Оксана Бастиан - А_меня.нет

Бармен пытается перехватить манипулятор робота, сервомотор в локтевом суставе машины гудит, перебарывая человеческие мышцы. Эмбер подскакивает к стойке и перегнувшись через неё, вжимает голову Рема—2 в испещренный царапинами металл. Пребывающие до сих пор вниманием в сети посетительницы вскрикивают. Крик переходит в вой. Обернувшись на девчонок, Эмбер понимает, что те растеклись по креслам, а одна и по столу, свесив с края болтающуюся как оборванный провод руку. Вой в ушах нарастает. Резкий, похожий на прогрызающееся сквозь бедренную кость лезвие циркулярки. Он отовсюду. Из колонок под потолком, из квадратных наушников, из вокодера робота.

–帮我!!!/POM0G1/MN3!!!/תעזור/לי!!!/H3LP9P/M3!!!/私を助けて!!!/P0MO!..

***

Сначала Эмбер подумала, что барабанные перепонки наконец—то порвались, не выстояв под натиском децибел. Но вот, безмолвие нарушили первые звуки.

Кап.

Кап.

Кап.

Покрутив головой, хакерша встряхнула Рэма, бессознательно уронившего голову на плечо андроиду. Кап—кап. Бармен как подкошенный свалился на пол. Рядом с оглушительным грохотом упал и робот, чей манипулятор не выпустили сжатые как от удара током пальцы. Вирт—очки на смуглом лице перекосились, и широко раскрытые глаза пялились куда—то внутрь черепа, демонстрируя Эмбер пронизанную надорванными капиллярами белизну. Багровые струйки сбегали из под век и проделав путь через бронзовую щеку скапливались в швах между светлыми плитками кафеля.

– Рэм…

Носовые рецепторы щекотнул запах горелой проводки и свет в баре потух. Темнота съела черты белоглазого. Кап. Кап. Кап. Дверь за Эмбер бесшумно соприкоснулась с косяком, выдохнув в спину клочок пропитанного хлопковым освежителем барного воздуха. Темнота сменилась галереей перехода. Тусклый сумрачный свет сочился из панорамных окон вместо привычной теплой белизны ламп. Рассеянный как дым из кальяна, он обволакивал людей. Разлёгшиеся там и тут, как студенты после попойки, они не издавали ни вздоха. Трубка дневного света под потолком судорожно заморгала и зажглась, реанимированная покачивающимся на раскладных ногах андроидом из автономной ремонтной службы. Погасший призрак грустно смотрел в удаляющуюся спину Эмбер.

***

В квартире хакерши есть шкаф, набитый бельём и утрамбованной по узким полкам одеждой. Обычно он стоял в дальнем углу квартирки, но сейчас две руки в сенсорных перчатках отодвинули его на середину комнаты. Вооружившись плоской отвёрткой, руки по принципу рычага отковыряли заднюю панель, скрипя вбитыми на совесть строительными скобами. Тайник несмотря на довольно ограниченное пространство умудрялся хранить в себе всё, что ей нужно. Эмбер развернула квадратик мусорного пакета и у неё в руках оказалось небольшое устройство, похожее на вышедшие из моды, но не из общественного сознания голосмартфоны, только в отличии от них, с ниспадающим до пола шлейфом плотной серебристо—черной ткани. Голосмартфон начал слабо светится, включаясь от прикосновения к экрану зарегистрированного пальца.

(Система МК) (Для начала работы закрепите управляющую консоль на удобном для доступа месте)

"– Надо же, ты ещё работаешь."

Сбросив с себя мягкую повседневную одежду, Эмбер прикладывает пластинку к внутренней стороне предплечья и ткань оживает, оплетая тонкими ленточками тело. Пробежав пальцами по экранчику, хакерша удовлетворённо кивает и взмахнув руками, принимает позу, будто готовится начать утреннюю зарядку. Закрыв тело по шею, ленточки вновь сливаются в сплошную ткань, и та внезапно начинает обвисать и пухнуть. На плечах отрастает капюшон, торс укрывает отделившаяся от водолазки расстёгнутая черная куртка. Талия наращивает широкий плотный пояс и ткань на ногах обвисает, превращаясь в широкие штанины с карманами по бокам. Эмбер поднимает по очереди ноги, давая нарасти и отвердеть толстым резиновым подошвам и плотно обхватывающим ноги голенищам. Метаморфозы заканчиваются тем, что от пластинки по всей ткани расходится крохотная волна, перекрашивающая воинственную черноту в нейтральные тускло—серые оттенки.

Напоминающая аквариум из—за зеркальной сотины окна квартирка—студия на двадцать четвёртом этаже застыла в режиме ожидания. Робот—пылесос со смешными глазками на пружинках, шедшими в комплекте, помигивал огоньками на зарядной станции. Кресло для погружения на время работы и сна, когда работы нет, теряло последние крохи тепла, неумолимо покидающие брошенные в спешке пижамные штаны и толстовку. В соседней башне на другой стороне канала вирт гудел от пронёсшейся новости. Изредка взволнованных людей перекрывал электрический гул проносящихся над головами вагонов монорельса. Посадочная платформа располагалась на первом этаже, сразу над техническим подвалами и снаружи выглядела как четыре, по одной на стену, круглых дыр с выходящими наружу проволочками магнитных рельс, по которым скользила обтекаемая, будто попользованный кусок мыла электричка.

"– Эта "улица" просто ошибка мироздания. Серьёзно, почему у меня нет какой—нибудь аватары для улицы. Вполне подошёл бы андроид с моей внешностью. Удалённое управление и никакой пыли, никакого мусора… Ладно, мусор и дома есть. Но по крайней мере это был—бы мой мусор." – Мысленно ворчала она, втягивая голову в плечи.

Металлическая скамейка холодила даже сквозь плотную ткань комбеза, заправленного в голенища высоких ботинок. Потому Эмбер предпочла забраться на неё с ногами, всё равно смотреть было некому кроме ручейка прохожих и полицейского дрона, наворачивающего круги под потолком, подальше от воздушных ударов прибывающего состава.

Первые не увидели бы скрытого за очками и противопыльным респиратором лица, второй, даже если захочет оператор, не сможет определить сменяющегося каждые несколько секунд фейковое айди. Держа руки в карманах, она лениво бродила взглядом по наслоениям приклеенных к опорным столбам листовок, на удивление не отмерших даже в цифровой век. Некоторые из пластиковых (как и вся бумага в лишенном привычной растительности мире) листочков содержали скрытые коды и при попадании в поле зрения вирт—очков, начинали крутить то и дело подвисающие гифки. На одной из самых крупных по очереди возникали счастливые, как под копирку, лица из плохонького 3D и аляповатая эмблема салона пластических услуг. Особенно Эмбер понравился слоган, идущий после лица, покрытого криво наклеенными веснушками, "Врожденное ГМО поддаётся модификации".

В эпоху клонов индивидуальность возросла в цене и стала предметом роскоши. Но с другой стороны, скрываться в толпе становится куда проще, когда толпа имеет всего четыре фенотипа, завёрнутые в пошитую заводскими роботами одежду. Особыми приметами остаются разве что шрамы и родинки, не поддающиеся генной инженерии. И лицевые тату, на которые решается едва—ли треть населения, которых не пугает боль и потенциальная инфекция от всюду проникающей пыли.