Иван Караванов - Приключения нага из клана Шу

– А, это, – он как раз намыливал голову, вся она была в пене, чтобы посмотреть, он открыл глаза, они показались из пены на разном уровне, если не знать, что у него с лицом, то выглядело это страшно – я слышал, что дриад прибыл к нам изучать военную медицину. Значит, он сюда поступил и, видно, привёз кое-что с родины.

Я слушал и выдавливал шампунь на все правые руки. Когда я это делал, то увидел, как командир быстро смывает пену с головы.

– Сэр, вы поосторожней, они, видно, не любят, когда без разрешения берут их вещи.

– Молчи, – я уже вздохнул, нанеся на волосы этот шампунь – ты солдат и не разбираешься в межвидовой дипломатии, они берут с родины некоторые вещи и предметы для того, чтобы ими пользовались другие и восхваляли бы их родину перед ними. Они любят искренность, если кто-то при них будет неискренен, то он труп, но тот, кто его убил правительством признаётся ренегатом, ему путь назад официально закрыт. Но это они делают для поддержания общих правил Вселенной, а так они принимают всех своих назад.

Я видел по лицу командира, что он был немного удивлён этой лекцией. Я её говорил с печалью в голосе, ведь часто от меня требовались знания политики, а не мои познания по истории. Ещё меня вводило в недоумение то, что я ведь занимал должность внутреннего министра, а политика – эта дипломатия уровня внешнего министра, но меня всё равно привлекали к ней без изменения моего статуса. Ведь в Киото к таким перестановкам относились щепетильно. Может быть, то, что я мельком услышал от лисицы, правда: что правитель этой империи заключен под стражу, а на его место посажен ставленник асур. Меня выдернул из задумчивости передатчик, который видно был даже в ванной.

– Мы засекли вас внутренними сенсорами в ванной, – голос говорившего был вежливый и грубый одновременно – к нам приближается корабль внутренней безопасности Земли. Они требуют выдать внутреннего министра Шу, говорят, что он обвиняется в государственной измене.

– Что?! – я аж вскочил, ванна уже наполнилась и вся вода хлынула на пол – Меня, вообще-то, похитили, а они смеют обвинять меня.

– Извините, но мы не можем игнорировать их просьбу, – отвечал тот же спокойный голос – мы вынуждены повиноваться. Вы, наверняка, не виноваты и сумеете…

– Никуда я не пойду, – я выходил из себя – закрой свой рот, видно ты докторишка, потому что мы на медтранспортнике, вот и занимайся своей работой, я приказываю не останавливаться и пусть они стыкуются с нами, я поговорю с их лидером.

– Сэр, – тут же вмешался командир – у вас нет таких прав после того, как вас обвинили в измене. Но у меня есть приказ адмирала и он не отменён, я со своими людьми должен защищать вас.

После этих слов, он пулей кинулся к своей броне, которая лежала на полу. Оттуда он достал что-то маленькое и разветвлённое, вытянул руку, оно полетело в одну сторону и не возвратилась, он вытянул руку в другую сторону и проделал то же самое и так пять раз.

– Сэр, всё закончено, я избавился от сенсоров и передатчиков в ванной. – он начал одеваться – Теперь нам пора идти. Самое лучшее было бы нам сойти на среднем кольце Сатурна, но они не позволят нам это сделать, а если мы это сделаем, захватив корабль, то вас точно отправят на рудники или казнят.

Я как раз заканчивал мыться, пока он говорил и стал выходить из ванной, думая, что делать в такой ситуации. К нам вошли четыре солдата, которые оставались около ванной комнаты.

– Командующий, – командир повернулся к ним, одетый в броню и шлем – к нам со всех коридоров начал стекаться персонал транспортника.

– Внутренняя связь в шлемах должна работать, – он, по-видимому, говорил с собой – да. Слушайте, вы с ламиями ещё в грузовом отсеке, – он помолчал минуту – хорошо, оставайтесь с ними, мы придём, не открывайте никому кроме нас.

Теперь нужно нам как-то выбраться отсюда – пока он говорил, я стоял голым.

