Марина Орлова - Сломанные вещи. Часть 1. Внутрь

Дальше фонарик убираю: не хочу светить шокер, Джанки и так вечно шпыняет меня за безрассудство.

Я уже добралась до арки, когда в коридоре вспыхивает тусклый жёлтый свет и из кухни показывается хозяин. Приветственная улыбка выходит смазанной, потому что я тороплюсь осмотреть его с головы до ног. Синяков вроде нет. Непроизвольно слежу за движением левой руки, которая проходится по каштановым вихрам – Дэн любит расчёсываться пальцами, – но под шнудами, понятное дело, ссадин на костяшках не видно. Одежда вроде целая: расстёгнутая чёрная рубаха с закатанными рукавами; красная футболка, естественно, мятая; коричневые штаны и рабочие ботинки – всё как всегда. Если и есть в этом мире что-то стабильное, так это «стиль Джанки», который за четыре года нашего знакомства совершенно не изменился.

Но тут взгляд цепляется за правую руку – на которой намотана цепь, – и беспокойство вновь пробегает мурашками по загривку. Дэн снимает её во время работы. Значит, не работал, а что тогда?

– Хэй, мисса.

Хотя теперь я знаю, что Джанки вовсе не простужен, такой уж у него хриповатый голос, но всё равно невольно жду, что он вот-вот откашляется.

– Всё нормально?

Нервозно вцепившись пальцами в притолоку арочного проёма, внимательно изучаю лицо Дэна, стараясь поймать малейшие эмоции. Он кивает вполне расслабленно, карие глаза сверкают золотыми искрами отсвета.

Но я всё равно переспрашиваю:

– Точно? А что ты делал?

– Те в деталях? – похабная ухмылка.

Что ж, очевидно, всё в порядке, раз уж пошлые шуточки на месте. Привычный ритуал встречи: Джанки приобнимает меня за плечи, окутав знакомым букетом – табак, пиво, его собственный горький запах, – а я наклоняюсь поцеловать в левую щёку. Дэн, конечно, отстраняет лицо, каждый раз так делает, но я, как и всегда, упорно дотягиваюсь и чмокаю шершавую кожу рядом с углублением шрама.

Ладно, и в самом деле нет повода для беспокойства, так что я набираю воздуха и тяну:

– Слуш…

Однако мою речь обрывает неожиданное движение: Джанки, уже было отодвинувшийся, вдруг с силой притягивает меня обратно и утыкается носом в волосы. Я инстинктивно отпихиваю – но он и сам уже меня отпустил, однако, перехватив запястье колючей перчаткой и настороженно заглядывая в глаза.

– Я грил не шляться в Пром ночью.

– Я и не шлялась, – успокаивающе глажу его плечо. – Ну то есть шлялась… Но только сегодня! Просто кое-что случилось и… В общем, нужна твоя помощь.

Тычу большим пальцем за спину, в глубину гостиной, Дэн переводит туда взгляд – и непроизвольно сжимает моё запястье до боли. Чёрт, сегодня какой-то вечер синяков. Впрочем, сама виновата, знаю ведь, что Джанки терпеть не может незнакомцев. Наверняка он до сих пор не заметил робота только потому, что не ожидал от меня такого предательства – притащить кого-то в его нору.

Я морщусь, тяну пальцы Дэна, пытаясь оторвать от себя, и торопливо бормочу:

– Мне нужно записать его телохранителем, руку пусти…

Пауза. Хватка на моём запястье слабеет.

– Энто робаат?

С годами произношение Джанки стало более разборчивым – или просто я привыкла? – но тягучие «а» по-прежнему рассыпаны тут и там.

А пока он недоверчиво смотрит мне за спину, я отгибаю его пальцы, освобождая своё запястье.

– Ага. Военный.

В одно мгновение – я аж вздрагиваю от испуга – Дэн встряхивает меня за плечи так, что голова чуть не отрывается:

– Ахуела?!

Ну да, давайте и здесь синяков добавим.

