Точи Онибучи - Боевые девчонки

Онайи все еще в боевой готовности. Чинел сидит в траве, пока робопчелы выполняют свою задачу.

– Надо пробежаться и проверить, – говорит Чинел самым будничным тоном, будто предлагает пойти поплавать. Ее аугменты у нее внутри. Черепная коробка, передача данных напрямую в мозг, металл вместо многих костей. Внешне же она ничем не отличается от обычного человека, а внутри тикают и мурлычут идеально настроенные механизмы. Но хотя ее тело способно самостоятельно подключаться к лагерной сети, она все равно больше человек, чем машина. В оцифрованном теле бежит настоящая кровь.

– И что мы там такого найдем в лесу, чего нет здесь? – Онайи уставилась на колодец, наблюдая, как солнечный свет ползет по обугленной части проводки.

– Вот именно. Никогда не знаешь. У нас заржавели инструменты, нам нужны боеприпасы, а еще на днях в теплице перегорела лампочка. Ночи сейчас длиннее, генераторы не справятся.

Онайи хочет сказать Чинел, что они тут со всем справлялись годами, что все у них получалось даже с меньшими ресурсами, но этот разговор повторялся уже миллион раз.

– А что, если на бело-зеленых наткнемся?

Чинел толкает Онайи локтем:

– Они нас до сих пор не нашли. С чего бы им найти именно сейчас?

– Потому что мы все не мылись неделю. – Онайи пытается сохранить невозмутимое лицо, но улыбка кривит ее губы, и, не в силах сдержаться, она хохочет так, что среди деревьев разносится гулкое эхо.

Чинел катается по влажной траве, схватившись за живот, а пчелы тем временем возвращаются в ее волосы. Онайи хочет сказать, что надо быть потише, пока они не привлекли внимание нигерийских патрулей, оказавшихся поблизости. Но смех Чинел согревает ее.

– Дай хоть попрощаться с малышкой, – говорит Онайи, рывком встает и тянет Чинел, поднимая ее на ноги.

– Может, прокладки найдем. – Чинел осматривает отремонтированный колодец. – Девчонкам они пригодятся.

Сколько же лет прошло? До сих пор Онайи умиляется каждый раз, когда видит, как мирно спит Айфи. Старое грубое одеяло поднимается и опускается, поднимается и опускается. Иногда Онайи хочется, чтобы у них обеих на шее были специальные разъемы, такие круглые розетки, как на конечностях, чтобы она могла подключиться к Айфи и посмотреть, какие сны видит маленькая девочка. Может быть, танцует на прохладном ветру в красивом платье. И никаких москитов в воздухе.

Шаркая ногами, Онайи идет на сторону Айфи. Внутри палатки все еще царит голубизна не до конца наступившего утра. Айфи, конечно, будет протестовать против раннего подъема – до уроков еще далеко, – но ничего страшного, если она помаленьку начнет приучаться к такому режиму. Онайи садится на деревянный ящик возле кровати Айфи и мягко трясет ее за плечи.

Девочка приоткрывает глаза совсем чуть-чуть, потом широко распахивает их на секунду. Даже в темноте Онайи видит фиолетовую радужку ее глаз с осколками золота, и у нее перехватывает дыхание от красоты.

– Привет, малышка, – шепчет Онайи.

Чинел ждет у входа в палатку, и Онайи чувствует ее нетерпение, но она решила как можно больше времени проводить с Айфи. Идет война, никогда наперед не знаешь, что случится. Потерять человека, которого любишь, ничего не стоит. Воспоминания о тех днях, когда она была ребенком-солдатом, все еще свежи в памяти. Слишком свежи. Несколько долгих секунд Онайи гладит Айфи по безволосой голове, пока та не отворачивается, натянув на себя одеяло.

– Эй. – Онайи трясет ее, на этот раз более настойчиво.

– Еще рано, – хнычет Айфи.

– Мне нужно на разведку.

Услышав это, Айфи поворачивается. Она учится быть жесткой, Онайи видит это, но видит и мольбу в фиолетовых с золотом глазах.

– Нам нужно пополнить запасы. Со мной Чинел, так что не волнуйся. Я не одна. Энаймака побудет с тобой.

– Пока я что буду делать?

Онайи хмурится. Язвишь, Айфи?

– Пока ты будешь заниматься. – Онайи достает с полки планшет и включает. Экран мигает, и Онайи хлопает планшетом по колену, чересчур сильно – свет экрана вдруг освещает все их жилище.

– Но, Онайи, у меня и так отличные оценки. Дай поспать!

– Хорошо. – Онайи кладет планшет на тумбочку рядом с кроватью. – Не занимайся. А в классе не слушай учителя, если хочешь. Не обращай внимания вообще. Включи планшет и играй в игры. Болтай. Бла-бла-бла-бла. – Она повышает голос: – Но, если вернешься в палатку с результатом ниже самого лучшего, – она делает драматическую паузу, – мы посмотрим.

Айфи еще чуть-чуть нежится под одеялом напоследок, потом сбрасывает его и машет ногами.

Онайи встает и отворачивается, прежде чем Айфи увидит ее улыбку. Чинел подавляет смешок.

Отключенная Энаймака стоит в углу ссутулившись. Если бы кто-нибудь захотел проявить к ней великодушие, то сказал бы, что разноцветная броня придает ей индивидуальность. Поблекший фиолетовый металл одного предплечья, местами проржавевшая оранжевая пластина вместо одной груди, мозаика из зеленых, красных, желтых, оранжевых и голубых проводов, заменяющих ребра. Ей бы сказали, что это похоже на красивое платье, просто буйство красок. На самом деле она просто дроид, сделанный из всего, что Онайи и другие девчонки притащили из прошлых вылазок или подобрали после стычек с бело-зелеными. Металлические пластины ее ног заржавели на стыках. Глазницы потемнели от копоти. Спина поросла мхом, где-то на теле проглядывает плесень.

Онайи встает на цыпочки, глубоко вдыхает, чтобы открыть камеры и клапаны в своих искусственных органах, и вдувает в ухо Энаймаке слизистую струю наноботов. Когда Айфи спрашивала, как ожила Энаймака, Чинел шутила, что это все Онайи: она вроде роутера с беспроводной связью для дроида. Глаза Энаймаки оживают, механизмы начинают гудеть, она выпрямляется, расправляет плечи и сканирует комнату.

– Присматривай за ней, пока меня нет, – приказывает Онайи.

– Хорошо, мама, – отвечает Энаймака.

Пока она заряжается, ее голос двоится. Она подходит к Айфи:

– Ну, малышка. Давай делать математику. – Энаймака произносит это в точности как Онайи. Так ей спокойнее.

У входа в палатку Онайи берет рюкзак и взвешивает винтовку в руке-протезе.

– И не забудь, что ее надо побрить, – обернувшись, кричит она. – Наголо. Чтоб ни одной волосинки на голове! Скоро пекло настанет.

С этими словами Онайи выходит в прохладу утра.

Подождав, пока Онайи уйдет из палатки, Айфи лезет под подушку и шарит там в поисках своего Акцента. Крошечная техническая штучка размером с ватный шарик от палочки для ушей, Акцент прячется в складке простыни. Найдя его, Айфи улыбается. Энаймака нависает над ней, и Айфи инстинктивно отворачивается, возясь с Акцентом, потом вставляет его себе в ухо.