Тед Уильямс - Море серебрянного света

– О, простите, простите. – Она нашарила значок и неловко протянула его через отверстие, появившееся в двери. Руки тряслись настолько сильно, что, на их месте, она бы казнила себя только на этом основании.

– Что вы здесь делаете? – Охранник поднес ее значок к маленькому ящику. – Вы не должны убираться на этом этаже.

Ольга чувствовала, что подозрения мужчины углубляются с каждой прошедшей секундой. Его товарищи переговаривались между собой – один даже смеялся и жестикулировал, возможно рассказывая смешную историю – но даже в их невнимательности они оставались настороже. – Я ищу... – Она преувеличила акцент, надеясь уменьшить угрозу, но это не имело значения. Мозг застыл, она никак не могла вспомнить имя. Она сорвалась с поводка Селларса меньше часа назад, и уже успела испортить все.

Я не хочу умирать – во всяком случае так, из-за этой глупой ошибки. Я не хочу, чтобы эти люди убили меня, сожгли мое тело и высыпали где-то пепел, и чтобы водяные лилии росли надо мной как над утонувшими кораблями...

– Джерома! – сказала она, не зная, хорошо ли это или плохо. – Я ищу Джерома.

– Джером? Кто такой этот чертов Джером?

– Один сторож. – Она произнесла эту фразу так, как говорит безнадежно глупая крестьянка, не интересная никому, и тем более уважающему себя казаку. – Он... мой друг.

Охранник посмотрел на одного из своих товарищей, который в ответ что-то прошептал ему.

– О, тот самый Джером? – сказал человек, говоривший с ней и засмеялся. – Тот парень, ага? – Он повернулся к Ольге. – И почему вы думаете, что он должен быть здесь, миссис Чо... – Он прищурился на монитор. – Миссис Чотило. Почему вы ищете его здесь? Он работает на нижних этажах.

– О, я не нашла его там, – сказала она, надеясь, что страх вполне подходит к ее образу и положению. – Вот я и подумала, что вы можете увидеть его в свои камеры и сказать мне.

Юный охранник какую-то долгую секунду глядел на нее жестким взглядом, потом его лицо смягчилось. – Ну и ну, неужели вы так подумали? – Он что-то очень быстро и неотчетливо бросил через плечо своему товарищу, который рассмеялся. – Ну, тогда я обязан поискать его. Он ваш любовник?

Ольга постаралась выглядеть смущенной. – Он мой друг... просто друг. Мы вместе едим, вот и все. Иногда.

Охранник подошел к одному из мониторов, потом вернулся обратно. – Он только что вышел из одного из туалетов на Уровне А. Возвращайтесь к лифту и вы успеете перехватить его. – Его улыбка исчезла, на лицо вернулся холод. – И еще одно. Вы должны быть очень осторожны, передвигаясь по зданию. Местные боссы очень нервничают, когда видят людей, находящихся там, где им не положено быть. Понятно?

Она кивнула, отступая наружу. – Спасибо вам! – Она была по настоящему благодарна ему.

В лифте Ольга крепко охватила себя, пытаясь перестать дрожать. Она злилась на саму себя. Что она думала – это будет так легко? Ей очень повезло, что она здесь, а не в какой-нибудь камере.

Какая разница? Пройти мимо этих людей невозможно. Я потерпела поражение. Я навсегда потеряла детей.

Ей захотелось, чтобы лифт прошел через основание здания и ушел в болотистую дельту, похоронив ее в темной тишине.

ВРЕМЯ, подумал Рэмси. У нас совсем нет времени. Сколько осталось? До конца воскресенья меньше сорока восьми часов, и в понедельник кто-нибудь обязательно заметит, что Ольга не вернулась вместе со своей сменой – не говоря уже о том, что здание опять наполнится служащими.

– Черт побери! – Он сел и безнадежно посмотрел на свой блокнот. Селларс и Чо-Чо без сознания, может быть умирают в соседней комнате, и он, Катур Рэмси, унаследовал единоличную ответственность за безопасность Ольги Пирофски... но не может даже найти номер ее телефона.

– Мы не можем просто сидеть и ждать! – Он с мольбой повернулся к Соренсену. – Мы должны связаться с ней.

– Селларс не сказал тебе, что делать? – Майор Соренсен глядел на данные на блокноте Рэмси с выражением самодельного механика, не знающего, за какой кольцевой клапан хвататься в первую очередь.

– Он не сказал мне ничего. Только то, что система рушится, или что-то в этом роде. И обещал перезвонить. Но... – Рэмси сжал голову руками. Последние несколько часов он не делал ничего, только помог перенести худое, почти птичье тело Селларса в кровать, но устал так, как никогда в жизни. – Он связывался с Ольгой через мудреный обходной канал – ради безопасности, так он говорил. Но я не нашел его! И я вообще ничего не знаю об этом. Быть может ты можешь вернуться на свою базу и они найдут, как он это делал, Соренсен!

Судя по выражению лица у Майклу Соренсену выдался ничуть не лучший день, чем у Катура Рэмси. – Ты что, не заметил? Мы проклятые беглецы, или, во всяком случае, должны вести себя так, как будто за нами гонится половина полиции штата. И я понятия не имею, какие люди на базе работают на Якобиана. Я знаю несколько парней в моем офисе, но я им не слишком доверяю. Неужели ты хочешь, чтобы я позвонил им и попросил помочь восстановить связь с нашим шпионом в башне Джи Корпорэйшн?

– Хорошо, а как насчет того парня, который нам уже помогал? Твоего друга, Паркинса?

Соренсен кисло улыбнулся. – Рон разбирается в информационных технологиях, как свинья в апельсинах. Не говоря о том, что, судя по его словам, вообще больше не собирается вмешиваться в это дело.

– Иисус Христос, но мы-то уже вмешались! – Рэмси положил блокнот на стол и пошел сполоснуть лицо в умывальнике, стараясь не глядеть на Селларса и Чо-Чо, лежавших на кровати бок о бок, как жертвы катастрофы, ждущие опознания. Он физически чувствовал, как время утекает; у него даже пальцы тряслись. Голос Селларса, его апокалиптическое предупреждение о смерти сети, вошли в Рэмси как вирус.

– Смотри, никто из нас не в состоянии что-нибудь сделать, – сказал Соренсен, когда Рэмси, с мокрым лицом вернулся в гостиную. Я только что очень серьезно поссорился с женой, а моя маленькая дочь с трудом выдерживает все это. Я боюсь, что Кейлин в любую минуту может выйти отсюда и отправиться прямиком в ближайшее отделение полиции. Так что мне лучше выйти в следующую дверь и провести с ними какое-то время. Если что-нибудь придумаешь, позови меня.

Рэмси махнул рукой. – Хорошо. И скажи им... скажи им, что я прошу прошения.

– Ты ни в чем не виноват. – В его потерянной улыбке была усталость и печаль. – И я тоже, но не думаю, что смогу убедить в этом Кей.

Майор закрыл за собой дверь. Катур Рэмси отправился в минибар, нашел себе крошечную бутылку виски и, держа ее в руке, пошел в ванну. На этот раз, проходя через спальню, он закрыл глаза. Вылив всю бутылку в стакан, он разбавил виски водой, вернулся в гостиную и уселся в кресло со стаканом в руке. Он настолько устал, что мог бы заснуть сидя, и знал, что алкоголь – не самая лучшая мысль, но иногда ты находишься в таком положении, что остаются только самые плохие мысли.