Юрий Самусь - Укус скорпиона

Я же могу выждать, покуда катапульта разрушит стены, отправив при этом добрую половину войска Галона на тот свет при помощи боевых заклинаний. Своих ратоборцев надо щадить – за них плачены большие деньги. Ведь добровольно в армию идут единицы, да и то мелочь всякая, вроде хоббитов да эльфов.

Лесок невелик, уже кончается, и сквозь просветы деревьев виден замок, застывший на вершине пологого холма. И еще клубится пыль на дороге – вражеское войско летит нам навстречу.

Проклятый Галон решил уберечь свой замок от разрушения и вышел в поле сразиться. Жаль, что он не повесился. Видать, тоже успел силу магии поднакопить. Ну, ничего, к лютой сече я всегда готов. Не зря столько миль оттопал, за тем и войско сюда вел.

Но что это? Великий Архимаг! Войска у Галона состоят лишь из отборных монстров, самых дорогих и самых сильных. Я вижу среди них мечущих молнии черных титанов, у которых сила атаки и сила обороны – 15 очков; паладинов, нагоняющих страх своими длинными и острыми мечами; сверкающих огненными перьями фениксов, быстрых и мощных в бою, одноглазых циклопов, прожигающих врагов насквозь своими глазами… У Галона их гораздо больше, чем у меня! Но хуже всего, что этот проклятый маг имеет невиданную силу – целых тридцать черных драконов, готовых повиноваться малейшему движению своего владыки…

И армия моя занервничала, а значит тут же упало количество очков удачи. А если в войске слабая мораль, то какое оно к черту войско – в руках нет силы даже меч поднять.

Но я и сам вижу, что мне с Галоном не совладать. У меня всего три выхода: биться, пока голову не сложу, сдаться в плен, тогда при мне останутся все артефакты, очки магии и мои верные бойцы, зато придется платить огромную контрибуцию, и третий вариант – бежать с поля боя. Тут я останусь при своих деньгах, но армии лишусь подчистую. А ведь я столько средств в нее вгрохал…

Нет, я не сдамся! Никогда еще великие рыцари Хопкинсы не бежали с поля брани. Вперед мои верные войска, пусть ваша кровь прославит вас в веках во имя Великого Архимага NEW WORLD COMPUTINGа.

– Очнитесь, Хопкинс!

Кто это опять со мной говорит? Не пойму. Если выживу, обращусь к лекарю, пусть пороется в моих мозгах. Иначе не устоять мне против заклинаний проклятия…

Вижу, взмыли вверх галоновы драконы. Они летят в самую гущу моих войск и одним ударом сжигают всех гоблинов. Будь они прокляты, эти крылатые бестии!

Бросаю в бой последние свежие силы, зная, что обрекаю их на верную гибель. Но ничего, мое дело не пропадет зря. Я все-таки ослаблю мощь Галона, и рано или поздно найдется смельчак, который бросит ему вызов. И может быть, тогда ненавистный враг будет, наконец, повержен?

Воины-гномы бьют по фениксам, уничтожают пять птиц и гибнут все до единого. Но смерть их напрасна. У Галона есть заклятие «оживления», и фениксы восстают из пепла.

От моей, когда-то могучей армии, остается всего три дракона. Нужно нанести последний удар – удар мести! Но увы, драконы в панике, у них даже нет сил, чтобы взлететь. Зато титаны бьют огненными молниями во всю свою мощь.

Вот и все, Галон ухмыляясь скачет ко мне, снимая на ходу металлическую перчатку. Я, не опуская глаз, смотрю на него в ожидании удара клинком.

Но нет, эта мерзкая тварь желает меня обесчестить! Он дает мне пощечину. И еще раз, и еще. Из глаз текут слезы, и я непроизвольно зажмуриваюсь.

– Да придите же, наконец, в себя, Хопкинс!

Я открыл глаза, и увидел склонившегося надо мной Берримора. Он со всей силы мутузил меня ладонью по лицу, продолжая неистово орать:

– Очнетесь вы или нет?!

– Уже… – застонал я. – И прекратите меня избивать. Я ведь могу ответить.

Берримор попятился назад и рухнул на стул, где еще недавно сидел гипнотизер.

– Фу, – выдохнул он, вытаскивая из кармана носовой платок, и вытирая им пот со лба. – Ну и устроили вы нам концерт…

– Я?

– А то кто же? Вы что, обладаете гипнозом?

– Не замечал этого.

– Представляете, посреди сеанса Симпсон встает и идет в туалет. Нет его три минуты, нет пять. Вы дрыхните, а я начинаю нервничать. Посылаю охранника, тот тоже куда-то пропадает. Потом слышу, какая-то возня в коридоре. Выглядываю, а там санитары укладывают Симпсона на носилки. Оказывается, парень ни с того, ни с сего решил повеситься.

Глаза мои, конечно, полезли на лоб. А губы прошептали:

– Не может быть!

– Вы лучше у Симпсона спросите, может или не может…

– А где он?

– В реанимации, где же еще?

«Так-так-так, – подумал я. – Это что же получается? Выходит мой мыслеимпульс все же достиг цели? И вместо того, чтобы вздернулся на суку нарисованный маг Галон, руки на себя решил наложить гипнотизер… Нет, бред какой-то необъяснимый. Никогда не обладал я способностями к гипнозу, откуда же они взялись? А ведь поперся Симпсон в туалет на подтяжках своих вешаться. Отчего бы ему так приспичило?»

– Может, все-таки скажете, о чем ЦРУ хочет с вами поговорить? – донесся до меня голос Берримора.

Я пожал плечами.

– Повторяю: не имею не малейшего понятия.

– Ну, ладно, – сказал шеф МИ-5. – Черт с вами. Но учтите, еще раз появитесь в Англии, головы вам не сносить. Эй, дежурный, приведи сюда парня из ЦРУ.

Я повернулся к дверям, ожидая кого угодно, но увидел Уильяма Мактерри, о котором, признаться, за всей этой суетой забыл вовсе.

– Ну вот, – входя в кабинет, сказал он. – Скоро меня окончательно припишут к твоей особе, чтобы я время от времени доставлял твои бренные останки в Лэнгли. Признаться, ты первый, кого мне дважды пришлось вытаскивать из довольно дерьмовых местечек.

Берримор фыркнул, но промолчал.

Я улыбаясь, поднялся из кресла, и протянул Вилли руку. Мы обменялись крепким рукопожатием, и Мактерри, покосился на насупившегося Берримора.

– Теперь мы можем покинуть ваше заведение?

Почти незаметный кивок головы, и мы выметаемся из комнаты, а затем и из самого здания британской контрразведки, садимся в машину, и Мактерри приказывает шоферу ехать в аэропорт.

Признаться, я был чертовки рад снова встретить этого добродушного коротышку, непонятно как оказавшегося сотрудником ЦРУ. Ему больше подошло бы сидеть в какой-нибудь солидной конторе и перекладывать с места на место толстенные бухгалтерские счета.

– Чего ради Стрэдфорд сменил гнев на милость? – не выдержав, спросил я.

– Узнаешь все на месте, – ответил Мактерри, протягивая мне свернутую в трубочку газету.

Это оказался позавчерашний выпуск «Вашингтон-пост», и на первой же полосе я увидел фотографию, которая заставила меня вздрогнуть.

Пожилая женщина отбивалась зонтиком от какой-то кошмарной твари. Объяснять, что это за тварь, нужды не было. Я на них предостаточно насмотрелся в виртале.

– Та-ак, – протянул я, – три случая – это уже закономерность.