– Мне нужна одежда, во-первых, – сказал я с начальственными нотками – во-вторых, если тут весь персонал, то среди них должен быть дриад.

– Да, мы видели ходячее, засохшее, небольшое дерево – удивлённо ответил один из солдат.

– Сэр, хотите им воспользоваться? – командир начал поднимать то, что осталось от кимоно.

– Да, и лучше не быть с ним рядом, когда он начнет буйствовать, а то молодняк не может сдерживаться – я пошёл к двери.

Они тоже последовали за мной, у самой двери я остановился и развернулся.

– Нет, я пойду, а вы останетесь здесь. – дверь начала открываться, я попятился, расставив все свои руки. – у вас нет возможности после встречи с ним остаться невредимыми.

Я спокойно вышел спиной вперёд и дверь тут же закрылась за мной, я нажал на панель, блокируя её, а потом ударил по ней кулаком нижней правой рукой. Я был ещё у двери, когда меня окружили. Я заметил, что над толпой белых халатов и синих роб, нависает дриад, похожий на дерево с кроной без листьев.

– Ши шишин ва вон – я старался подражать ветру, который колышет листья.

Его глаза цвета грязно-белой коры наполнились злобой. От его ствола начали во все стороны удлиняться ветки и они, как колья, протыкали всех насквозь. Он даже не смотрел, кого он протыкает, а вот на меня он конкретно был зол. Из его макушки стала расти вверх ветка, потом она нагнулась и устремилась ко мне. Если бы не мои тренировки с папой, я даже и не заметил бы, как она полетела на меня. Папа часто кончиком своего здорового хвоста намеревался сделать мне дырку в грудной клетке. Пока мы отрабатывали бой с оружием во всех руках, он незаметно ударял меня концом хвоста в грудь со всей силы и всегда говорил после:

– Ты никчёмный воин – и, пока он говорил, он бил своим хвостом по полу, а я уворачивался, чтобы он не превратил меня в лепёшку.– Надо быть быстрее и проворнее и следить за противником и его телом.

Вот эти тренировки сделали меня немного проворнее и я смог видеть быстрые атаки противников. Я успел пригнуться практически в тот момент, когда ветка-кол была около меня. Она проткнула вместо меня дверь насквозь. Ветка втянулась назад, а мои ноги не выдержали сидения в полусогнутом положении и я бухнулся на попу. Теперь уже две ветки начали удлинятся в мою сторону, я быстро отпрыгнул вправо и они врезались в пол около двери. Но тут он уже не успел их вернуть назад, из дыры в двери в него начали стрелять. Он загородился руками и немного съёжился. Красные лучи лазерного оружия не оставили на нём даже царапины.

Я был весь в крови, которая растекалась по коридору. Всё же смог поднялся и смотрел на то, как он заблокировал выстрелы. Я даже не мог себе представить, что молодняк мог иметь такой древесный щит. Может он не молодняк, но этого не должно быть, его направили сюда учиться, как мне сказал командир. И отреагировал он тоже как молодняк, взбесился сразу. Но этот древесный щит есть только у старшего поколения. В него продолжали стрелять, расширяя дыру дискообразным прибором, от которого тянулись лазерные лучи, уничтожая края дыры. Он смотрел на них и стоял в защитной позе, но я был на стороже и не напрасно. Одна из ветвей метнулась ко мне, я хотел отскочить влево к стене, но поскользнулся на крови, запнулся за руку трупа и упал на задницу, поднимая фонтаны кровавых брызг. Ветка пронеслась надо мной, только миллиметры отделили меня от страшной раны. Прежде чем кто-либо успел что-то предпринять, транспортник сотряс удар торпеды. В свете последних событий, я был счастлив, что мы на поле сражения. Дриад даже не покачнулся, он остался стоять на месте, а солдаты попадали в глубь ванной комнаты. Живое дерево пустило корни в обшивку пола, они начали вырезать круглую дыру и он упал вместе с куском палубы вниз. Из расширенной дыры в двери показалась голова командира.