Arrow Deadly - Термит

Водитель нажал на газ.

41. Анархия

Свет бил прямо в глаза. Ник мог бы отвернуться, но лишь зло щурился, когда они проезжали мимо фонарей. Раньше он никогда не замечал, что они горят так ярко. Впереди лежал город. Даже не зная карты, ночью легко было узнать, где его центр, - он источал желтоватое сияние, разливающееся по темному ночному небу. Как вонь над трупом, сказал бы Никотин. Он ненавидел этот город. Особенно в такие промозглые ночи, когда холод пронизывает до костей, а ветер дерет кожу, будто наждачкой. Металлический имплант в правой ноге, казалось, превратился в лед и теперь резал плоть острыми гранями изнутри. Втянув воздух сквозь зубы, Ник достал нож левой рукой. Щелк, щелк ­- почти неуловимые движения пальцев, и лезвие то открывалось, то закрывалось, выписывая синеватый полукруг. Монотонное непрекращающееся действие, как перебирание четок. Оно успокаивало и помогало бороться с болью.

Что-то защекотало подбородок. Никотин безотчетно коснулся его ладонью. На руках его были перчатки из черной синтетической материи, но между вспышками фонарей он разглядел влажное пятно. Облизнулся - во рту стало отдавать солью и железом. Все-таки порезался.

Он осторожно ощупал кончиком языка заостренные зубы - теперь его передние резцы и клыки могли кусать не хуже звериных.

"Ах, как же феды сегодня потанцуют! Эту ночь им не забыть".

Ник осклабился. Прицеливание помогало избавиться от чувств и мыслей, но предвкушение будущей акции, знание того, что и жажда мести, и алчность скоро будут удовлетворены, - это наполняло его радостью. Смех клокотал в нем, как пузырьки газа во взболтанной бутылке шампанского. Боль? Какая боль?!

- Смерть! - закричал он и выпустил очередь, сбив два светофора и камеру, фиксирующую нарушения водителей.

- Лучше будет, если ты попробуешь успокоиться и расслабиться, - тихо сказали сзади. - Так вернее подействует импульс.

- Хорошо. Как скажешь, Охотник.

Ник откинулся на спинку сиденья и продолжил играть с ножом. Щелк, щелк. Он чувствовал себя вполне расслабленным - возможно, отчасти из-за действия матрицы. И ненависть, и боль, и азарт все сильнее смягчались, отступали куда-то в глубь сознания.

"Нужно будет поговорить с Охотником насчет оптовых поставок его матрицы. На этом можно сделать неплохие бабки, не хуже, чем на балалайках".

Рация, установленная над спидометром, вдруг ожила:

- Один, один, прием?! Господа, у вас впереди ментовская застава. Поворачивайте налево.

На крутом повороте машину занесло, она ударилась в стену парикмахерской с такой силой, что оторвало дверцу, у которой сидел Охотник. Сзади послышался отборный мат, но Никотин лишь рассмеялся.

- Жми на газ, мы должны прорваться быстрее, чем они успеют поменять позицию.

Теперь вместо света фонарей по глазам била разноцветная иллюминация дешевых забегаловок и магазинов. Прохожих сдувало с улиц, стоило кому-нибудь из парней выпустить очередную автоматную очередь. Автомобили сворачивали в переулки и прятались во дворах, освобождая дорогу.

- Еще налево и быстро-быстро по Арсенальной! - прокричал голос из рации.

Зомбо-колонна перестроилась и, отчаянно громыхая и снося на своем пути мусорные баки, помчалась вперед. Завизжали шины, железо скрежетнуло по железу, когда они впечатались друг в друга на повороте.

- Жми! - заорал Охотник сзади.

Пули градом застучали по кузовам.

- Ага!

Никотин ухмыльнулся и высунулся из окна. Автомат в его руках строчил ровно и послушно. На асфальте перед отрядом полицейских осталась линия из аккуратных выбоин. Группа ментов - все в черных шлемах и бронежилетах - тут же втянулась назад в проулок.

- Черт, тут как на войне! - выругался Охотник.

Ник упал назад в свое кресло:

- Это и есть война.

- Господа, вы прорвались, - сообщила рация. - От набережной к вам идут наперехват, езжайте кругом через площадь Германа, не сбавляйте скорость. Там на улицах идет знатная драка, так что по пути сможете подстрелить парочку уродов из Справедливости.

Скорость они все-таки немного сбавили: после инцидента с полицией мотор начал подозрительно "чихать". Колонна окончательно разбилась и превратилась в длинную ржавую техно-змею, с шумом и лязгом ползущую по улицам.

Никотин глубоко вдохнул: воздух пах дымом.

- Давно я так не веселился...

Из почти пустынного района они выехали к площади. Там горел костер из кучи рекламных листовок, ветер поднимал вверх пылающую бумагу, гнал ее по асфальту. Экраны бигбордов были разбиты выстрелами. Стены прилежащих к площади магазинчиков и кафе кто-то изукрасил черным граффити: из всех надписей Ник сумел прочитать только "нахрен справедливость".

Его пальцы безотчетно поглаживали приклад.

Автомобиль пересек площадь и выехал на аллею. Ветер кинул в лицо дымную копоть - возле кафе горели мусорные баки. Человек двадцать молча и ожесточенно дрались, перемещаясь между перевернутым контейнерами и изуродованными автомобилями. Почти все использовали дубинки или куски арматуры, взятые рядом из разоренного магазина стройматериалов. Тротуар на аллее был весь усыпан битым стеклом с витрин.

- Притормози, - сказал Никотин. - Я сойду, а вы продолжайте двигаться по плану.

Он взял рацию, спрятал ее в карман куртки и снова высунулся в окно. Пришло время выбрать жертву.

Пули прошили воздух над головами трех человек в офисных костюмах и с ломиками в руках.

- Стоять, сволочи!

"Менеджеры" попятились, бросая оружие. На лацканах их темно-серых плащей светились голографические значки "Справедливой инициативы".

- Я сказал - стоять!

Ник выпрыгнул из затормозившего седана и пружинистой походкой пошел к справедливым. Он улыбнулся им и обрадовался, когда они еще больше после этого побледнели. Ему было хорошо. В этом захваченном хаосом городе он чувствовал себя, как рыба в воде.

- Н-не стреляйте... - пролепетал один из "менеджеров".

- Конечно не буду, - согласился Ник.

Опустив правую руку с автоматом так, что дуло почти касалось земли, он схватил бедолагу за волосы и потянул к себе. Резким движением заставил наклонить голову. На шее "менеджера" билась жилка, билась так сильно, что это было заметно даже в неверном вечернем освещении.

Никотин оскалил зубы, будто пес.

"Кажется, из губы снова потекла кровь. Что ж, тем лучше, Охотник говорил про контакт жидкостей".

Кожа "менеджера" оказалась соленой от пота, а его кровь имела медный привкус. Никотин сплюнул и лизнул напоследок рану, передавая частицы матрицы. Кто-то закричал. Оттолкнув от себя почти безвольное тело, он перешел к следующему поборнику справедливости.

- Что ж вы так орете, придурки, как целки в первую ночь? - прошипел он, впиваясь в руку между большим и указательным пальцем.