Александр Кожевников - Проект «Созидатель»

– Я видел, как он вошел в дом.

– Так он вошел в дом, а сюда ему спускаться не захотелось.

– Какие-то чудеса! К чему такая скрытность? Ни одной двери, кроме спуска в кузницу.

– Мне с братом двери ни к чему. Для нас и стен-то нет, как таковых.

– Стен нет?

– Да, – моя собеседница вздохнула, опустила взгляд и подошла ко мне. – Этому научил нас батенька. Мы скрываем это, ведь такое постижение приносит большую пользу нам.

– То есть, вы попросту присваиваете чужое? Ну и хитрая воровка! Теперь я буду следить за тобой, не отводя взгляда.

– Нет, я честная, – на мой укор Радмила фыркнула, и отскочила к горну.

– Теперь в обмен за сохранение твоей тайны, ты меня обучишь этому полезному навыку! – продолжил я, когда девушка снова принялась за дело. Она лишь крутанулась, повернувшись ко мне спиной, словно взмахнула невидимым лисьим хвостом. Снова мерный звон металла наполнил подвал. Я расстелил шкуру, около железного стола так, чтобы можно было рассмотреть девушку за работой. Зарыться в мягкий мех оказалось настолько приятно и необходимо сейчас, так что мне довелось пролежать с закрытыми от наслаждения глазами некоторое время. Но все-таки выдержав борьбу с сонливостью, я собрал внимание на действиях Радмилы. Кузнечный молот в ее руках то и дело взмывал вверх, чтобы посильнее прильнуть к раскаленной стали. Вовсю летели в разные стороны искры, рассыпаясь по полу тусклыми огоньками. Высокие взмахи просто расплющивали стальной брусок, доводя до необходимой толщины. С каждым ударом скорость их нарастала, а высота уменьшалась, пока они не перешли на частые постукивания. Закончив с толщиной заготовки, Радмила медленно поставила молот около массивного топора, который я не замечал до сих пор. Ухватив рукоять рубящего оружия, она нарочито резко замахнулась и одним взмахом разрубила стальной брусок. Потом изящно крутанула снова «хвостом» и вернула инструмент на прежнее место. Смахнув перчаткой куски стали в корзину из железных прутьев, девушка отнесла ее к бадье с водой и опрокинула, после повернулась ко мне:

– Теперь можем заняться тобой, – Радмила улыбнулась.

– Держи клинок! – я сел и протянул ей оружие. Девушка медленно пошла в мою сторону. Руку с лезвием я уже опустил, и когда она подошла ближе и протянула свою, повалил ее, легонько потянув к себе. Мы впились в глаза друг друга. Несколько рыжих локонов ниспадали, закрывая часть милого лисьего лица. Я медленным движением убрал их в сторону, проведя пальцами по мягкой коже, и слегка наклонился вперед. В последний момент Радмила осмелилась вторить мне, и наши губы соприкоснулись. Ее запах заметно изменился, стал ярче и притягательнее. Это меня вогнало в дрожь, что передалось и ей. Наши сердца вошли в один ритм биения, соединяя нас в одно целое.

Когда Радмила поднялась со звериной шкуры и села, то сразу, не одеваясь, взяла в руки клинок и принялась рассматривать:

– Ты придумал, как хочешь усилить свое оружие?

– Еще даже не задумывался. Ты мне сейчас поможешь подобрать отличный вариант.

– Но я же не знаю, каков ты в бою.

– Не знаешь? – удивленно спросил я, на что она смущенно хихикнула. – Мне ни к чему получить несколько новых дырок, стоит держать противника в отдалении.

– Именно! – глаза ее сверкнули. – Я сделаю так, что твое лезвие будет пронзать врага, не касаясь его.

– Да, ты отлично придумала! С таким козырем я буду в большей безопасности.

– Козырем? Что это такое?

– То, чем я смогу склонить чашу весов в свою сторону.

– Ты станешь новой силой в этой партии. И к кому ты примкнешь?

– Это зависит от Елизара. Мне нужно определить свое место, а уж после оглядеться по борющимся сторонам.

– Пока ты здесь, со мной, – Радмила прижалась ко мне, поцеловала в шею и встала, завернувшись в свой кожаный плащ.

Мастерица подошла к горну и, положив мой клинок на наковальню, стала готовить инструменты. Один раз она прошлась мимо меня к столу у стены, позволив мне насладиться ее изящными изгибами, и взяла несколько молоточков. Положив их рядом с лезвием, девушка принесла из комнатки со стойками небольшую шкатулку. Это была безупречно гладкая железная коробочка со странным изображением на крышке.

Небольшой ромб обрамляли четыре фигуры. Одной из них было создание, походившее на питомца Драгана, остальные три мне были неизвестны. Окружала их тоненькая трехжильная колючая ветвь, плотно переплетенная и словно сдерживающая могучих чудовищ. Крышка с этим рисунком откинулась, обнажая множество разнообразных приспособлений для нанесения орнамента на сталь: крючки, зубила и дыроколы всех величин. Все необходимые приспособления заняли свои места рядом с клинком, и шкатулка отправилась на пол. После Радмила поместила лезвие моего оружия в горн, раздув при этом тлеющий жар.

– У нас есть еще чуточку времени, пока раскалится твой клинок, – она обернулась ко мне, стоящему рядом, и снова прильнула.

Наш поцелуй прервал мальчишка. Мы мигом завернулись в лисий плащ, плотно прижавшись друг к другу. Паренек, несшийся на всех парах, остановился и оторопело уставился на нас.

– Лучик, быстро наверх! – сказала его сестрица. Тот мерно сделал пару шагов назад и рванул, выскакивая по лестнице скорее из подвала.

– Лучик? – весело поинтересовался я.

– Его зовут Лучезар, для меня же он просто Лучик, – после этих слов нам не удалось сдержать смех.

Мы еще раз коснулись губами, и лисичка, стоявшая в моих объятиях, кивнула:

– Сталь готова, я приступаю.

Красное лезвие легло на наковальню. Девушка сходила и окунула в воду ладонь, после слегка сбрызнула клинок. В ее руке оказалось самое маленькое зубило, которое она прислонила к пылающей грани. Радмила запела. Зазвучал самый прекрасный голос в мире в завораживающем напеве. Сложная обширная мелодия опьяняла до такой степени, что на моих глазах проступили слезы, а по телу побежали мурашки. Легкие удары молоточком пускали скользить инструмент, наносящий рисунок, будто он знал, куда ему следует сворачивать и как глубоко вгрызаться в сталь. Постепенно одно орудие работы сменялось другим, и каждое из них сопровождалось своим напевом. Также я заметил, что Радмила использует различные мотивы, даже используя один и тот же инструмент. Звонкий голос ложился на резной узор, создавая колебания в стальных предметах. В целом весь процесс опирался на определенную песнь с множеством различных вариаций в ее исполнении.

Девушка, сосредоточенная и аккуратная, линию за линией выводила нужные начертания. Закончив с одной стороной лезвия, она снова положила клинок раскаляться, после обернулась в мою сторону:

– Половина готова. Пока подготовится вторая, нам неплохо бы навестить мою тетушку.