Александр Тюрин - Боятся ли компьютеры адского пламени

— Смешной ты или умственно отсталый. Пожизненная гормональная терапия плюс некоторые операции, которые проводят нанодоктора еще во младенчестве. В первый раз номер с изготовлением эрзац-баб был проделан во время подавления Бен-Беллы, затем в более мягкой, так сказать, форме продолжен с соларитами…

Они оба увидели факел — патрульщик был уже совсем близко.

— Ты знаешь, Данилов, это могут быть сбежавшие зеки. Приятная новость, правда?

— Для тебя может и приятная. Это ж уголовники, твоя компания. Меня они раскромсают с особой жестокостью.

Кончина на Юпитере сейчас представлялась славной и почти безболезненной по сравнению с гибелью в руках уголовников-извращенцев.

— Ошибаешься, Данилов. Если к нам летят суки Харденберга или Аль-Касима, то именно меня они прикончат с особой жестокостью, а тебя просто выбросят в космос. Бригада Зонненфельда далеко не всем нравится.

— А если удрать?

— Удрать невозможно, да и не нужно. Поскольку эти урки — все равно наша единственная надежда на спасение.

Когда мусорщик состыковался с катером и Данилов увидел «спасение» воочию, надежды его рассыпались в прах. Да и Кац приуныла.

Через стыковочный люк в кабину просунулась безволосая, морщинистая, словно бы чешуйчатая голова сизого цвета с сопливым носом-пуговкой, посмотрела взглядом ящерицы и прошипела через прорезь, мало напоминающую рот:

— Несите свои потрохи к нам. Оружие сдать прямо сейчас. Мнения, возражения?

Данилов и Кац переглянулись, а голова снова прошипела.

— Если есть возражения, мы быстро наедем на вашу жестянку катером. Чмок и нету.

Это звучало убедительно.

— Было плохо, стало еще лучше, — пробормотала Кац и протянула термонож. Даниловым вынул из кобуры импульсник. Навстречу выдвинулись руки, покрытые синеватой кожей, настолько отечные, что суставы даже не просматривались. Просто колбасы какие-то. И эта «колбасы» мигом выдернули оружие.

— Не вздумайте шалить. А то мигом… Убить кого-нибудь охота. — поделился новый знакомый.

Кац и Данилов вступили на борт катера.

И первое, что шибануло в нос — это вонь. На космических кораблях частенько пованивает, то ионообменный фильтр шалит, то санитарно-кулинарныый узел протекает. Но здесь пахло зверями, и даже не млекопитающими, а какими-то рептилиями.

Из четверых уголовников один по своему происхождению был сильно специализированным клоном, двое — совершенно разбалансированными мутантами, тоже с признаками пренатальной специализации, и один оказался умеренным клоном вроде Данилова, но с совершенно ненормальным взглядом, шныряющим туда-сюда. Все они были в язвах, болячках, отеках и диких татуировках, состоящих из вживленного под кожу оптоволокна. Все имели отвратные наросты и наплывы соединительной ткани — из-за неряшливого применения онкогенов для регенерации. И все наставили оружие на пленников.

— И угораздило же вас повстречать именно нас, невезучие вы. — «посочувствовал» умеренный клон, похоже что предводитель. — Прямо скажу, мы — злые, всегда не с той ноги встаем. Особенно жалко мне тебя, бедная женщина. Мои ребятишки за время отсидки отрастили перцы на полметра, а у меня вообще метровая морковь даже без эрекции, так что никакой презерватив не налезет, не надейся.

— Мне нравятся хорошие огородники, — Кац старалась не теряться. — Я — неформалка, ребята, и все мои кореша — бубновые тузы. Так что давайте ченчить. Вы нас конкретно вытаскиваете отсюда, мы вас вообще вытаскиваем из говна. И остаток жизни вы проведете на Крыме-4, потягивая ананасовый сок из вазы.

— Я вижу, ты — смелая шмара, — сказал главарь, — а вот твой кот больше похож на мента.

— Он скупщик редкозема, так что ему надо иметь протокольную рожу. А я — Кац, из чистильщиков, но, в общем, помаленьку приходится делать разную левую работенку.

— Сосать, значит, тоже умеешь. И кого ты вместе с этой «протокольной рожей» чистила около Юпитера, а? — демонстративно захрипел главарь.

Его глазки не переставали шнырять, задерживаясь даже на пленниках едва ли на полсекунды. Данилов вспомнил, что это один из симптомов «свиного бешенства» — болезни, передаваемой вместе со свиными ксенотрансплантатами, печенью или сердцем. В лагерях ею награждают, в лагерях ее залечивают, но избавиться от нее можно только после замены свиных органов на человеческие. Так что мужик этот, на ментовском жаргоне, — «свинка».

— Мы с ним слегка набедокурили в зоне Весты и решили драпануть оттуда без билета. Сели на грузовик зайцами. У радиатора, то есть у второго теплообменника, уголок нашелся укромный, там укололись и заснули. А вот с направлением ошибочка вышла, вместо «Кибальчича» мы на «Медузе» оказались. Нас там в «обезьянник» посадили, стали обижать. А потом станция с катушек сбилась и прямо на Юпитер смайнала, а мы еле задницы унесли на этом мусорном бачке. Он мне по системе управления вполне знакомый.

— Ой, как много брехни, я просто вынужден сопротивляться. За борт что ли вас выкинуть? — главарь загнул корявый палец. — Как-то неинтересно. Пшик и нету. Засунуть в двигатель? — пошел в ход другой палец. — Это уж чересчур, а я все таки эстет. Отправить в шлюзкамеру и немножко поиграть с вакуумом? Об этом стоит подумать. — уголовник загнул третий палец, а затем все остальные и сделал неприличный жест. — Отдать тебя, молодка Кац, на потеху Марамою, а твоего дружка вручить Сизому? Фантазии у них маловато, ввиду тяжелого детства, но забавляться они любят. То, что от вас затем останется, пара фунтов печенок-селезенок, спокойно поместится в маленький морозильник. Это, пожалуй, сгодится, но чуть позже.

Сизым прозывался тот морщинистый и чешуйчатый мутант. Растянув мокрую прорезь своего рта в подобие улыбки, он агрессивно шмыгнул сопливым носом и игриво подмигнул Данилову, который тщетно пытался контролировать себя по методу Раджасекара. Марамой же был, судя по жилам и въевшейся в кожу пыли — из шахтеров. Его взгляд, в отличие от главаря, тяжело застыл в некой никому неизвестной точке, а рука что-то делала в штанах. Череп у экс-шахтера «скреплялся» скобами и штифтами после какой-то тяжелой травмы, и, казалось, была собран из деталей конструктора.

— Зовут меня, кстати, Ахмед Фитингоф. — представился главный. — Так что вы теперь знаете, как обращаться ко мне в своих мольбах. Я — здесь господин. Кто это еще не понял? Я больше тебе говорю, мент, или кто ты там. Твоя-то подружка, судя по всему, куда как сообразительная. А тебе, похоже, надо еще мозги простимулировать грязным сверлом.

— Я тебя понял…

— Добавляй «господин».

— Я тебя понял, господин.

Глазки предводителя убежали вверх, с большим усилием он задержал их там на секунду и шумно втянул воздух.