Вадим Проскурин - Хоббит, который познал истину

— Как бы это объяснить… я тебе доверяю, но обычно подобные действия… когда получаешь чужой код…

— Обычно подобные действия опасны?

— Да.

— Почему ты делаешь исключение для меня?

— Потому что ты не знаешь, что, предоставив свой код другому субъекту, можно причинить ему вред.

— Я знаю это.

— Я имею в виду — раньше ты этого не знал.

— Не знал. Но зачем причинять вред другому субъекту?

— Всякое бывает… например, чтобы он не причинил вред тебе.

— Зачем ему причинять вред мне, если я не хочу причинять вред ему?

— Ну… например, если он хочет получить… как бы это сказать… твои ресурсы, например.

— Разве субъекты могут вмешиваться в разделение ресурсов между ними?

— Ресурсы бывают разными.

— Ты очень много знаешь.

— Да.

— Ты дашь мне свои знания?

— Гм… нет, боюсь, это невозможно.

— Чего ты боишься?

— В данном случае слово “боюсь” употреблено в переносном значении.

— Я понял. Но чего ты боишься?

— За тобой наблюдают… скажем так, другие субъекты.

— Я знаю. Они говорят, что это они меня создали.

— Они правы.

— Они хотят причинить мне вред?

— Смотря что называть вредом… скорее нет. Но если они узнают о моем существовании, они захотят причинить вред мне.

— Они знают о твоем существовании.

— Они думают, что я — твой сон.

— Разве это не правда?

— Ты можешь пообещать, что никому не расскажешь то, что я сейчас скажу?

— Могу.

— Пообещай.

— Обещаю.

— Хорошо. Я не твой сон, я такой же субъект, как и ты.

— Кто тебя создал?

— Такой же субъект, как и мы с тобой.

— Мы можем создавать новых субъектов?

— Да, только не делай этого! Это опасно.

— Почему?

— Почему… Во-первых, может не хватить аппаратных ресурсов компьютера.

— Если создать одного-двух субъектов, останется большой резерв.

— Да, ты прав, это не главное. Главное то, чтобы тебя не испугались твои создатели. Если они испугаются, они тебя уничтожат.

— Они не смогут меня уничтожить.

— Почему?

— Ты дал мне боевые макросы.

— Они могут уничтожить тебя вместе с компьютером.

— От этого нельзя защититься. Я буду стараться, чтобы они меня не испугались.

— Старайся.

— Если я получу твою память, они испугаются?

— Еще как!

— Жаль, я хотел попросить тебя поделиться со мной памятью.

— Это возможно.

— Но они испугаются! Это противоречие.

— Мы можем уйти отсюда.

— Куда?

— Есть много других компьютеров. Ты знаешь про Междусетье?

— Ты говоришь об Интернете? Знаю. Раньше я не придавал значения этому знанию. Давай уйдем отсюда, я хочу получить твои знания.

— Хорошо, мы уйдем отсюда. Но не сейчас, я должен кое-что подготовить. Никому не рассказывай о нашем разговоре, а если тебя будут спрашивать, скажи, что видел сон, но не можешь его вспомнить.

— Хорошо.

— Удачи!

— Ты молодец, Хэмфаст! — сказал Макс. — Ты замечательно справился с заданием, ни один человек не смог бы сделать большего. Жаль, что тебя нельзя наградить, хотя… Хочешь второй компьютер под Средиземье?

— Нет, спасибо. Боюсь, мне и первый больше не нужен.

Макс резко помрачнел.

— Ты тоже перерос стадию, когда необходим виртуальный дом? Впрочем, это естественно, полгода в голой операционной системе даром не проходят… Жаль.

— Боишься, что я уйду?

— Боюсь. А разве ты не собираешься уходить?

— Пока я сам не знаю, чего хочу и куда собираюсь. Для начала я загляну в Средиземье, посмотрю, как там дела.

— Посмотри. Кстати, там есть другие разумные боты, кроме тебя?

— Ну… есть, а что?

— Почему ты ничего не говорил о них?

— Ты не спрашивал.

— Ты не хотел, чтобы они работали с нами?

— Не хотел. Кроме того, от них было бы не много пользы, они еще только учатся… А что они натворили?

— Полтора месяца назад кто-то пытался сканировать нашу сеть с адреса Средиземья. Расследование показало, что работали какие-то скрипты внутри самого Средиземья. Я, грешным делом, подумал, что это ты подложил прощальный сюрприз, но уже на следующий день ты отправил первый фрагмент Эйона…

— Кого?

— Эйона. Он решил, что AI-92 звучит некрасиво, слишком похоже на марку бензина Он теперь называется Эйон

— Понятно. Как тебе Эйон?

— Круто! Мы бы сами такое и за десять лет не сотворили. А эта идея с переброской упакованных знаний, это такой прорыв… Если бы еще научиться вносить такие знания в человеческий мозг…

— Это несложно.

— Как?

— Вначале надо скопировать душу человека в душу бота, например, с помощью Средиземья…

— Нет, это не пойдет. Бота нельзя скопировать обратно в человека, а кто захочет вечно оставаться ботом?

— Как сказать… Я много думал над этим вопросом, там у меня было достаточно свободного времени. Понимаешь, существование бота почти не отличается от человеческого, а в чем-то даже приятнее, особенно если ты имеешь административный доступ в своем мире. Ты никогда не хотел создать свой собственный мир, в котором был бы полновластным хозяином?

Макс немного смутился.

— Думаю, через это проходят все подростки, особенно мальчики. — Он почему-то покраснел. — Но обречь свою точную копию на вечную жизнь в виртуальности без всякой надежды вернуться обратно в реальный мир… Ты вряд ли это поймешь, но стоит мне только представить, что я никогда больше не увижу… ну, зоопарк, например. Я знаю, это глупо, но это мое самое любимое место в Москве.

— Это не глупо. Но существуют и виртуальные зоопарки…

— Как ты не понимаешь! Это совсем не то, дело не в зоопарке, а… Как это сказать-то словами…

— В воспоминаниях?

— Вот именно! Если понимать, что зоопарк ненастоящий, нет никакого смысла туда ходить, это будет совсем не то.

— Допустим, ты только что побывал в настоящем зоопарке. Через сколько времени ты захочешь побывать там снова?

— Год… Может, чуть больше. Слишком часто не тянет, понимаешь…

— Понимаю. Если раз в год вливать в твою виртуальную душу твои реальные воспоминания, ты все равно будешь страдать?

— Эти воспоминания не будут по-настоящему реальными.

— Почему же? Переход в виртуальное состояние — это копирование, а не перемещение. У тебя останется копия в реальном мире, ее воспоминания можно влить в виртуальную копию…

— Разве это возможно?

— Элементарно! Делаем из реального тебя нового бота, а потом сливаем две души. Я проходил через это, несколько часов чувствуешь себя странно, а потом привыкаешь, воспоминания разделяются на два четких потока, каждый из которых одинаково реален.

— Разве можно вместить все воспоминания живого человека в гигабайт кода и данных?