же Нерона. Вероятно, там знают про Колыбель. Но попасть туда крайне проблематично.

Высокотехнологичные города землян, небоскрёбы, всё было стёрто, либо в руинах. Только АстроВегия, сказала Анна, более-менее цел. Самый последний город. Нерон же до последнего скрывал мощное оружие. Он сделал всё, чтобы земляне не воссоединились. Видел в них большую угрозу.

Ровальд приставил к губам девочки палец, и стал прислушиваться. Но, ничего. Показалось.

— Что делаете вечером? — Спросил он.

— После семи вечера комендантский час. Все запираются. Если будут проходить нероны и увидят, что на улице кто-то есть, могут схватить и сделать что угодно. Все прячутся по своим домам.

— Суровая у вас жизнь.

— Не так плоха, как кажется. На других фермах намного хуже. К нам хоть заходят редко, да и мы чувствуем себя хорошо. Каждый сезон отдаём половину урожая. Старейшина как-то смог договориться, и здесь нас не трогают, не то, что на других фермах. Так, раз или два в год, и то, предупреждают. Поэтому мы чувствуем себя свободнее, чем другие. Правда и работаем больше. К нашему урожаю и требования другие. Кормим высшее сословие Нерона. Так говорит старейшина. Он у нас очень хороший. Строгий, но бережный и справедливый.

Ровальд вопросительно приподнял бровь:

— Что нероны делают с такими как вы, обычно?

— Ну там, могут избить, расцарапать лицо, изнасиловать. Даже сами старейшины могут принимать сторону нероновцев, которые пришли, и помогать издеваться публично, унижая жертву. Раздеть до гола и смеяться это нормально. Не знаю, что они за это получают, но так часто происходит. Нероны, видя, как им помогают, успокаиваются быстрее.

— Так все 190 лет?

Девочка кивнула. Трудно было понять логику, по которой над людьми систематически издеваются. Тут явно была какая-то цель. Возможно, постоянное запугивание надо, чтобы население не подняло бунт.

— Нероны считают себя лучше нас, потому что вживляют металл, ставят протезы, избавляются несовершенных конечностей. Так они верят. Кто хочет, чтобы перестали издеваться, может сказать, что согласен принять веру, и с ним резко перестают плохо обращаться. Уважительно дают подняться с земли, накидывают одежду, извиняются. Мол, прости брат, сестра. Не признали. Позволяют взять необходимые вещи и уводят. Священников никогда не видела, но говорят, они самые юродивые. Так говорит старейшина. Видел несколько раз. Их духовенство вообще забыло, что такое быть человеком. Они уже все давно машины!

— Сопротивляться никто не пробовал?

— Первые пятьдесят лет, что-то вспыхивало. Но из рук неронов всегда выезжают мечи вжух! Которые режут что угодно. На спинах может быть третья рука, а то и четвертая. Страшные нелюди! И мы должны их слушаться. Я мечтаю, чтобы однажды снова прилетели независимые, и вернули всё, как было.

— Чего же боятся всесильные нероны?

— Земель проклятых.

— Это что?

— Когда нерон получает какие-то штрафы, очень много, и уже считается, по их понятиям, неисправимым, его превращают в чудовище и отсылают бродить по Проклятым Землям! От тела остаются лишь органы, и мозг. Всё пихают в оболочку какого-то механического чудовища и в пустыню, туда. Это дальше на юг. Между Незванных и Нероном. Там, где кончаются плодородные земли, идут бесконечные пески. Вот такие! Говорят, раньше жили добрые дяденьки, перуновцы. Но после страшного оружия, ничего кроме песка не осталось. С тех пор там пустоши. Вот это и есть Земли Проклятых. Там ходят такие чудища. Ищут хоть что-то, мучаемые вечным голодом. Бр. — Поморщилась девочка, представляя. — Туда могут отправить и тех, кто поднимает бунты, если найдут. Но у нас бунтов очень давно нет.

Дьявольство. Лучше бы это оставалось просто сказкой для покорных рабов. Не успел внедриться, а ужасов натерпелся с рассказов первой встречной девочки. Ровальд был озадачен обстановкой. Звучало так, что его порвут сразу, стоит ему встретить настоящего нерона. Впрочем, он привык не доверять страхам.