– Джанки, пожалуйста, – я успокаивающе сжимаю его руки. – Всё в порядке.

– Энто какой ещё «порядок» – тащить мне в нору чёрного робаата, а? Я-то шну, што ты шибанутая, но, бля, энто уж совсем!

– Да суть вообще не в том, что он военный! Это я так… просто сказала. Главное, это он помог мне на Одде.

– О, так ты всё помнишь, – Дэн недовольно прищуривается.

– Прости, – я делаю жалобные глаза. – Но я не могла тебя впутывать. Там… была военная база. Рядом с шале. Из-за этого всех убили, а никакой лавины вообще не было.

– Кто убил? – тон мгновенно становится серьёзным, требовательным. Такими вещами Дэн не шутит.

– Ну… Я не уверена… Но, в общем, там были роботы – и военные написали, что это они, типа, они сломались. Но это было не так, я видела! Там были другие штуки, которые стреляли в людей, а он мне помог, это он отнёс меня в больницу.

– То есть ему сказали.

– Нет. Там… Там никого не спасали. И ведь больше никто не выжил. Думаю, такого приказа не было. Он сам это сделал.

– Аха, – Джанки скептически поднимает бровь. – Мисса, тя той лавиной крепко шибануло?

– Я понимаю, это звучит странно. Но он мне помог.

– Прям вот сам, – в ответ на мой неуверенный кивок Дэн скептически смотрит мне за спину. – Впервой такое слышу. И нахера чёрным такой робаат? Сам решает, в кого палить, сам красивых даамочек спасает? Странный вообще, органикой обшит. Мож, он не чёрный, а какой… медик или што.

– Не, это точно, он сам сказал, что боевой андроид. А ещё… – наклонившись к уху Дэна, я мурлычу: – Он сказал, у него есть физические повреждения. Разве тебе не хочется взглянуть поближе на армейские технологии?

Он укоризненно прищуривается. Хех, уж я-то знаю, чем заинтересовать Джанки.

– Ну? Давай? – я беру его за руки, поглаживаю колючую ткань. – И ты ведь можешь записать его на меня?

И тут на его лице мелькает эмоция: Дэн быстро отводит глаза, улыбается мимолётом – словно с извинением. Может, кто другой и не понял бы, что за этим стоит, но я-то знаю – я сама делаю также, когда хочу спрятать обиду или разочарование. На последний день рождения я подарила ему дорогой набор модулей к дисплею. С помощью которых, среди прочего, можно через порт взломать стандартную систему и переписать – ну, то есть украсть – робота.

Я сжимаю ладони Дэна и торопливо бормочу:

– Прости. Пожалуйста! Да, я думала о том, чтобы его найти, но шансов было мало. В итоге – вот, просто повезло.

– Мм, ахуенно повезло – надыбала чёрную мясорубку с хер пойми чем в башке. Он, небось, и команд не слушает? И где ты его денешь?

Я виновато кривлюсь.

– Первое время поживёт у меня…

– О, у тебя! – Дэн раздражённо закатывает глаза. – Типа, тогда не убил, давай щас?

– Зачем ему меня убивать, если я хочу помочь?

– Да бля, ты не в курсе? У чёрных хобби такое – людей потрошить. Я хочу в гробу одним куском лежать, а не фаршем.

За моей спиной раздаётся низкий голос:

– Извините за беспокойство.

Я вздрагиваю и, сообразив, разворачиваюсь в комнату, но куда мне успеть за его реакцией: высокая чёрная фигура на мгновение закрывает светлый силуэт окна – и исчезает.

– Стой!

Перепрыгиваю первую растяжку, но спотыкаюсь обо что-то на полу и неудачно цепляюсь за вторую – раздаётся противно-тонкий свист, а меня колет и в шею, и в ногу выше колена. По инерции всё же долетаю до подоконника, бухаюсь на него животом, высовываюсь в окно. Пара секунд, чтобы глаза привыкли к сумраку – здесь есть отсветы уличных фонарей, – и я замечаю, что справа, в проулке, робот присел и поднимает крышку канализационного люка.