Александр Тюрин - Точка уязвимости

Они находились в холле третьего этажа. Вохровец занял беспроигрышную позицию возле двери лифта. Вика зажала Шрагина в угол. Как же он ее за газель принимал? Газель-то с клыками.

Последние слова Шрагин вполне случайно произнес вслух.

– Причем с ядовитыми, – подтвердила Каширская. – Но и вы, господин Шрагин, оказались не так просты, как я думала. Кстати, можно нам на ты? Не возражаешь, Сережа?

– Да нет, Вика, – с надеждой отозвался Сергей.

Она зажимала его в угол примерно так же, как солдат зажимает пэтэушницу. Эти хрустальные глаза размягчали его, ее отлично вылепленные губы обдавали его тягучим полушепотом, ее атласная кожа, переходящая в ложбинку между грудей, всасывала его взгляд. Ее круглая коленка подталкивала его ногу, отчего по ноге вверх взмывал какой-то сладковатый вихрь.

– Ну, Серенький, скажи, что ты все это сделал ради меня, и я тебя прощу. Эта Виртуэлла на твоем компьютере как-то подозрительно пользуется моей внешностью. Ты нарушил мои авторские права, негодник.

Откуда она знает про Виртуэллу? Ну да, от Зины. Значит, Зина, точно, побывала у него в комнате.

– Откуда я знаю про твою мастурбационную программу? Отсюда, дурачок. – Вика постучала его по лбу. – Излучает сильно.

Может, Вика намекает на то, что кто-то ловил излучение монитора, по которому можно восстановить картинку на экране? Тогда Зина ни при чем. Что же случилось с Зиной? А, опять эта Зинка, не до нее сейчас…

– Ну, я жду. Я хочу простить тебя, несмотря на все эти шалости, я могу простить даже вынюхивание и подглядывание. Тем более что ты давно этим занимаешься, поднаторел уже. Тебя и с прошлой работы за это поперли. Забыл, что ли, про свои подвиги, вуайерист ты наш? Да, девушка там была еще та. Мясо в мини. Сейчас твой выбор, надо признать, получше, прогресс налицо…

Голос ее еще более съехал вниз, на жарковатый шепот. Не все слова уже разобрать, но обволакивает.

– Ты ведь и меня снимал, шалун. Ты хотел не только украсть у меня личико для своей Виртуэллы, но и более интимные детали.

Что она несет?

– Но все можно уладить, эротоман ты мой. Интересно, чем ты там занимаешься по ночам с этой кибердевкой? Я понимаю, неудачи в личной жизни, серое житие, пресное бытие толкают тебя на поиски необычного… А ведь я могу повторить это, только не перед камерой, а наяву, виртуальный ты мой…

– О чем ты, о чем?

– Ну снять что-нибудь. Буденовку, сапоги, трусики… У меня хорошо получается, мне есть, что показать народу.

Носок ее туфельки наступил на его ботинок. Голова как-то плохо варила… А вот Викин взгляд охладил его, внимательный, кошачий какой-то, и лишь где-то в глубине взгляда тоска не тоска, а усталости пропасть.

– Мы с тобой можем еще заключить соглашение, Сереженька. Ты возвращаешь все, что надыбал в головной фирме, обещаешь себя вести тихо и благопристойно, мы возвращаем тебя в отдел и говорим, что это было что-то вроде учений. Более того, я в виде Виртуэллы тоже остаюсь у тебя, онанируй сколько хочешь. Но начнем с того, что ты выложишь на подоконник то, что у тебя в карманах. Что твое – твое, что не твое – мы изымаем. И не забудь вернуть смартфон Шерманам – хотя, я понимаю, штука крутая, с массой полезных номеров и волшебным личным номером.

– Жалко ее, в яме сидит, – сказал вдруг Сережа. – Ей отрубили пальчик.

– Виртуэлле? Пару раз ударь по клавишам, и вырастет новый.

– Ане Шерман, а не Виртуэлле.

Замерла как будто Вика. Остановился поток веселого коварства.

– Ты ничего не можешь изменить, ты можешь сделать только хуже, – сказала она изменившимся голосом, – ты ведь никто и звать тебя никак.

– Ты ошибаешься, Вика. Насчет «никто» ты заблуждаешься. У меня прадедушка – адмирал царского флота по фамилии Рождественский. Его большевичка-истеричка Лариса Рейснер расстреляла. У меня бабушка – гречанка, ее предки в Древней Греции жили, они приплыли на берега Понта Евксинского, на Черное море то есть, две с половиной тысячи лет назад.

Он понял, что лепит чушь, и остановился.

– Что у тебя за каша в башке, инок Сергий. – Голос ее снова перешел на какую-то истеричную скороговорку. – Бабушка из Древней Греции, Медуза Горгона, наверное. Дедушка – царь морской. Меня с товарищ Рейснер путаешь. Я тут ни при чем. И Сашка Шерман – тоже. Наследницу украли «друзья» Андрея Арьевича, причем не какие-то зарубежные конкуренты, а свои, отечественные, друзья-враги-олигархи, которые когда-то помогли ему подняться, а сейчас попросили поделиться, продать им какой-нибудь пакетик акций по подходящей цене или предприятие небольшое, но успешное. Андрей не стал и поплатился за свое жмотство. Тебе совершенно нет смысла беспокоиться о девчонке. С богатенькими ничего никогда не случается. Рита уже нашла посредника, тот договорится о приемлемой сумме, и Анка миллионерша вернется домой. А вот ты можешь сгореть за свою дурость. Ну, давай же, расслабься, Сережа.

Она провела изящными, но твердыми пальцами по его плечу. Как будто даже искренне.

– Шрагин, ты действительно показал себя крутым парнем. Денис Петрович это вполне осознал. У тебя было несколько лет недоразумений, но сейчас ты можешь выплыть. А можешь и на дно пойти с большими пузырями. Протасов-то должен вот-вот стать генеральным менеджером – все правление за него. Посидим у него в кабинете полчасика, покурлыкаем-покумекаем и найдем тебе более подходящее место, чем этот курятник у Полубянского.

– Зачем ты ездила с кем-то из людей Князя в Ростов?

– Не будь придурком. – В голосе ее прорезались металлические нотки.

– У этого типа поврежден глаз, – продолжил Шрагин, точно не зная почему. Наверное, если б Вика только кудесила своими женскими чарами, он бы сдался, но она стала приплетать этого мудака Дениса.

– Это бред, я каждый день была на работе, каждый. У тебя вот тоже с глазом паршиво… Или у тебя насчет девочек действительно бзик, и тебе неинтересны нормальные бабы?

Вика еще раз надавила носком туфельки на его ботинок, но Шрагин заметил, что она слегка кивнула головой вохровцу Храбрых, и тот нажал кнопку вызова лифта.

– Мне ее жалко, да, наверное, и тебя жалко было б, если бы ты не несла всю эту херню.

Сценарий в его голове был уже дописан, совсем не тот сценарий, что придумала для него Вика. Психоинтерфейс был срочно дополнен новыми функциями. Сознание просканировало окружающее пространство, на полученных кадрах было видно, что охранник расслабился и подставился. Внутренний подпрограммист запустил поток событий. Сережу выкинуло из точки покоя, как пулю из ствола. Он схватил Вику и швырнул в сторону подбегающего вохровца. Тот не упал, но зашатался, и оказавшийся сбоку Шрагин нанес ему удар под коленки – подсмотренный в каком-то третьесортном фильме. А затем вскочил в подъехавший лифт.