Вадим Проскурин - Хоббит, который слишком много знал

Сканирование миров — дело долгое, я хотел, чтобы артефакт собрал требуемую информацию без моего непосредственного участия, так оно и случилось. Самые интересные миры стали для нас закрыты после уничтожения врат, но то, что осталось, тоже неплохо. В общем, мы ушли в самый интересный мир из оставшихся доступными. Оригинальный мир. Там живут люди, эльфы и хоббиты, там действует магия, как высшая, так и низшая, только низшая магия действует по-другому, и заклинания Средиземья там действовать не будут. В общем, прошлые мы отправились туда и благополучно достигли цели. Пойдем за ними?

— Пойдем, — сказал Олорин, — только вначале создадим новые копии.

Я мыслю, следовательно, я существую. Не помню, кто это сказал, кажется, Ежебой из Дорвага. А может, и нет. Не важно. Важно то, что, раз я думаю, значит, я еще жив.

Пробивать канал — удовольствие еще то. Даже если ты непосредственно не участвуешь в этой операции, а выступаешь в роли пассажира, одно только пребывание в междумирье способно изрядно испортить настроение. Кажется, что время останавливается, а пространство становится все более жестким и неподвижным и в конце концов совсем исчезает. Дышать становится все труднее, сознание начинает плыть, а дальше я ничего не помню.

Я открыл глаза и увидел безоблачное небо. Я сразу понял, что в этом небе что-то не то, но, чтобы понять, что именно не то, мне потребовалась целая минута — тяжело соображать после того, как чуть не умер. Вот что в этом небе не то — в нем нет солнца, равномерно светится весь небосвод. Я ошеломленно потряс головой, с трудом встал на ноги и осмотрелся.

Я стоял под развесистым дубом в десятке шагов от гарнизонного плаца, на котором тренировались хоббиты. Уриэль был прав, здесь действительно живут хоббиты. Но как убого они выглядят!

Десяток молодых воинов, которых обучал строевым приемам столь же молодой десятник, изображали панцирную пехоту, если судить по вооружению и экипировке. Глядя на них, я не знал, как реагировать на это зрелище — смеяться, плеваться или пожалеть этих скорбных умом несчастных. Панцирная пехота хоббитов — любой обитатель Средиземья расхохотался бы, посчитав эти слова глупой шуткой. Хоббиты слишком низкорослы и физически слабы, чтобы могли противостоять кому-либо, кроме других хоббитов. Сила хоббитов в их ловкости и непревзойденном умении управляться с метательным оружием. Оружие хоббита — не щит, меч и копье, а лук, стрелы и метательные ножи на перевязи. Хоббиты не принимают правильного боя, партизанская война — вот стихия хоббичьих воинов. Хоббиты не строятся фалангой, они наступают рассыпным строем, прячась в подлеске и кустарнике, и их самонаводящиеся стрелы разят врага, появляясь будто бы ниоткуда.

Но эти хоббиты, кажется, ничего об этом не знают. Они маршируют взад и вперед, совершают повороты на месте и в движении, стараясь не нарушать строй, перебрасывают копья из походного положения в боевое и обратно, и, надо сказать, у них неплохо получается. Но это не для них!

Десятник наконец заметил меня, случайно взглянув в мою сторону. Мне не оставалось ничего другого, кроме как выйти ему навстречу.

— Приветствую тебя, почтенный хоббит, — произнес я, совершая учтивый поклон, — Хэмфаст, сын Долгаста, из клана Брендибэк к твоим услугам.

Хоббит удивленно разинул рот и совершил несколько нелепых движений нижней челюстью.

— Хэмфаст? Летающий халфлинг? Для меня огромная честь… Эй, Тларс, бегом к Умбату! — неожиданно закричал он. — Скажешь ему, что в Сакред Вейл прибыл Хэмфаст. — Десятник снова обратился ко мне: — Но как ты прошел сюда незамеченным, почтенный Хэмфаст? Почему привратная стража не оказала тебе должных почестей?

Похоже, меня тут уже знают. То есть предыдущего меня, он, очевидно, благополучно достиг этого мира и уже успел стать известной личностью. Интересно, почему он не вернулся?

— Прошу прощения, почтенный, — пробормотал я, — мне нужно совершить одно… гм… заклинание.

Хоббит подобострастно кивнул, а я обратился к рунному идентификатору Уриэля. Неверный идентификатор. Олорин? То же самое. Это что получается, сюда попал только я один, а мои друзья остались в Средиземье? Или вообще сгинули по пути? Моргот меня раздери, это все объясняет! Вот почему в прошлый раз никто не вернулся обратно — Уриэль и Олорин не достигли места назначения, а я не умею пробивать каналы между мирами. Стоп! Уриэль говорил, что его артефакт сообщил, что в прошлый раз цели достигли все трое. Но это может быть ошибкой, ведь он так же уверенно говорил, что резервные копии активизируются в начале лета, а не в конце. Я представил себе, что будет дальше, и мне стало совсем плохо. Раз за разом Уриэль и Олорин будут пробивать канал в этот мир, погибать в дороге, а здесь будут один за другим появляться Хэмфасты. Брр…

Хоббит-десятник растерянно переминался с ноги на ногу.

— Почтенный, не знаю твоего имени, — начал я, и он немедленно перебил меня.

— Фоггер, — поспешно представился он, — Фоггер меня зовут. Прости, что я не представился сразу, я не хотел проявить непочтение. Прошу великого героя простить меня.

Теперь настала моя очередь разевать рот.

— Как ты назвал меня?

— Герой. Великий герой. Почему ты удивился? Или… или ты не тот Хэмфаст? Я тяжело вздохнул:

— Это не так просто объяснить, почтенный Фоггер. Около полугода назад в этот мир явился хоббит по имени Хэмфаст.

Фоггер кивнул.

— Это был величайший воин из всех халфлингов Аркануса, когда-либо рождавшихся или являвшихся. И он, так же как ты, называл халфлингов хоббитами.

— Ну вот, — продолжал я, — он должен был вернуться обратно, но не вернулся. Перед тем как Хэмфаст ушел в междумирье, Уриэль, его учитель, создал Хэмфасту резервную копию. То есть меня. И когда прошли все сроки возвращения, я отправился выяснить, что произошло с оригиналом.

Фоггер помотал головой:

— Резервная копия — это как? Я не понимаю, ты Хэмфаст или не Хэмфаст?

— Я Хэмфаст. Мои тело и душа в точности повторяют тело и душу Хэмфаста, какими они были в момент создания копии. Я умею все, что умеет Хэмфаст, но я не знаю того, что случилось с ним в этом мире… Как ты его назвал, Арканус?

— Да, Арканус. Наш мир называется именно так. Значит, ты точно такой же Хэмфаст, но другой?

— Ну да.

— И ты не знаешь, что произошло с тем Хэмфастом?

— Не знаю. Фоггер задумался:

— Прошу прощения, почтенный Хэмфаст… ты умеешь летать?

Я растерянно кивнул.

— Не мог бы ты подняться в воздух прямо сейчас? — Видя мою растерянность, Фоггер уточнил: — Я должен быть уверен, что ты именно тот Хэмфаст.

Я пожал плечами и совершил соответствующее заклинание. Мое тело поднялось на десять футов вверх, а затем мягко опустилось на землю. Фоггер облегченно вздохнул.