Артём Шелудков - Ковидалипсис. Книга 1. Новый Разумный

Среди толпы есть и Новые. Они сразу выделяются ростом и узнаваемой внешностью. Все куда-то спешат, в отличие от Разумных, в большинстве своём бесцельно слоняющихся по улице.

Навигатор в голове выводит к широкой площади на крыше одного из небоскрёбов. Она разбита жёлтой разметкой на шесть спортивных площадок. На одной из них – баскетбольной – есть люди. Четверо мужчин – каждому не больше сорока, – одетые в чёрные шорты, красные длинные майки и в маски, открывающие нижнюю половину лица, играют в стритбол. 501-й знает об этой игре: как-то видел статью в информационной ленте о старых видах спорта. Он подходит ближе, с интересом наблюдает за спортсменами.

Высокий китаец с «ёжиком» на голове обводит полного лысого собрата по нации, даёт пас коренастому африканцу с дредами. Тот идёт в нападение, перепрыгивает невысокого с европейской внешностью и забивает сверху. Висит на кольце (толстые косички шатаются перед маской), смотрит на 501-го. Затем спрыгивает, мягко приземлившись на твёрдую поверхность. Высокий китаец с размаху одобрительно хлопает его по спине. Африканец дёргает подбородком в сторону Нового, остальные спортсмены тоже его замечают.

– Что-нибудь нужно? – по-английски спрашивает невысокий европеец.

501-й знает этот язык так же хорошо, как несколько десятков других. Хочет ответить, но его прерывает африканец:

– Шёл бы ты отсюда.

Он стоит, ссутулившись и расставив мускулистые руки, в одной держит мяч. Дреды закрывают глаза.

– Может, хочет сыграть с нами? – спрашивает высокий китаец. Его друзья усмехаются, разглядывая 501-го.

– Не против, – отвечает тот.

Европеец присвистывает, полный китаец с улыбкой мотает головой.

– Ты, Новый, хочешь сыграть с нами? – спрашивает африканец, наклоняет голову к плечу.

– Будет интересно на это посмотреть, – говорит полный китаец, всё ещё улыбаясь, достаёт из кармана тоненький гаждет-обод и прицепляет к маске. Прямоугольная стекляшка перед глазом разгорается символами.

– Тогда ты с ним, – говорит африканец 501-му, резко мотнув головой в сторону европейца и бросив ему мяч.

– Так, ребятки, – бормочет полный, – запись пошла…

501-й на мгновение опускает веки, даёт запрос Системе. Перед взором мелькают баскетбольные матчи, только лучшие игры. Теперь он обладает полнейшей информацией об этом виде спорта, знает практически всё, даже имена спортсменов двадцатого века, всю карьеру просидевших на скамейке запасных.

Европеец отдаёт мяч. 501-й ведёт, легко прорывает оборону африканца, обходит китайца, прыгает и, пропустив в полёте мяч под обеими ногами, забивает. Мужчины обалдело смотрят на него.

Теперь разводит африканец. Резко смещается вправо, пасует напарнику. Тот, сделав головокружительный дриблинг, отдаёт обратно. Пас, ещё один.

501-й знает наперёд, где будут стоять противники. Перед внутренним взором уже построился фантом будущего игры, основанный на анализе движений, жестов, мимики и психологическом состоянии спортсменов. Он без труда перехватывает мяч и выводит из своей зоны, с лёгкостью обходит преграждающих путь и, сделав полёт знаменитого когда-то баскетболиста Трейси, вновь забивает.

Прохожие останавливаются, смеются, включают запись на гаджетах. Человек Новый играет в баскетбол с обычными людьми. Будет миллион просмотров.

После четвёртого гола африканец срывается.

– Да иди ты к чёрту! – кричит он. – Хренов робот! Машина!

– Внимание, опасность, – звенит в голове Нового голос Системы. – Данная личность выказывает агрессию. Просьба незамедлительно покинуть место…

501-й начинает пятиться, африканец угрожающе надвигаться.

– Новые люди! – говорит он. – Да не люди вы! Проклятые жестянки, вот вы кто!

– Вали отсюда! – кричит высокий китаец, стоящий поодаль вместе с товарищами.

501-й разворачивается и быстрым шагом уходит в расступившуюся толпу.

– Работник Эйч-эн-один-миллиард-пять-миллионов-сто-двадцать-семь-тысяч-пятьсот-один, – раздаётся в голове, – вы снимаетесь с чипирования и направляетесь на работу в отдел выращивания. Вместо вас назначается работник под номером…

501-й облегчённо вздыхает. Система наконец осознала его бесполезность здесь. Он встаёт, оставляя на конвейере сгорбленного, голого и «недоделанного» новорожденного с отверстием в затылке, идёт по уже намеченному маршруту. Коллеги не глядят вслед – все уже проинформированы, всё так, как должно быть.

Новая работа – следить за приборами, показывающими различные характеристики развития организма плодов. Конечно, Система видит все малейшие отклонения, но человек всё равно должен осуществлять контроль и принимать решения.

На рабочем месте – в небольшом кабинете с одним огромным окном-монитором, выходящим в зал с инкубаторами – 501-й совсем один. И хорошо: никто не бубнит над ухом о том, как сильно любит свою работу… да и кресло здесь удобнее.

Прошла очередная неделя. Двадцать два часа в сутки 501-й просто сидит перед окном, на котором мелькают различные графики, диаграммы, вращаются модели лёгких, сердца, аккумуляторов… Эту картину четыре на четыре метра он уже может нарисовать по памяти, причём со всеми деталями и нюансами.

Ни одного происшествия, ни одного отклонения или какого-нибудь сбоя за всё это время не произошло. И зачем 501-й здесь нужен? Конечно, судя по рассказу 140-го, Система не слишком надёжна, но прошло уже десять лет, технологии за эти годы не стояли на месте. Всё постоянно улучшается, совершенствуется. В том числе и охрана предприятия, которая многократно усилилась со времён геноцида. Да и «Человечество» было окончательно ликвидировано после того теракта и уже точно угрозы не представляет. А то происшествие с лифтом, из-за которого пришлось пешком добираться до Спален, было вызвано совершенной случайностью: при смене вахты произошла путаница (один из коллектива лифтёров заработался и задержался на пару минут), и из алгоритма действий работников выпало включение одного узла. Система здесь совершенно ни при чём, человеческий фактор!

501-й от бездействия пересмотрел в ускоренной перемотке все лучшие кинокартины, снятые с 1895-го по сегодняшний день. Было действительно интересно наблюдать за тем, как из фильма в фильм меняются технологии съёмки: от чёрно-белых плоских изображений с «мошками» до красочных, чётких и объёмных картин, где можно не только созерцать, меняя ракурс, но и фантомно ощущать запахи, чувствовать капли дождя на коже и так далее.

Ещё Новый перечитал почти все шедевры мировой литературы, написанные за последние десять столетий, хоть и хорошо знаком с ними ещё с Академии. Сейчас же, навалившись на спинку кресла и закрыв глаза, он листает какую-то «брошюру» о конце света 2012, которая подвернулась ему в Системе при запросе «Майя». В голове пробегает страница за страницей, глава за главой, но 501-й до сих пор не понимает, как же люди начала двадцать первого века – уже довольно цивилизованные – верили в такой глупый предрассудок, как апокалипсис, да ещё и предсказанный по календарю. Столько кино сняли, столько книг написали… целый массовый психоз.