Варди Соларстейн - Дорога на Торхольм

И причем у подчиненных находилось в распоряжение гораздо больше свободного времени, которое они с удовольствием тратили на эту мозголомную забаву.

Поэтому, несмотря на качественно возросшее мастерство, конунгу все никак не удавалось прорваться в победители. Этому мешали равно как опыт противников, так и собственная невнимательность — самые лучшие мысли о политике и нововведениях ему приходили именно во время игры в эти проклятые эльфийские шахматы. Синдром Агаты Кристи, которая, как известно, придумывала очередной сюжет для своих многочисленных детективных историй моя посуду. Но ведь она не била ее при этом! А конунг, проиграв очередную обязательную партию в конце дня, непринужденно прикладываясь к слабоалкогольным напиткам, злобным голосом выдавал на гора от двух до пяти новых указов. Затем, проводив до ворот свою свиту, спешащую отправиться еще засветло на ночевку в благоустроенные апартаменты замка Трант, он шел во двор сбросить стресс при свете разгоняющих вечерние сумерки ароматных смолистых факелов более простой игрой в вилки. Там он тоже проигрывал своему более ловкому и молодому спецназу, что стимулировало владетеля всех окрестных земель на еще парочку особо ценных указаний по устройству войска и государства. Так что Влад в результате этих дел в личном зачете оказался довольно мудрым и талантливым руководителем и, самое главное, нашел свой собственный путь достижения высокого уровня работоспособности на благо всего народа. Особо отметим, что очень немногие государи могут похвастаться таким похвальным поведением и тем более впечатляющими развитием собственного государства.

Сегодняшний день повторял три предыдущих, но самое страшное разочарование ничего не подозревавшего и надеявшегося на что-то "клубничное" владетеля местных замков еще ждало впереди и именно этим вечером. Конунг не спешил, смакуя ожидание, и тем горше был последующий вскрывшийся обман надежд. Как и было запланировано, когда Влад отправился почивать, в спальне его ждали новые рыжие пассии. Оказалось, что чертовки, пусть и обладая приятной внешностью и длинным болтливым языком, в альковных интимных делах совершенно ничего не умели, а может, и не хотели, изображая на перинах два томных бревна. Великий конунг тут и понял, что попал в ловушку собственной хитрости. О, как разозлился, прямо зверем взъярился на этот очередной плевок судьбы наш полководец. Он рассчитывал на энергию молодых наложниц, но оказалось, что хочешь не хочешь, а теперь нужно соответствовать высокой должности и самому приложить силы, отдав их без остатка и даже немного сверх, хотя уже откровенно могло ничего и не склеиться из-за откровенной пассивной позиции девушек. Влад привык к взаимности, к тому, что партнерша, даже в самом запущенном случае, предпринимает хоть какие-то усилия для удовлетворения своего спутника по постельным утехам. Не судьба, что тут скажешь, и наши мечты и фантазии часто разбиваются о ледяной гранит айсбергов его величества Случая, мужа-консорта блистательной королевы Судьбы.

Но мужчина — всегда мужчина, когда рядом томится с глубоким притягательным дыханием молодая и красивая женщина. Опустим полог, ибо недостойно держать свечу над исполняющим танец страсти мужчиной, расскажем лишь, что высокую честь сильного пола наш герой не посрамил. И мятущиеся тени в ночи спальни от чадящей лампады нам молчаливо это подтвердят и заверят. Только утром по кровавым следам на ложе Влад узнал и осознал, что провел ночь с двумя девственницами.

Настроение у конунга с самого рассвета резко пошло вверх. И тут же радость пробила все пределы, когда Влада ошеломили вестью, что бригады военнообязанных археологов Крамина, мобилизованные и усиленные дополнительными людьми при помощи Ингвара, а также части гарнизона Транта, полудобровольно оставшихся на раскопках, могли похвастаться успехом — они обнаружили каменный свод, заваленный обгоревшими остатками досок, подкопались уже под него и проникли в помещение огромной пещеры. Неугомонный Крамин, на пару со Стигом, первыми исследовал загадочную полость. Она состояла из семи огромных комнат, соединенных коридорами. В первичном докладе поступившем от прытких археологов, конунга оповестили, что в центре каждой из семи комнат находился покрытый истлевшей рогожей огромный ящик, общее назначение которых пока ускользало от исследователей.

Влад, как от него и ожидали, начал с крика, что ключевые руководители и наследные принцы лезут первыми на острие. Заявил о полной недопустимости подобного поведения в будущем и сделал официальное предупреждение о неполном соответствии занимаемой должности. Хула поучилась довольно двоякой: вроде как и ругал в крепких выражениях, а с другой стороны, говорил об исключительной важности жизней рискнувших высокопоставленных горе-археологов для всего государства. Все слышавшие скандал справедливо сделали вывод, что конунг разорался только из-за того, что первым исследовать раскоп не позвали его самого. Наглые рыжие осведомительницы ближе к обеду подтвердили эту версию, сделав фактически официальное заявление, исходящее из неофициального окружения. В гарнизоне и свите мигом заметили новоприобретенное гордое достоинство личных наложниц Великого конунга и перемену выражения их глаз зеленого цвета, которыми они теперь, иногда сквозь людей, задумчиво смотрели куда-то за горизонт, переживая новые ощущения и изменения в жизни. У Вальдура Арвенстарского появились фаворитки. Кто-то искренне радовался за своего конунга, а кто-то грустно выгребал карманы, отдавая проигранные заклады. В окружении полководца стало доброй традицией заключать пари на его поведение — на кого первого он с утра наорет, кого из женской части, возможно, завалит в постель. Кто-то выигрывал, кто-то проигрывал, но все дружно сходились в одном — Вальдур Арвенстарский в своей непредсказуемости полностью непредсказуем.

Так как самое интересное откопали без участия Влада, он демонстративно не стал проявлять особого любопытства к раскопу и отправился туда только после обеда. В этот раз конунга сопровождали только охрана и ближний круг. Остальные обитатели приречной крепостцы, да и часть бойцов, что вновь прибыла вместе со свитой в их ежедневном вояже замок Трант — паром — Приречная крепость и обратно, уже успели сбегать кто по одиночке, а кто в составе подразделений, к археологическому памятнику и там получить втык за излишнее любопытство от охраняющего свою находку, как кобра кладку яйц с потомством, усталого, невыспавшегося, но жутко счастливого Крамина. Даже утренний нагоняй не испортил настроения последнее время чересчур жизнерадостного гнома.