Крейг Сайракс - Крайм

– Вы, полагаю, приняли свою участь, дефкон. Вы переживаете серьёзный стресс. Чувствуете, что не успели сделать всё необходимое, то, что требовала от вас судьба. Полное погружение в тяготы мирской жизни сломили вашу прошедшую детскую наивность. Вы мечтали жить, но с первых вздохов приговорены к смерти. Хронические и цикличные дефективные мысли о самопредательстве мешали вам двигаться вперёд, осознать себя и отпустить, что прошло, и принять, что есть.

Что есть силы, дефкон испытывал себя на храбрость. Пытался остановить гигантскую волну из прошлого, взошедшую угрозой над настоящим. Напряжение искрило изнутри, словно Ант после трёх дней тьмы.

Я сделал, что следовало. Мораторий одобрен лично Уилсоном; я бы не посмел пойти против его воли. Но у меня на одну только секунду, возникло сомнение. Дал волю искушению увлечь меня. Я позволил себе подумать, позволил себе немыслимое.

«Он не виновен, – думал я и в тот час отбросил похабную мысль. Она как заноза в мозгу, не давала сосредоточиться на важном.»

Сколько себя помню, я на век обречён вести кровопролитную войну с собственными эмоциями и чувствами. Они и есть мой личный камень преткновения, о который я зачастую спотыкаюсь и неизбежно ударяюсь о что-то острое.

Что-то внутри меня не согласно с этим решением. Что-то, что я изрядно и тщетно пытаюсь подавить в себе, рассчитывая привнести наибольшую пользу Крайму. Но на вопрос честен ли я с собой, отвечу – не знаю. Кому судить?

Один выстрел был решающим, и не колеблясь ни секунды, я сделал то, что гласит слово Уилсона. Я содеятель воли его. И я не должен стыдиться его слова. Не должен. Хотя и не могу отрицать сомнения, возникающие у меня в голове. Но я должен. Должен бороться каждый день за право существовать.

Ко мне подошел Леос. Его взгляд был отстранённым, но в нём было что-то ещё, что я не прочёл. Сочувствие? Жалость?

– Мисс Ридэ у себя? – спросил я.

Процедив файлы и маркеры местности, старший пилот незамедлительно ответил мне.

– Мисс Ридэ на синоде.

– То есть, мне придётся снова пройти погружение в Метазис? Чёрт её дери.

Леос прищурился в ожидании моего приказа:

– Готовься, Леос. Мы погружаемся.

― «Твоя слабость для меня как мёд». Однажды эти слова были сказаны дефконом Марайа, прежним, давно усопшим дефконом Лудмара. Жаль старика. А ведь многое так и не сделал.

– Светлый был краймер, да упокоиться его дух на склоне миров.

– Ка’Минь.

Меня вызвали в зал Молящихся. Особое место, в котором не действуют ни правила, ни коны. Здесь зачастую проводят время за разговором, не как иначе, тайными и особо важными, которые невозможно подслушать из-за «некой силы», как говорят побывавшие здесь. Однако, в прошлом году в зале Молящихся было ликвидировано до трёх сотен краймеров высоких должностей; и все они общались с одним и тем же краймером. В такое совпадение я не верю, и не верил никогда.

Я не в праве осуждать его, у меня просто нет таких полномочий, но, я рад, что мне выпала такая честь взойти в обитель Молящихся.

У входа в зал меня встретили трое военизированных краймеров с особым орудием, изготовленным на заводах конгломерата Райкор. Сами же краймеры имели при себе стигмы Эльгента на руках и глазах, а так же, особый стиль одежды, что может противиться даже огнестрельным ранениям, и останавливать кровоизлияния. Такая одежда, Сайник, очень дорогая; не удивительно, что их носят лишь лучшие служащие конгломерата – это считается знаком чести и высшей преданности целям Святых. К тому же считается, что отказавшийся от чести носит сайник, публично признавал перед хостом 16 16 То же, что и «глава» конгломерата в своей измене.

Никак иначе, изменника признавали таковым, что приводило его к принудительной казни на эшафоте. Однако, если предатель примет сайник, и, его обман раскроется в будущем, его не просто отправляли в мир иной – его погружали в симуляцию, «кивракс», где повторяли страдания веками, пока мозг обладателя не превращался в пепел. Весьма «добрые» обычаи, для самого «милосердного» хоста конгломерата «Эльгент» в истории.

– Меня изволили видеть. – сказал я одному из охраны перед входом в зал.

– Твой акинэт – чист. – тихо, почти под нос, сказал смотрящий – Проходи. Тебя ожидают.

Я бы поблагодарил за такой сервис и приветствие, если бы не знал, куда и зачем меня попросили явиться; тем более в такое раннее время.

Войдя в зал, я заметил краймера спокойно восседающего на полу в центре зала Молящихся. Он не видел меня, так как был обращён ко мне спиной, но без промедления ответил:

– Ты здесь. Проходи – голос был чересчур тихим; что не удивительно, ведь он говорил шепотом, будто страшась беспокоить чей-то сон.

– Ты желал…

– Тихо! – он во мгновение поднял левую руку с разогнутыми пальцами, – Слышишь? Они шепчут: он достоин, он достоин. Он достоин?

– Кто достоин?

– «Он». – внятно объяснил Арчир.

– Так зачем я здесь? Ещё только 2 часа.

– Спасибо тебе.

– За что? – переспросил я, не понимая, что такого успел сделать. Он поднял вторую руку и медленно читал шепотом мантру. Я пристально ожидал завершения.

– Джоэс, помнишь тех существ, которых мы обсуждали?

– Тех? – переспросил я, вспоминая о ком говорит Арчир, и резко дал ответ: – Да.

– Я рассказывал, что Аид поведал мне. Эти существа порочны, слабы и безвольны. Они часто упрекают других в ошибках своих, но не видят собственной тени упавшей на их бренные тела.

– Вы говорили, что они, как демоны с белыми крыльями.

– Почти. У меня есть мнение, что они не знают себя. Не познали плод истины. От этого все их проблемы.

Моя недолгая пауза вызвала очередной вопрос:

– Лоунтар, ты когда-нибудь хотел стать архонтом?

На несколько секунд я потерял дар речи. Такого вопроса я никак не ожидал. Да и с чего это вдруг.

– Нет. Это точно не моё. Наш действующий архонт заслуживает быть таковым. Я не могу представить никого, на его месте.

– Даже меня? – и тут я понял, как глубоко я вырыл себе яму, всего за жалкие 10 секунд разговора.

– Сэр, я-я и не думал…

– Расслабься, Джоэс. Это шутка. Я тебя не трону.

– О чём вы?

– Разве нет? – продолжил он, – Ты же думал о тех жалких предателях, которые были убиты в зале Молящихся. Под их пристальным проводом и справедливым взором истины. Их сердца были у меня в руках, они были в руках Молящихся. Сердца предателей, что я вырвал из их грязных тел. Они были гнилы изнутри. Они были, обречены.

– Они должны быть благодарны, за такую честь. Я, думаю. – кротко добавил я.

– Лоунтар, ты порядочный краймер. Долгое время служил конгломерату. Преданность в твоей крови струиться с самого первого вздоха. Я не мог не заметить это.