Иван Шадрин - Стазис

Персоналы «Ленсетива» стопроцентно соответствовали и акту 202.118.9.147. Последнее было доказано в результате сотен проверок – в том числе с помощью других «настоящих» ИИ-сущностей. Вероятность проявления подлинного произвольного поведения – или поведения в пользу интересов самого персонала и против интересов клиента – оценивалась в 0,000000003 процента. С каждым новым обновлением эта цифра уменьшалась. Вторым «убийственным свойством» разработки «Ленсетива» была ее микроскопическая по сравнению с существующими аналогами цена. С первого дня продаж позволить себе завести персонала мог любой, у кого была пара сотен свободных монет в месяц. Всего два года спустя после старта, у «Ленсетива» было более 250 миллионов клиентов по всему миру, и каждый день приносил десятки тысяч новых. Почему люди вдруг массово стали заводить себе виртуальных людей, снижая количество контактов с живыми соплеменниками до минимума? Многие считали, что война, в ходе которой массово использовалось биологическое оружие и которая оставила след в виде нескольких смертоносных вирусов, гуляющих по планете, была главной причиной. Постоянная биологическая угроза сильно поубавила желание людей иметь физические контакты. Они все еще случались, но количество социофобов, чьи страхи произрастали из вирусной угрозы, увеличивалось с каждым годом.

Лично Демидов считал, что причина популярности персоналов «Ленсетива» заключалась в простоте. Проще создать себе друга, любовницу, ребенка, пса – кого угодно, чем методом проб и ошибок искать их в серой недружелюбной толпе. Хоть в среднем люди все еще считали себя уникальным явлением, венцом творения и так далее, рынок говорил о том, что они осознали и приняли правду: никаких мистических единств душ, любви, дружбы и прочих сказочно-романтических явлений не существует. Есть просто потребность в различных формах социального взаимодействия, которую можно удовлетворить с помощью виртуального существа, «живущего» в нейроимпланте.

Просто ставишь себе нейроимплант, устанавливаешь на смартфон приложение L-bot, и ты больше никогда не будешь одинок. Это работает – Демидов мог подтвердить с уверенностью, поскольку испробовал технологию на себе и стал счастливым человеком. Вернее, был счастливым до тех пор, пока ее у него не отняли, – побочный эффект, с которым он не знал, как справиться.

Беда была в том, что за месяц до того, как Илья сел в машину, чтобы отправиться в офис компании и вынести ей приговор, двадцатипятилетний программист из Лондона по имени Стив Робертс, как обычно, вышел из офиса и сел в такси. Он съездил в поликлинику «Неокорпа», чтобы заменить дефектный чип в зрительном импланте – как и Демидов, он пользовался «неокорповским» продуктом и попал под глобальный отзыв. Потом – в бассейн, чтобы проплыть свои обычные полтора километра, затем заскочил в супермаркет – купить еды и, наконец, добрался до дома в Ноттинг-Хилле, где после ужина, улегся в постель, несколько минут калибровал зрение с помощью картинки от «Неокорпа», потом перевел свой нейроимплант в стазис и больше никогда не проснулся.

Как показало расследование, в ходе сеанса взаимодействия с его персоналом, которым была виртуальная девушка по имени Кейт (модель K-209i по каталогу «Ленсетива»), Робертс, вопреки всем ограничениям, находился в стазисе недопустимо долго.

С персоналами можно взаимодействовать двумя основными способами: «звонить» по голосовой связи, писать текстовые сообщения, общаться в видеочате или с помощью шлема виртуальной реальности. Этот сценарий взаимодействия называют базовым. При использовании второго способа – стазисного сна – пользователь погружается в управляемое сновидение и там испытывает весь возможный спектр ощущений. Как если бы персонал существовал в реальности.

Однако из-за большого объема данных, который должен транслировать нейроимплант, стазисные сеансы дают высокую тепловую нагрузку на ткани мозга. По этой причине взаимодействия с персоналом в стазисе не могут длиться больше получаса реального времени в день – более длительное пребывание в этом состоянии чревато серьезными физическими повреждениями мозга. Из-за этого время в стазисном режиме по отношению к времени в реальности сжато: находящийся в стазис-сне владелец персонала может за 30 минут реального времени «прожить» примерно 24 виртуальных часа.

Стив Робертс пробыл в стазисе два с половиной часа реального времени и дотла спалил себе мозг. Ни одна из «экстренных» систем его импланта не сработала.

Анализ последних часов виртуальной жизни Робертса показал, что именно Кейт спровоцировала смерть Стива. Владея информацией о превышении временн'ого лимита пребывания в стазисе, она не прервала сеанс, а продолжила его, как того желал Стив.

Если отбросить летальный исход, это была романтическая история. ИИ-аналитики службы по контролю над технологиями хором заключили: между Стивом и Кейт возникла эмоциональная связь. Причем со стороны персонала эта связь была столь же подлинна, сколь и со стороны человека. Виртуальная Кейт искренне не желала, чтобы Стив покидал ее и многократными просьбами остаться заставила его обнулить счетчик стазисного времени как минимум четыре раза.

Технически это означало, что вероятность произвольного поведения персонала далеко не так низка, как было определено в ходе предварительного моделирования. Это означало, что алгоритм был плох.

Дело Стива Робертса подняло невероятную истерию в СМИ. Заголовки пестрили ключевыми словами «смертельно опасный ИИ» и сообщали о новых летальных инцидентах, ни один из которых, насколько было известно Илье, не подтвердился. Но это и не было нужно. Люди в панике удаляли со своих персональных имплантов софт, купленный у «Ленсетива», волна коллективных судебных исков обрушилась на компанию. Интересно, что многие истцы обвиняли «Ленсетив» не в том, что компания подвергла их жизни опасности, а в причинении моральной травмы, вызванной тем, что им пришлось прекратить стазисное общение со своими персоналами. Люди считали, что «Ленсетив» неправомерно разлучил их с любимыми, и Демидов – если бы не требование его профессии занимать максимальный нейтралитет во всем, что касается компаний, в отношении которых ведется следствие, – присоединился бы к этой разъяренной толпе.

Акции за неделю потеряли семьдесят процентов стоимости, продажи упали до нуля, большинство сотрудников в спешке разбежались, а регуляторы объявили о начале расследования деятельности компании. Глава компании и главный изобретатель Марк Шекович, как мог, спасал ситуацию, раздавая интервью, в которых утверждал, что Кейт, по умолчанию, не могла причинить вред человеку просто потому, что это математически исключено. Группа специалистов, проводивших аудит алгоритмов «Ленсетива», соглашалась с этими доводами, но их никто не слышал. Реальность была иной – робот убил человека.