Андрей Черный - Я_имитация

– Он целиком и полностью состоит из фотографий моего домашнего хомяка по кличке Хомак, наряженного в различные эксцентричные наряды. Короче, это транс-хомяк-кросдрессер. Знаешь, сколько подписчиков? Десять лямов. А знаешь, сколько в среднем одно фото набирает? 100 тысяч лайков и 5000 комментариев. От рекламных интеграций отбоя нет.

– Хочешь конфету? – Алиса резко сменила тему.

– Давай.

Взломщица протягивает мне красную полупрозрачную шариковую ручку.

– Это, что, сувенирная продукция Пандемониума?

– Сними колпачок.

Присматриваюсь, ручка заполнена бесцветной жидкостью с едким фруктовым запахом освежителя воздуха.

– Это новый синтетический наркотик. Мы называем его «кастанеда».

– Бля, серьезно?

– Действует около часа, штырит так, что родную мать не узнаешь. Никакого отходняка, полностью выводится из организма в течение суток. Мы уже начали толкать его местным мажорчикам. Разлетается, как пирожки из Перепички.

– Он легален?

– Легален не менее, чем твой злоебучий план по свержению Траста.

Почему Алиса такой крутой хакер и разработчик вирусов? Она изобрела синтетический наркотик, который расширяет сознание покруче LSD. В моменты его приема у нее включается God Mode и она начинает кодить как бог. Надеюсь это именно он, а не вакцина от ковида. Всосал содержимое без остатка. Будто начинка конфет «шипучка», разбавленная мескалем. Вот каков Карлос на вкус…

Если будущее куда-то и наступило, то наступило нам на горло. Теперь надо стоять в киберочереди, чтобы узнать, кто дрюнькает на порносайтах. Реальные сроки за «сексуальные домогательства» в метавселенной. Копы включают песни Битлз, чтобы система Content ID защитила их от видеосъемки. Не о таком будущем мечтал Джон Леннон. Да никто о таком будущем не мечтал. Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью. Из фазы Пелевина (известная нейросеть) слетевший с катушек мир решительно вкатился в фазу Сорокина. Теперь кринж – новая нефть. Кеки, мемы и рофлы слились в едином экстазе с материальной и интеллектуальной пресыщенностью и антиутопическими мувами. Бодрияровская гиперреальность стала настолько всратой, увлекательной и непредсказуемой одновременно, что можно больше не смотреть фильмы и сериалы, просто заходить в Траст.Новости с утреца. Кекать, мемать, рофлить. Кекать, мемать, рофлить. Кекать, мемать, рофлить…

Я проснулся от того, что на меня пырился не кто иной, как Дмитрий Киселев. Он молчал и пырился, молчал и пырился. Совпадение? Не думаю. Окинув взглядом незнакомое помещение, скорее, напоминающее заброшенный общественный туалет, я попытался привстать, но тут же был снесен с ног легендой «Вестей».

– Сидеть! – скомандовал тот. – Ты моя сучка, – облизываясь, прошипел пропагандист.

В туалете, помимо нас двоих, также находились: лысый из Brazzers, Ннннниколай Соболев, Леонид Якубович, Покрас Лампас, Артемий Лебедев и Павел Дуров.

Бля, как все эти люди оказались в одном помещении? Это посложнее загадки с жирафами.

– Новая визуальная культура! Новая визуальная культура! Новая визуальная культура! – повторял Покрас, вооружившись шваброй.

– Логотип никому не нужен? – Татьяныч, добродушно улыбаясь, не забывает о бизнесе даже в условиях фильма «Пила».

Павел Дуров с голым торсом, накачал раму. После ВК и Телеграма, основал карликовое государство-утопию по проекту Жака Фреско, в которое все хотят попасть, но никто не знает, что там и где оно находится, предположительно где-то в Тихом океане. Поговаривают, что в Дуровленде даже есть стена.

– Шифрование без анонимности – это как хот-дог без сосиски, как бургер без котлеты, как… – на лбу Дурова проступила заметная испарина.

– Паша, мы все проебали.

– Ты щенок, когда я требовал вернуть рейтинг ВКонтакте, ты пешком под стол ходил, – заявил Джонни Синс.

– Эй, мальвина, помоги открыть, – Киселев всячески избегал называть меня по имени. Черт, меня же не Навальный зовут. Скотина, удручающая мои нейромедиаторы.

На месте Сивона я бы запер всех недоброжелателей в изуверском квесте на выживание, с лавой и крокодилами. Вонючей лавой и вонючими крокодилами. Очевидно, мы находись в дотошной репродукции тубзика из первой «Пилы». Эти подвесные люминесцентные лампы, местами отколовшаяся, прямоугольная некогда белая плитка с горизонтальной раскладкой, заржавевшие трубы и вентили, полукруглые писсуары. Я узнаю их из тысячи. Не горю желанием отпиливать ржавым лобзиком ногу, только если это не нога Киселева. В этом случае другие части тела также приветствуются.

В комнате две запертых двери – одна белая, вторая – красно-коричневая. Ключ, конечно, находится в анусе кого-то из заключенных. Сердце мне подсказывает, что это дырочка лысого пропагандона. Вот он и бесится. Ничего, осмотр очка на благо общества – древняя китайская практика. Китаец терпел и ты потерпи. Не ломайся лысый, две миски риса и кошкожена за заднепроходную лояльность великому Си Цзиньпину. Ну, или двенадцать девственниц, если исход пенетрации окажется летальным.

Ключ от красно-коричневой лежал прямо под дверью, не хватало только подписи «free hugs». Браззерс уверенно схватил красно-коричневый ключ и настойчиво вставил его в щель. Туго вошел. Дверь охотно отворилась, за ней, похоже, другая комната, такая же клаустрофобская. Заключенные-попаданцы неохотно потопали изучать открытую локацию. А DLC, похоже, называлось «третий рейх expansion pack». Стримить во второй комнате точно нельзя – стены плотно украшены свастонами. На полу семь детских кубиков с буквами «и», «т», «л», «г», «е», «р». Нам серьезно предлагают собрать Гитлера? Сивон из твиттерских? Меня опережает Покрас – он собирает слово «рилтег», задумчиво потирает подбородок, будто оценивает свежеиспеченный шедевр каллиграфутуризма. Ничего, естественно, не происходит, но Покрас явно доволен собой. Я оказываюсь тем отважным добровольцем, собравшим Гитлера. Как только нужное слово было собрано, из ниоткуда заиграл опенинг «Форт Буаяра», а из крохотного отверстия в потолке вывалился красно-желтый ключ. Кстати, забыл сказать – в этой комнате была еще красно-желтая дверь. Гитлера собрал просто по приколу, кто ж знал, что это такая загадка.

Открыв следующую дверь, мы попали в ресторан «союз труда и капитала». Стены были щедро усыпанными изображениями серпа и молота. В центре комнаты – раздвижной лакированный стол, накрытый затасканной скатертью, а на ней пустая тарелка и суровая железная плохо помытая вилка. Первая же мысль – надо насрать в тарелку! Лебедев размотал этот ребус, он уселся за стол, взял в руку столовый прибор и начал изображать, что ест невидимую еду. Еще жутко лыбился и театрально причмокивал. Татьяныч причмокивал, будто усердно полирует биг блэк кок, и приговаривал «славься, товарищ Сталин». Бывает голый король, а бывает сытый пролетарий. Снова играет пятисекундный отрывок «Форта», из потолка выпадает радужный ключ – от радужной двери.