Тед Уильямс - Море серебрянного света

– Ольга, у нас очень мало времени. Осталось всего несколько минут, дело зашло слишком далеко. Я попытаюсь привести вас к нему – и тогда вы сами поговорите с ним. И не бойтесь.

– Я никогда не боялась!..

– И будьте терпеливой. Очень терпеливой, когда будете говорить с ним. Он родился другим, и его дикая человечность приняла нынешнюю форму в результате действий холодного эгоистичного человека. А сейчас другой человек, еще более жестокий, бьет и унижает его до такой степени, что он едва не сдался. Быть может уже слишком поздно. Но если вы поговорите с ним и успокоите его, можно спасти множество жизней.

– Я не понимаю. Где он? – Она дико оглянулась, ожидая, что какое-нибудь чудовище, вроде Франкенштейна, вынырнет из теней огромного помещения. – Я хочу к нему. Не имеет значения, как он выглядит, на что он похож. Дайте мне увидеть его!

– Нет времени. Есть еще множество всего, что я не рассказал вам...

– Скажите мне!

И пока она сидела в большой темной комнате, единственный движущийся предмет в круге света, он рассказал ей, так ласково, как только возможно, где ее сын и что он делает. И потом оставил ее одну, чтобы заняться другими неотложными делами.

Ольга думала, что уже выплакала все слезы. Она ошибалась.

НЕЗВАНАЯ гостья с кем-то разговаривала – Жонглер не видел с кем. Погруженный в защитную жидкость, он извивался в бессильном гневе. Он попытался включить аудиосистему помещения, но обнаружил, что она заблокирована, команды не проходят. Наверняка работа его бывшего служащего, но для чего это уличное животное забралось в такие глубины? Чтобы запутать и смутить его?

Жонглер глядел на экран с напряжением безумного, старого ястреба, который живет только для того, чтобы бить все, что движется. Губы женщины все еще двигались – что она говорит? Черт ее побери, неужели она разговаривает с Дредом?

Он увидел, как женщина опять заплакала, закрыв лицо руками, и его слабое сердце опять похолодело. Она узнала. Каким-то образом она узнала. А это означает, что его враги тоже знают, иначе кто бы мог ей сказать?

Почему он послал сюда эту женщину? Он думает, что она может что-то сделать. Что?

Она полезла на его контейнер – его контейнер, и теперь находилась в нескольких метрах от лохмотьев и обломков, его настоящего тела. Он переключил камеры так, что мог видеть ее лицо, искаженное гневом и горем. Она сжала кулак и стукнула по контейнеру – бессмысленный удар по крепчайшему пластику, но Феликс Жонглер внезапно почувствовал как задыхается, его душил гнев. Бандиты в его доме – его насилуют. Преследуют. Поймали.

Нет! Я не дам этому произойти . Дюжина возможностей вспыхнули в мозгу, он отбросил их всех, мешало отсутствие персонала и вторжение в его систему. Не работала даже самая последняя защита – он не мог запустить обездвиживающий газ или нанести акустической удар.

Я не дам этому произойти .

Внезапно его осенило, но вначале он даже не мог решить, это гениальная мысль или полное безумие. Месяцы – они были без движения последние двадцать четыре месяца. Сработает ли это? Должно – обязано. Он послал огромную дозу адреналина, обоим. Должно сработать. Он возбудился, но пульс бился не от ужаса, а от лихорадочного ликования. Где же команда на освобождение? Если эта большая доза адреналина ударит их и они не смогут выйти, они умрут – повредят дыхательные маски и утонут в суспензии.

Вот. Он выбрал команды. Система возвращения их к жизни заработала, открылось окно с графиками, стремящимся к показателям нормально функционирующего тела, они задвигались, волнуемые адреналином. Он опять осмотрел помещение, ужасная баба сидела на полу его sanctum sanctorum (* святая святых, латынь), между его беспомощным телом и последними остатками Ушабти , ужасной ошибкой, которая уничтожила его замечательную Авиаль.

Изнасилован. Она...

– В нескольких шагах от вас террористка , – сказал он своим слугам, слова должны были громом ударить им в уши, и они должны понять их, несмотря ни на что – не так-то просто вернуться в свои настоящие тела в первый раз за последние два года. – Схватите ее, делайте с ней, что хотите, но узнайте все, что она знает. А потом можете оставаться свободными.

Световые индикаторы мигнули, потом мигнули опять, и крышки двух черных контейнеров начали медленно подниматься.

СЕТЕПЕРЕДАЧА/НЕКРОЛОГ: Роберт Уэллс, основатель Телеморфикс

(изображение: Уэллс на корпоративной вечеринке "при свечах" )

ГОЛОС: Роберт Уэллс, пионер новых технологий и один из самых богатых людей в мире, вчера умер от сердечного приступа. Уэллсу, основателю Телеморфикс Корпорэйшн, было ровно сто одиннадцать лет.

(изображение: Оуэн Танабе, исполнительный секретарь Уэллса)

ТАНАБЕ: "Он ушел именно так, как и хотел – в офисе, погруженный в сеть, до последнего мгновения стремясь улучшить человеческую жизнь. И хотя он ушел, еще многие годы идеи Боба Уэллса будут вести нас вперед... "

ОН рассмеялся, очень громко. Ничего не мог с собой поделать. Сердце горело от возбуждения, мысли искрили и закручивались, как струйки дыма. Сейчас он жил настоящей жизнью, как в конце охоты – как будто галлюциногенное искажение времени ввело его в многочасовой оргазм.

Хор в голове достиг крещендо. Камера наезжает поближе. Лицо расплывается, но холодно привлекательно. Победитель. Неодолимый.

Он держит за глотку всех своих врагов в сети – слепую женщину, Жонглера, суку Сулавейо, даже саму операционную систему. Все они трепещут перед ним. Он разрушитель, зверь, человек-дьявол. Бог.

А снаружи?...

Вернуться обратно, чтобы увидеть их у своих ног. Последний длинный выстрел. Завершающий.

Дред поглядел на два тела, лежавшие на полу чердака. Дульси лежала молча, в луже крови, нелепо раскинув руки и ноги, как марионетка с перерезанными нитками. Полицейская еще двигалась, но совсем немного, ее голова подергивалась, она часто дышала, на губах пузырилась красная артериальная кровь. Он нахмурился. Даже сейчас, в ослепительной величественности мгновения, он вспомнил мантру против сверхуверенности.

Дред приглушил внутреннюю музыку, наклонился и перевернул полицейскую на бок. Она еле слышно хрипела, но в остальном не реагировала ни на что, даже когда он пошевелил рукояткой ножа, торчащего из ее спины. Позор оставлять ее без внимание в ее последние мгновения, но идет слишком большая игра, не до нее. В любом случае она не в его вкусе – он не любил таких коренастых. Он быстро обыскал ее пальто, нашел Глок в наплечной кобуре и вытащил его. Прижал ствол к голове полицейской, потом вспомнил, что даже после того, как он вернется в сеть, камеры наблюдения чердака запишут ее последние мгновения.