Александр Лысенко - УБИТЬ ВРЕМЯ. Дорогая, ты хочешь убить Время?

Когда мы попали внутрь, я сразу подключился к системам контроля. Видимо, сработали инстинкты техника, потому что я не помню как навел полный порядок и включил автоматику, которая исправила причиненные нами повреждения. Наконец-то мы сняли скафандры и отпраздновали наше «спасение» в пищевом блоке. Я знал как открыть доступ ко всей базе синтеза и мы получили вполне сносный коньяк. Когда же мы очнулись, то на еще больную голову провели первое собрание «Научной Группы Возрождения Сириуса», как нас окрестила Катя. Нам понравилось. Добавило крупицу смысла в наше существование.

– - разрыв записей дневника – —

Я был назначен техническим директором. На этих правах я и полез разбираться с тем, какое хозяйство нам, космическим бедолагам, досталось. Хозяйство было знатным – это были самые современные системы. Любо-дорого смотреть. Но когда я дошел до изолированного блока содержания, то тут же созвал еще одно, уже второе собрание «Спасителей Сириуса» или как там. Мы тут были не одни. В смысле, в помещениях.

Люди, похожие на людей, но не люди. Мы тщательно изучали архивы. Среди них был один, особенный. Сергей Лукьянчик. Умнейший человек держался в отдельной камере как животное. Согласно архивам, он был не только самым толковым инженером, о котором знали все и даже я, но и очень хорошим управленцем. Когда я обращался к его архивам, меня каждый раз «выбрасывало» наружу. Мы снова посовещались и решили поговорить с ним, соблюдя все возможные способы защиты. Так сказать, на всякий случай.

– - разрыв записей дневника – —

Он говорит, что мы должны отключить системы в первом и четвертом блоках, говорит, что там зараженные колониями Экс-Чанднов люди и их уже никак не спасти. А лучше всего включить системы обеззараживания и ликвидации образцов. Да, мы сделали это. А куда нам было деваться? В конце концов, мы освободили шесть блоков и обустроили их для собственного проживания. Я считаю, что его тут совершенно незаслуженно и по ошибке держали и продолжаем держать мы. Он искренне старается нам помочь. Под его диктовку я собрал часть систем автодоктора и даже протестировал его на себе. Вышло неплохо. Так работать очень сложно, мне нужна еще одна пара рук, ведь остальные занимаются своими ничтожными проблемами. Мне надо поговорить с Алексеем.

– - разрыв записей дневника – —

Я выпустил его. В конце концов, он нам друг. Пусть Алексей и Лена пеной исходят, мне плевать. Вместе мы приведем наш блок в порядок и соберем излучатель. Они поймут, что были неправы, когда увидят, что он отличный человек и специалист.

Когда Сергей вышел, он первым делом наведался к синтезатору пищи, набирал, в основном, белковые блюда и ел так, как будто не ел целый год, хотя мы исправно его кормили. Наконец, когда он насытился, попросил меня организовать очередное собрание и представить его команде. Думаю, что теперь наши дела пойдут в гору. Вначале все были очень сдержанны и напряжены, но уже через неделю они свыклись с мыслью о присутствии еще одного члена нашего творческого коллектива и приняли факт его существования внутри нашей команды.

– - разрыв записей дневника – —

Сергей собирает излучатель какой-то странной модификации. Я такого не изучал, но оттого это выглядит еще более захватывающе. Он говорит, что это должно привлечь наших спасителей. Как-то странно видеть, что кто-то может собрать сложную установку без чертежей или даже маломальских набросков. Вначале я думал, что у него ничего не получится, но когда я увидел сложный антенный экран, настроенный на какой очень узкий диапазон волн, то уже не сомневался в том, что он знает, что делает. Сергей явно гений. Я помогаю, чем могу. Эта работа очень захватила нас. Когда мы закончили установку, она вышла страшной, но, кажется, вполне рабочей. Надев скафандры, мы полезли наружу, чтобы закрепить и настроить нашу антенну. Он направлял антенну, а я закреплял и изолировал коммуникации. Знатная вышла поделка.

Наконец мы включили питание, и Сергей передал первую часть сигнала. Потом мы долго ждали ответа, но его не было, затем мы повторили передачу. Мы делали это так долго, что я совсем выбился из сил и уснул. Когда я проснулся, Сергей уже вел оживленное общение через терминал, передавая странные наборы чередующихся букв и цифр, получая в ответ такие же непонятные буквы и цифры, но в других последовательностях. Я ничего не понимал, но его, казалось, все вполне устраивало. Он заметил, что я проснулся и смотрю через его плечо на экран терминала. Не знаю почему, но это его разозлило, он вдруг стал размахивать руками и даже попытался меня ударить. Хорошо, что я быстро мобилизуюсь в стрессовых ситуациях, поэтому вырубил его с одного удара. Умный Сергей, но какой-то хлипкий. Сразу обмяк и упал на пол. Я отнес его в лазарет, связал и на всякий случай проверил автодоктором, который, судя по всему, сломался, потому что никак не мог диагностировать жизнедеятельность организма; но он дышит, значит, оклемается.

Сергей пришел в сознание через полчаса и попытался вырваться, но когда понял, что это не так просто, успокоился и попытался уговорить меня. Я просто смотрел на него и ждал. Наконец он замолчал и только и делал, что бросал гневные взгляды в мою сторону. Тогда я и решил, что пришло время поговорить.

Я спросил его, кто он. Он ответил мне все то, что я и так знал. Я решил блефануть и стал делать вид, что не так прост и мне знаком код, которым он перекидывался с неизвестным оператором. Тогда он снова пришел в ярость и стал сильно дергаться в кресле.

Мне казалось, что я хорошо его закрепил, но он вдруг сильно дернулся и освободил руку из плотного захвата. Это же какую силищу надо иметь, а ведь еще недавно свалился от одного моего удара. Потом свободной рукой схватил пневмоотвертку и метнул ее в меня. На этот раз я не успел увернуться и получил острием прямо в плечо. Больно. Пришлось огреть его по голове паяльником, который я держал наготове. Он снова вырубился, но я уже знал, что что-то не так и запер его в изоляторе.

Алексей просмотрел все, что было на камерах наблюдения, и сделал заключение, что я все сделал правильно. Конечно, что он мог еще сказать, он же его всегда недолюбливал, но сейчас это было мне даже выгодно. Мы решили подождать несколько часов и допросить Сергея в жестком режиме. Под жестким режимом подразумевалось, что, когда Сергей начнет брыкаться, я буду его глушить током, а не тяжелыми предметами и кулаками.

Мы как-то отвлеклись, наверное, потому что когда пришло время допроса, Сергея на стуле уже не было. Он прятался за углом и попытался ударить нас собранной на скорую руку пикой с шокером. Лену он коснулся, после чего Алексей сразу встал на дыбы и двинул Сергея что есть мочи, но Сергей не упал, и мне пришлось ему помочь. Мы снова связали его, уже покрепче, и на всякий случай убрали все предметы, которые можно было хотя бы теоретически использовать нам во вред.