Сергей Фрумкин - Программист

– А вы что, уже уходите?

– Да. А вы что-то хотели?

– Хотел поговорить.

– И, судя по всему, о чем-то важном? – Алексей Павлович рассмеялся хмурому выражению лица Стаса: – Ну что вы, правда, сегодня на себя не похожи? Мне нужно идти, поэтому давайте так. Завтра суббота – встретимся, пообщаемся. Не по-человечески как-то: живем рядом, работаем на одном этаже, а видимся пару минут в обеденное время. Приходите завтра ко мне в гости! Обсудим, что у вас там наболело. Не возражайте, пожалуйста – я настаиваю! Дом 46. У самого озера. Договорились?

– Но я… – Стас запнулся, сбитый с толку настойчивостью обычно мягкого Алексея.

– Ей богу, спешу! Давайте завтра, часикам к одиннадцати! Скоро Новый Год, поделимся планами… Обязательно приходите!

В итоге, Стас ни о чем не спросил, и вопрос о реальном уровне секретности разработок НИИ остался открытым. Как, впрочем, и вопрос о деградации населения, и вопрос о том, какое восприятие сетевых новостей считать правильным и здоровым.

После обеда Стаса вновь завалили текучкой, и день прошел и закончился так же бестолково, как начался…

В субботу Стас всем естеством ощутил, что, всего через день после неудачного визита к однокурснику, ему меньше всего хочется вновь идти в гости. Но молодой экспериментатор не ощущал в себе сил еще двое суток изводиться вопросами, которые нельзя было даже четко самому себе сформулировать. Программа преуспевающего человека требовала принятия решительных мер по немедленному восстановлению душевного равновесия, а принять меры Стас мог только определив что реально, а что – иллюзия.

Он все же сделал попытку избежать встречи – попытался связаться с Алексеем Павловичем по нэтфону. Но старый программист был недоступен. Пришлось идти.

Старший товарищ жил недалеко, и Стас шел пешком. Была прекрасная погода, солнце искрилось на серебряном покрывале холмов и крыш, насыщенно-зеленые ели и сосны на фоне прозрачного голубого неба казались нереально контрастными стерео картинками, бесконечно далекий горизонт заставлял жмурить глаза, а под ногами громко хрустел снег… Но Стаса все это не впечатляло. Напротив – красота и гармония окружающего мира только подчеркивали неразбериху, царящую либо в голове Стаса, либо в присвоившем себе все это великолепие человеческом обществе.

Коттедж Алексея Павловича стоял на самом берегу озера – единственное, что отличало его в лучшую сторону от коттеджей соседей-программистов. Сам Алексей Павлович сидел во дворе на скамейке и смотрел на заснеженную гладь озера. Он даже не встал навстречу гостю, только приказал программе дома открыть калитку.

– Присаживайтесь, коллега, переведите дух! – Алексей Павлович указал Стасу на подушку рядом с собой.

Стас повиновался. Красота морозного утра постепенно выгоняла из его головы последние разумные мысли – ответов не было, и думать не хотелось.

– Пейзаж вас не умиротворит, – рассудил старший товарищ. – Но померзните немного, а потом угощу горячим пуншем – тогда станет легче.

– А вы знаете, что со мной? – поежившись – он не по погоде легко оделся – без интереса спросил Стас.

– Вы удивитесь, но знаю, – также без интонации ответил Алексей Павлович.

Десять минут оба сидели молча, глядя, кто под ноги, кто на озеро, а только затем пошли в дом. Чашка с горячим, хорошо приготовленным, остро-пахнущим алкогольным напитком и в самом деле доставила Стасу удовольствие, расслабила нервы и возбудила в душе какую-то бессмысленную животную радость: тепло сменило холод, а нежелание думать – потребность навести в голове порядок.

Напротив, Алексей Павлович был собран, спокоен и внимателен. Дождавшись, когда Стас допьет, он сразу же предложил подняться на второй этаж.

Поднявшись по лестнице, Стас остановился, а затем снял с глаз отключившиеся от сети очки. Еще полгода назад он с трудом мог представить себе ситуацию, в которой нэтфон не найдет Сеть, во всяком случае, в пределах Москвы, теперь же это казалось в порядке вещей.

– Да. Спрячьте в карман! – подтвердил догадку Стасу Алексей Павлович. – Здесь он не работает.

– Почему?

– Так мне спокойнее. Скажем, мера предосторожности.

– Как в институте?

– Не знаю. Их система погашения электромагнитных сигналов глубоко засекречена. Я разработал собственную. Точнее, усовершенствовал одну незаслуженно забытую схему Николы Тесла… Вон, видите, по углам коридора металлические коробочки? Так называемые «трансформаторы». Излучают поле, которое создает вокруг дома завесу «секретности». – Алексей Павлович развел руками. – Так и не смог привыкнуть, что за мной следят двадцать четыре часа в сутки. Слава богу, хоть к моему желанию создать небольшой островок интима отнеслись спокойно. Видимо, годы законопослушной жизни закрепили за старым служакой репутацию ворчуна, а не бунтаря…

– Кто за вами следит?

Алексей Павлович посмотрел на Стаса серьезно:

– И за мной, и за всеми нами, Станислав!

Стас ухмыльнулся – если бы кто-то знал, чем он занимается дома, о шпионах он бы разговаривал в другом месте!

– Значит, бывают исключения!

Алексей Павлович вопросительно поднял брови:

– Это вы о себе? Институт знает о вас все. Все дома поселка прослушиваются и просматриваются. Наши затраты фиксируются – не даром живем в кредит. Бреши в системе возможны только на стыке сфер юрисдикции разных ведомств. Там, где одно ведомство думает, что это дело другого, а другое – первого. Ну, и еще – бреши, которые создаются умышленно. Возможно, в вашем случае имеет место вариант два, не знаю… Но не спешите – сейчас мы обо всем потолкуем.

Старший товарищ пропустил Стаса за закрытую до этого момента на электронный замок тяжелую дверь. Из гостиной, задуманной здесь по архитектурному плану, комната была переоборудована в рабочую лабораторию. По стенам располагались белого цвета стеллажи с многочисленными ящичками, холодильниками, какими-то электрическими приборами. Посредине стоял большой стол, над которым громоздились экраны персонального вычислительного комплекса. На столе стояли всевозможные баночки, колбочки, стеклянные спирали, мензурки…

– У вас здесь настоящая химическая лаборатория? – усмехнулся, подумав, что каждый сходит с ума по-своему, Стас.

– Биологическая, – поправил Алексей Павлович. – Ну, что сказать? У вас хобби – писать программы. У меня – исследовать жизнь… Присаживайтесь вон там, на стуле! Сейчас покажу кое-что…

Старый программист натянул резиновые перчатки, затем достал из холодильника стеклянный сосуд.

– Здесь, Станислав, живые клетки, мои клетки. Точнее сказать, клетки моей кожи. – Алексей Павлович улыбнулся гримасе отвращения, перекосившей лицо Стаса. – Вы можете пока не смотреть, если не хотите – последовательность действий я прокомментирую… Сейчас, например, я перекладываю клетки, которые примут участие в нашем эксперименте, в изолированную емкость, и подношу ее к микроскопу… Выделяю еще несколько штук и перекладываю в другую изолированную емкость. Емкости, как вы видите, стеклянные, прозрачные. Вторую емкость ставлю под второй микроскоп, на расстоянии – на другом конце стола… Пока вам все понятно?