Вадим Проскурин - Хоббит, который познал истину

Наш собеседник недовольно поморщился.

— Идиотов хватает везде, — сказал он, — и больше всего идиоты любят распускать слухи, и чем бредовее слух, тем лучше.

Уриэль подавил торжествующую усмешку. Я понял, в чем дело: если бы этот человек работал не на милицию, а на более достойный ковен, он бы немедленно обиделся и начал говорить, что менты действительно делают всякие гадости и глупости, а вот мы выше этого, мы такой ерундой не занимаемся и поэтому вы, ребята, ничего не бойтесь… Ну и так далее. А раз он не начал возмущаться, а только поморщился, значит, он — мент. Это хорошо, по словам Сссра, все хакеры признают, что менты в сетевых делах — полные профаны.

— Эти слухи — полная ерунда, — продолжал мент. — Думаете, легко навесить на человека не совершенное им преступление, тем более в компьютерной сфере? Да в наших судах даже очевидные дела, бывает, не проходят. Судьи в компьютерных делах вообще не разбираются, прав тот, у кого язык лучше подвешен. А язык обычно лучше подвешен у того, кому больше платят денег. Вот и получается, что из десяти пойманных за руку хакеров в тюрьму садятся в лучшем случае трое. А если чужое преступление навешивать… Хакеры тоже не дураки, начнешь его пытать, он во всем как бы признается, а в протоколе такую бредятину напишет, что на первый взгляд все нормально, а потом любой эксперт сразу говорит: дело сфабриковано. И преступник на свободе, а следователь без работы. Нет, ребята, на вас чужие дела никто вешать не собирается, вам и своего с лихвой хватит. Вы не так уж и плохо поработали, некоторые методы вообще применили впервые, например, как вы запутали финансовые потоки, так никто еще не делал. Но банковское дело надо знать лучше, на этом почти все хакеры горят.

— Где мы допустили ошибку? — спросил Уриэль. Мент рассмеялся.

— На этот фокус меня не поймаешь. Думаешь, я не понимаю, зачем ты меня сюда пригласил? Ты понял, что кража не удалась, и хочешь узнать почему, чтобы в следующий раз тебе не промахнуться. Нет, парень, так не выйдет.

— Я слышал, что у вас, ментов, не слишком большие доходы…

Мент снова рассмеялся, еще более добродушно.

— Правильно, так оно всегда и бывает. Вначале косят под дурачка, потом предлагают деньги. Зарплаты у нас действительно небольшие, но твои деньги мне не нужны. Не потому, что я такой уж честный, а потому, что эти деньги все равно засвечены, их уже не потратишь. Что у нас следующим номером, угрозы?

Уриэль смутился и как-то даже растерялся. Похоже, он столкнулся с мастером психологии, нисколько не уступающим ему по умению. Но Уриэль быстро справился с собой и произнес нарочито спокойно и лениво:

— Какие тут могут быть угрозы? Чтобы угроза подействовала, она должна быть реальной. А чем я могу тебе угрожать? Разве что вашу сеть взломать, так это нереально.

Мент удовлетворенно крякнул.

— Приятно поговорить с умным человеком. Обычно именно этим и угрожают, а потом обижаются, когда я начинаю смеяться. Еще, бывает, говорят, типа, я установил твой физический адрес, я поубиваю твою семью и все такое.

Уриэль недовольно поморщился.

— Ты вошел из своей ментовской сети, физический адрес там не вычислишь. Кстати, у вас все внешние запросы рубятся на входе?

— Нет, не все. Наиболее наглые обрабатываются ровно столько времени, сколько нужно, чтобы установить адрес взломщика. А потом связь обрывается, а на следующий день он получает повестку в суд. Ну так что, чем будем угрожать?

Уриэль пожал плечами.

— Да пожалуй что и ничем.

— Вот и замечательно. Какие технологии будешь предлагать?

— Какие технологии? — не понял Уриэль.

— Когда угрозы заканчиваются, хакеры обычно пытаются договориться, обменять какие-то свои знания на свободу.

— Только на свободу?

— Некоторые хотят и большего, только это бессмысленно. Самое большее, что можно получить в обмен на чистосердечное признание, — срок по нижней границе. Устраивает?

— А сколько составляет нижняя граница в данном случае?

— Семь лет.

Уриэль хмыкнул, и мент истолковал этот звук по-своему.

— Убегать будешь или сразу сдашься? — деловито спросил он.

— Думаешь, убегать бессмысленно?

— Абсолютно. Но, если не веришь, попробуй, только это даст тебе плюс год.

Сссра, приготовься! Сссра! Сссра, ты где?

Мент тоненько хихикнул.

— Что, вирус потерял? Очень хороший вирус, кстати, грамотно написан. Он к твоему сроку еще лет семь прибавит.

Хэмфаст, уходим!

Заклинание не сработало. Кажется, все Междусетье куда-то исчезло.

Они поставили какой-то фильтр на сетевые интерфейсы. TCP не работает, я пробую NTFS, ты — SPX'

Не работает.

У меня тоже.

Мы попались?

Не сдавайся раньше времени! Сейчас мы устроим здесь кое-что веселое… Доступ запрещен? Что за ерунда?!

У меня ключ силы в порядке.

У меня тоже. Не понимаю. Попробуй ты!

А что делать?

Что-нибудь. Хотя бы дематериализуй его.

Доступ запрещен. А ключ силы в порядке, дает полный доступ. В чем дело, Уриэлъ?

Невидимость!

— Бесполезно, — сказал мент, который к этому времени уже улыбался во весь рот. — Ваши хэндлы захвачены на полный доступ, визуальный образ больше не нужен для идентификации. Отключать модем вручную уже бесполезно, это надо было делать в самом начале. Судя по тому что ваши виртуальные образы все еще функционируют, слепок души каждого из вас позволит восстановить не только физический адрес, но и многое другое, включая картину преступления. Вы получите по пятнадцать-двадцать лет, потому что чистосердечное раскаяние вы уже прощелкали. Прощайте, виртуальные хакеры! До встречи в реальном мире!

Мир погас.

Мы сидим внутри колонны и беседуем под завывания монстров, которые чуют добычу, но никак не могут до нее добраться. Сссра боязливо держится подальше от стен.

Это небольшая полость внутри массивной колонны, возвышающейся посреди одного из залов какого-то исполинского дворца, в котором проходит один из многочисленных этапов игры.

В “Красной Шапочке” ничего не изменилось, если не считать того, что мы с Уриэлем заказали обед не на четыре доллара, а почти на пятьдесят.

Сссра назвал четыре трехзначных числа. Совершенно обычный адрес, ничего примечательного.

Администрация хостинга сообщила, что происходило плановое отключение компьютеров для профилактических работ, а то, что Уриэля не уведомили заблаговременно, объясняется ошибкой одного сотрудника, который будет наказан.

Уриэль сделал несколько шагов, вошел в невидимое обычным зрением жерло канала и исчез.

Я лежал на смятом плаще, брошенном прямо на траву. Я рассеянно жевал травинку и смотрел в небо, затянутое темно-серыми облаками.