Вадим Степанов - Актуальное начало

Человеческое ухо устроено примитивно, но эволюция просто не успела распорядиться иначе. На смену перепонкам пришли искусственные преобразователи, которые лучше и четче посылали вибрации волн в соответствующие зоны мозга. Сперва это воспринималось как чудо, счастье для слабослышащих и не слышащих вовсе. Потом это стало модным, удобным, а затем уже предпочтительным. Люди вживляли себе эти преобразователи просто потому, что могли. Кто же не хочет себе суперслух, да еще и с возможностью прямого соединения с медиаустройствами. Ушные раковины за ненадобностью превратились в плацдарм для всевозможных украшательств. Иные, например, военные, их вовсе ампутировали. Зачем человеку носить с собой то, чем не пользуешься?

Саша оставила уши и, более того, активно пользовалась их природными возможностями. Да, с ними много мороки: мой, чисти, лечи, береги от морозов… Зато никто не подсунет тебе гипномудрость в виде рекламы и не запишет все, что ты непосредственно слышишь.

В серверной было как будто бы тихо.

«Вот бы сюда Токена, с его рассказами о том, как должны гудеть приводы и кулеры», – с грустью подумала Саша.

Видимо, естественная вентиляция плюс низкая среднесуточная температура остужали серверную достаточно, чтобы не включать дополнительное охлаждение. Умные гады.

И все же она не спешила, помня, как неслышно и быстро появился возле нее синт-охранник, когда Саша упала с забора.

Выждав бесконечные десять минут, она осторожно двинулась к серверам.

Чтобы найти нужную стойку, ей пришлось воспользоваться фонариком. Хоть глаза и привыкли к темноте, не хотелось случайно влупиться во что-нибудь, наделав лишнего шума. А ведь когда-то серверные освещали, более того, сами диски светились на родных площадках как новогодние елки. Теперь же, когда системы обслуживают автоматы и только они, тратиться на диоды никто не будет.

Корпорация умеет считать деньги, экономя на всем, что возможно. Именно поэтому в ней работает так мало людей. «Один человек – один завод». Лозунги они любят. И как это им получилось убедить всех, что безработица – это хорошая идея? Наверное, все дело в эволюционно обусловленном тунеядстве. Проглотило человечество социальный минимум и решило больше не напрягаться. А тем временем свободные места заняли машины. И ничего уже не исправить.

Нужный серверный блок нашелся быстро. Саша развернула проекционный интерфейс и запустила трояна. Она не собиралась ничего красть – слишком сложная была бы операция для простого воровства. К тому же любые сведения о гражданах легко добываются за небольшую мзду у редких низших работников – людей. Саше же нужно не украсть, а стереть некоторые данные, за этим и пришла.

Так получилось, что ей посчастливилось стать матерью-одиночкой в мире, где человек уже не принадлежит себе. Людей чипируют, как коров, и так же обращаются. Но Токен, ее любимый и отец Сони, научил ее обходить систему. Жаль, что сам Токен погиб, убегая от военных дронов, атакующих всех, кто не пользуется сертифицированным софтом. Теперь ей предстояло одной выкручиваться из сложившейся ситуации. Соратники могли лишь подсказать способы.

Троян успешно зашел в систему и помог получить доступ к файлам. Оставалось сделать малое – удалить навсегда файл ее дочери и не навсегда файлы еще трехсот семидесяти годовалых детей. Да, она могла спасти и другие жизни, но отправить на полулегальный путь такую прорву народа – означало бы обречь свое предприятие на провал. Ведь начнется такой глобальный досмотр города и каждого его жителя, что Соне, да и самой Саше будет не спастись. А так сотрудники корпорации увидят почти четыре сотни плохо удаленных файлов, решат, что это какой-то ламер-активист безобразничает. Восстановят все, не отходя от кассы, и успокоятся. Да только Сони в тех файлах уже не будет.

Вдруг Саша услышала шелестящий звук. «Может, птица?» – подумала она. Синты обычно не шумят или шумят уж совсем откровенно. Она прислушалась, но звук не повторился. Файл Сонечки был уничтожен, теперь оставалось дождаться окончания «плохого» удаления остальных данных.

Система работала медленно, так как большая часть ресурсов уходила на перезагрузку, благодаря которой и был возможен взлом. Это ничего, Саша умела ждать.

Внезапно она вспомнила про карманный дозиметр. Саша извлекла продолговатый предмет наружу, чтобы посмотреть на показания.

– Черт! – тихо выругалась она, увидев, что прибор выключен.

Осторожно потянувшись к дозиметру, она нажала кнопку питания.

И тут же, словно прибор только и ждал этого, из маленького металлического стержня раздался пронзительный стрекот, отразившийся эхом от бетонных перекрытий и ушедший куда-то далеко по коридорам. Саша его отключила, чуть не потеряв сознание от ужаса, что ее могли услышать.

Похоже, радиация в серверной все же превышена, но это не самая плохая новость. Саше даже прислушиваться не пришлось, чтобы понять – недавний шелестящий звук ей не послышался. Теперь он звучал ритмично и сопровождался легким цоканьем.

Прогресс на виртуальном мониторе подходил к ста процентам очень неспешно, заставляя ее нервничать сильнее. Наконец он завершился, и девушка быстро собрала все оборудование обратно в рюкзак. Миссия выполнена, и теперь ей предстояло так же ловко и незаметно покинуть помещение, тем более что оставаться там, где так безбожно фонит, самой не хотелось, а тут еще эти приближающиеся странные звуки…

Александра надеялась, что шелест принадлежит какому-нибудь автоматическому уборщику: уж очень медленно он брел в ее сторону. А про радиацию она и вовсе не хотела думать, зная, что сверхвысокие дозы вряд ли могут сосуществовать с серверами, а средние она переживет, если скорее уберется отсюда. Что Саша и собиралась сделать, уже сложив свои инструменты.

Но тут из темноты на нее вышла рысь.

Рысь, конечно, не была живой. Да и на хищника семейства кошачьих она не очень-то походила. Еще один синт-охранник, только анималистического типа. Но все знали, что название этой твари – «Рысь», которое ей дали разработчики за ловкость и когтистые лапы.

Рысью не пользовались как аватаром, ее вообще не нагружали лишним функционалом, предоставляя искину действовать совершенно автономно. Тем более что и обязанностей у бионической кошки было немного: кидаться на «чужих» и рвать их в клочья.

Когда только разрабатывались подобные системы, корпорации еще не вполне набрали веса на мировом Олимпе, и автономных синтов очень серьезно ограничивали в применении силы по отношению к человеку. Теперь же вся мощь механических чудищ могла совершенно безнаказанно обрушиться на любого только лишь во исполнение охранных функций. Конечно, международное право порицало такой прием нарушителей всевозможными декларациями о правах живых существ. Но международное право давно уже перестало на что-то влиять, превратившись в атавизм вымершей государственности. Единственный закон, которой еще более-менее трансконтинентальные монстры пытались соблюдать, это корпоративное право. Да и то исключительно в рамках арбитража, которому не было никакого дела до сотни-другой человек, случайно убитых надежными охранными системами.

Читать дальше