Андрей Юровник - Исчезнувший агент

– Ну не все так мрачно – вступился в защиту слабому полу Денис. – Что ты скажешь по поводу любви? Я вот например, не только полюбить, но даже возбудиться на эту не смогу.

– Ты по себе не ровняй, тем более с определенным психическим отношением к такому сексуальному объекту, как к работе. Что можно сказать по поводу любви, то наш капитан Збруев как-то сказал: «Любовь – это насыщенное эмоциональное отношение специфического характера к объекту.» Для тех же, кто не до конца понял приведу пример из жизни. Был у меня в отряде один клоун, который однажды так полюбил одну куклу, что стер ей все внутренности и замкнулся на электродах. Когда он очухался от такого прихода, то выписал ее себе в личное пользование и любил еще потом пол года.

– А что потом стало? – поинтересовался программист.

– Потом все было очень просто: он подорвался в танке, а ее отдали в ремонтную мастерскую без слез и истерик. Поэтому мораль сей басни такова: любить можно что угодно и главное в этом процессе не обламываться. А ты, Санек, вместо того, чтобы слушать всякую мутную жизненную философию, которая скользкая как сопля, лучше бы сам взял эту Манюню и решил для себя, что хорошо, а что плохо. Поверь мне, что все остальное не имеет значения.

Семен погладил девушку по ее белоснежным волосам и нежно сказал – Иди детка вон к тому дяде и будь с ним ласкова. Девушка взяла в свои ручки огромную правую ручищу солдата и поцеловала ее. В этот момент я заметил, как в месте поцелуя под кожей у Семена что-то засветилось розовым светом.

– Вот и зарплату перевели – показал мне свою родинку на кисти боец. Я посмотрел на свою руку и обнаружил точно такую родинку. Пока я ее ощупывал ко мне подошла Манюня и ласково погладила по плечу.

– Ну что, красавец, чего бы тебе хотелось со мной сделать?

– Невидимся – отдал я команду компьютеру и на поляне исчезли две кровати с забинтованными соседями.

Шли дни. В госпитале я посещал различные процедуры, лечебную физкультуру с мышечной электростимуляцией. Доктора постоянно тестировали мое сознание, а точнее бессознательное, потому, что все голографические образы и звуки, которые я видел не имели какой-либо логической цепочки. Ежедневно я ходил на уроки, где мне устанавливали новые обучающие программы. Целую неделю со мной что-то делали, чего я не понимал, но они говорили, что это нужно. Конечно им там виднее, тем более, что я так ничего о себе и не вспомнил, поэтому мне было как-то все равно, а иногда даже интересно. Мои прогулки вышли за рамки той полянки, которая иногда становилась то горным уступом, то диким пляжем. Я находил дверь наружу, где был длинный белый коридор с неоновым освещением и кучей дверей. Меня приглашали посетить комнаты за этими дверями, а потом я вновь возвращался к Семену и Денису, у которых тоже здоровье шло на поправку.

Сегодня началась так же как и обычно. Утром пришел мой доктор Сергей Петрович и провел очередной осмотр.

– Ну что же, голубчик, состояние у Вас стабильное и чем мы могли Вам помочь, то все выполнили. Теперь, как впрочем и всегда, Вы остаетесь в руках Господа и начинаете новую жизнь. Учитывая Вашу группу здоровья оплату за лечение погасила государственная программа социальной поддержки. Если в Вас нет ко мне каких-либо вопросов или предложений по поводу Вашего здоровья, то после завтрака Вы можете получить свои личные вещи и собираться на выписку. Ваша группа здоровья продлена и поэтому я желаю всего наилучшего. Доктор пожал мне руку и с чувством выполненного долга вошел в налетевшую волну океана.

– Все, закончились каникулы – услышал я Семена, который появился из-за сортирного утеса. – Че собираешься делать?

– Не знаю, хочу мир поглядеть.

– Ну это нормальное желание – поддержал меня уже разбинтованный Денис – Только для этого деньги нужны и оружие порядочное. Ты как выйдешь, найди первый попавшийся банкомат и глянь сколько на твоем счету деньжат припасено. А вообще, лучше на работу поезжай, там все про себя и узнаешь. В отделе кадров каждый твой шаг записан, может быть это поможет чего-нибудь вспомнить.

– На всякий случай я тебе адресок дам одного барыги. Звать его Мухомор. Скажешь от меня, если захочешь ствол себе прикупить.

Как и обещали после завтрака принесли пластиковый контейнер в котором лежали мои вещи. Там я обнаружил пластиковые военные ботинки, противорадиационную плащ-палатку, удобный защитный комбинезон и шлем. В кармане брюк завалялась какая-то пластиковая лента с непонятными надписями «Станция Зеленая 14.хо Глория 7125»

– Что это значит? – спросил я у Семена протягивая шифровку.

– Это визитная карточка одной старой кобры – дал резюме бывший милиционер.

– Какой еще кобры?

– Мы так называем клонов женского пола, а старая она потому, что серия «Глория» уже не выпускается лет двадцать. Так же прошли «Мария» и «Настя». Сейчас поступило поколение «Лида». После серии стоит ее личный номер. «ХО» – это хромосомный набор клона, а адрес – место работы. Скорее всего что это детский сад, где эти клоны работают. Можно предположить, что там ты сможешь встретить своего ребенка, иначе зачем тебе ее визитка?

– Прикольно – вставил свою реплику Денис – не успел вылупиться, а уже детей настругал. Если решишь взять его к себе, то оформи льготный семейный пакет. При таком раскладе может и мамаша найдется?

– Точно, а еще эта Глория окажется моей родственницей и будем мы жить поживать и добра наживать. Кстати, а почему ты ее коброй назвал?

– Когда увидишь – сам поймешь – загадочно ответил Семен.

Прощались не долго и уже через несколько минут я шел по знакомому белому коридору в крыло приемного покоя. Медсестра на посту оформила документы на выписку и дала мне адрес моей очистной конторы, на которую был оформлен больничный лист. Перед железной дверью с надписью «ВЫХОД» стоял охранник с автоматом. Получив от медсестры разрешение выйти, он задвигал рычагами и большим колесом от замка, выпустил меня за дверь. Туннель в котором я оказался был освещен, в его стенках были вмурованы железные двери различного качества. Над одной из них я прочитал вывеску «ПАРИКМАХЕРСКАЯ». Как я догадался, все это было под землей. Дорога меня привела в более широкий туннель, где ходили не только люди, но и ездили по рельсам трамваи, а рядом шныряли шустрые велосипедисты и электромотоциклисты. На улице была фоновая возня и каждый шел своей дорогой, только я не знал своей. Немного посмотрев на этот муравейник, я решил отправиться на работу, особо не нуждаясь в ней, но хотелось хоть чем-то заняться. Ноги меня сами привели на трамвайную остановку, где я и узнал каким образом мне добраться до указанного адреса в больничном листе. Оказалось, что это на краю города и мне следует сесть на подъезжающую маршрутку. Народ оживленно залазил в трамвай и каждый подставлял свою кисть или лоб к сканеру электронной оплаты за проезд. Я то же поднес свою руку к мутному окошечку. У подножек загорелась розовая вспышка, трамвай дернулся и поехал. За окном тянулся освещенный туннель который плавно перетекал в другой, а по бокам в него впадали другие подземные улицы. Кругом стояли разные люди. Вначале их было интересно рассматривать, а затем они стали какие-то одинаковые. Почти все смотрели куда-то пустыми взглядами и лишь чумазые детишки пялились по сторонам и тыкали пальцами.