Варди Соларстейн - Дорога на Торхольм

Слухи и пересуды к нему теперь поступали не только по ведомству Хагена, но и от жрецов Скарви, так как люди активно делились своими сомнениями и размышлениями с представителями культа. Именно Марина, засветившая свой скилл в сложной сфере разведывательных и контрразведывательных мероприятий, подсказала идею введения "доверительных разговоров", аналога исповеди, только без обязательства тайны. Наоборот, жрецы в открытую говорили, что "сказанное однажды, может быть повторено дважды" — перед Маниту и перед более опытным жрецом.

И информация о любых изменениях в моральном и идеологическом настрое в войсках пошла к командованию чуть ли в режиме реального времени.

Хаген с Ингваром, и умудренный годами Мудрый Скарви, получив доступ к такому массиву данных схватились за голову. Ведь, как считали они, нужно немедленно реагировать на каждый всплывающий случай яркой нелояльности и карать за всякое преступление, которое становится известным. Любое слово несогласных вносить в специальные свитки. Влад лишь посмеялся над ними. Госбезопасность, по его мнению, не должна вообще интересовать уголовщина. Ее дело — предотвращение крупных саботажей, охрана высших лиц государства, нейтрализация потенциальных талантливых лидеров оппозиции. А все остальное сделает хаос разнонаправленных человеческих страстей и желаний. Солдаты много о чем треплются, большей частью о своих несбыточных мечтах, опираясь в голословных обвинениях на самую обычную человеческую зависть. Нет никакого смысла реагировать на каждый чих, и пока вероятные бунтари не начали собирать ячейки — все идет нормально. А до создания ячеек всем начинающим маргиналам ой как далеко, потому что благодаря реорганизации подразделения специально перетасованы и в них добавлены жрецы новой религии с прописанной должностной инструкцией замполита.

Влад не просто так через неделю после штурма уехал из комфортабельного замка Ногт и разместился в неуклюжем срубе, что служил казармой Андриллу и его людям, свалив все дела по реорганизации войска на Вита и Скарви. Крепостцу, построенную бывшим моряком, сейчас срочно расширяли, чтобы вместить Великого конунга и его охрану. Конечно близко, а по местным меркам вообще рядом, находился замок Трант, Влад в сносных условиях, разместил там своих эльфов и хакерш и даже наведывался туда время от времени. Хотя эта свита конунга конечно и так проводила рядом с ним на берегу реки целый день, приезжая как на работу.

Так чем же занялся удачливый полководец на берегу этой великой реки, пересекающей полконтинента? Археологические раскопки — вот теперь что занимало воистину разностороннего бывшего сисадмина и подпольщика. Еще до конфликта с баронами, читая переписку Транта, он обратил внимание на странный заказ, содержащий приличный перечень шанцевого инструмента. Низложенный феодал собирался что-то раскапывать на берегу реки, там, где у брода, среди вековечных елей и сосен, угадывались остатки древних строений.

И вот опять, отложив только что полученное письмо от миледи Аннет, с приглашением через две недели прибыть на свадьбу в замок Ногт, он печально вздохнул и вышел из хибарки, служащей ему сейчас временным штабом, на воздух. Генерала Вита ему было искренне жаль. Женитьба в судьбе мужчины — часто тот самый страшный и непоправимый шаг что может сделать человек в своей жизни, намертво и навсегда обрывающий веселую и беззаботную жизнь без лишних скандалов и ответственности. Но мужчина сам выбирает жестокость своей судьбы по себе, а потом живет с ней. Каждому свое. И не будем тут углубляться в дебри психологических изысканий, согласно которым, отбирает подходящие варианты в первую очередь как раз таки женщина, а мужчина просто тыркается по возможностям время от времени, пытаясь любым доступным способом расширить спектр своих небогатых шансов на продолжение рода.

Официально, генерал Вит командовал всеми вооруженными силами и считался владельцем замка Трант. Но сейчас комендантом замка был капитан Мадерик, а Вит управлял аж целыми двумя поселениями — замком Ногт и военным лагерем при нем. Конунг запретил сносить любые фортификационные постройки, и теперь, по факту, и лагерь и крепость находились в черте одного объединенного населенного пункта, окруженным основательно укрепленным тыном.

Конунг вернулся от мыслей бренных о сиюминутном к терпеливо ждущим его столетия археологическим загадкам:

— Значит так! — обратился Влад к стоящим и ожидающим приказа солдатам с лопатами в руках, предварительно сверившись с разграфленной картой местности. — Копаем вон от той сосны и до обеда!

Солдаты, подгоняемые офицерами, грустно побрели на место раскопок. Эти несколько дней, с черенками в руках, для них тянулись как те самые века, сквозь которые им следовало прокопаться.

— Стиг! — подозвал Влад ассистирующего ему в раскопках головастого паренька.

Тот подбежал, обменявшись на бегу кивками с одним из телохранителей Влада, комотделения Троем, приходившимся ему братом.

— Вот, Ваша Светлость! Намагнитил иголки как вы вчера просили!

"А пацан молодец", — подумал Влад. — "Его орудие на штурме стреляло метче остальных. И намагнитил иголки как-то. Блин, надо будет спросить, не развеяв свой ореол всезнающего вождя, как он это ухитрился сделать?"

Стиг сумел намагнитить весьма просто, он взял у Марины шелковый платочек, и потер им иголки вдоль, в одном направлении. Марина без особых выкрутасов общалась с этим парнем, своим сверстником, потому что он единственный кто ее смог уделать два раза подряд в "эльфийские шахматы". Влад, глядя на увлеченную и бескомпромиссную игру, как-то чуть один раз не пошутил, что из их одержимой парочки выведет расу сверхлюдей. Но, слава Маниту, нашел в себе силы сдержаться. Это было странно, он видел шестым чувством, что молодежь будет связана в будущем, так же как Влад в свое время увидел вместе и эльфов, но это радостное чувство за их совместное счастье в то же время наполняло душу глухой тревогой. Ведь, если подумать, это могло и означать, что Марина не вернется в Митгард, в мир Земли, или еще что хуже — они все туда не вернутся. А ведь у Марины, как догадывался Влад, есть самые веские основания, для своего возвращения, с ней, об этих резонах, еще следовало откровенно поговорить. И эти причины весьма усложнялись проявленными Мариной глубокими и системными познаниями в процедурах разведывательной работы…

Конунг отстранился от злых мыслей, используя испытанное средство — представив поле с ромашками. Стало легче, зуд предвиденья, колокол рока ушел куда-то в неслышимую даль. Но его уже стало понемногу напрягать все происходящее. Ведь третью ночь подряд, конунг просыпался весь в поту и ужасе от приснившегося. Последний сон запомнился как прошедший наяву. Сюжет транслировался довольно печальный. В нем Влада опять убивал томагавкам Трой, следующим он видел целующихся Марину со Стигом, а затем шел эпизод с убитой стрелой в спину Катериной. После все во сне заплывало в огне. Горел лес, горели замки.