Мэй Род - Парк 300

-Оставь здесь. Не надо.

-Там деньги.

-Пусть тут пока лежат. Пошли. Внизу нас ждёт машина.

Дорога в клинику для Аргуна проходила незаметно. Он не смотрел на улицы, не изучал людей. Больной был всецело погружен в свои мысли. Он почему-то думал о Татине. Как она там? Не бьёт ли её парень? В университете. Всё ли хорошо с учебой? Аргун не понимал, почему он вспомнил о Татине именно сейчас, видимо она была для него неким маяком, приятной вспышкой в жизни, о которой хочется думать перед тяжелым испытанием. У каждого человека должно быть такое приятное воспоминание. В этом Аргун был убежден. Он не любил Татину как мужчина, скорее как отец. Она совершенно точно любила его, но понимала, насколько странен такой союз. Как в дешёвом романе или фильме категории "В" со счастливым финалом. Только вот будет ли в этой истории радостный конец, Аргун не знал. Предстоит сложнейшая операция. Кем? Где? Сколько? Вопросов так много, что лучше не думать о них. Не пытаться ответить. Он в Бангкоке. Его давний приятель замешен в криминале. И Аргуну безразлично, какую роль играет Йонг в структуре преступной организации. Он помогает зажить по-новому. Вот главное. Тут Аргун вспомнил об иагизации и "парке 300", которые ждут его по прибытию в родную страну. Сдавило виски, давление мгновенно подскочило, темечко, казалось, раскалывается надвое. Аргун обхватил голову руками и упал на кресло автомобиля. Йонг приказал остановиться.

-Аргун, Аргун! Ты чего?! - Йонг был напуган. Его друг свернулся, поджав колени, и рычал сквозь зубы, пуская слюну.

-Е-е-е-д-ем, - процедил Аргун.

-Гони! - распорядился Йонг, - держись, Аргун, скоро доберемся. Чуть-чуть осталось. Да что ж тебя так скрючило? Предупреждал бы что ли, родной. Только не вздумай загнуться, Аргунчик!

Большое волосатое тело рухнуло на операционный стол. Медики суетились, занимая свои позиции. Четверо тайцев и один француз колдовали над телом Аргуна. Операция продолжалась четыре часа. Йонг пил чай в комнате для гостей. К нему подошёл француз, его халат был в крови.

-Господин, Йонг. Тут такое дело. Болезнь прогрессировала, сегодня была кульминация. Ваш друг не успел. Всего один день. Мы не можем пересадить бионический гипофиз. У больного не хватит сил. Уже все варианты перебрали.

-Вы знаете, доктор, что не все.

-Но больной не давал согласия. Да и потом, опыты на людях были, мягко говоря, не удовлетворительными.

-У него нет выбора. Так ведь? Я прошу вас, сделайте всё, что можете.

Француз виновато опустил голову. Его глаза выражали крайнюю озабоченность и интерес одновременно. Идея, которая мучила учёного последнее время, могла реализоваться сегодня.

-Понимаете, каждая секунда нашего разговора убивает больного. Его мозг еще жив, но сорок минут - и всё. Потому буду краток. Моя разработка в теории даст ему возможность жить. Но для этого нужно вернуть весь опорно-двигательный потенциал организма. Короче говоря, поставить протез вместо руки, которая парализована. Более того, последний припадок спровоцировал у больного потерю зрения и нескончаемый поток галлюцинаций. Зрение и руку мы вернём. Только тогда можно что-то сделать. Но вот галлюцинации. Проблема. Их невозможно контролировать с помощью моей разработки. В общем, друга вашего вытащить я могу, но вот его психическое здоровье будет под угрозой.

-Доктор, спасите его. Он нужен мне. А с его головой мы разберемся.

-Как скажите. У нас осталось тридцать шесть минут. Этого вполне достаточно. Надеюсь, всё получится.

-Постарайтесь, как следует.

Француз направился в сторону операционной. А Йонг скрыл лицо в металлических ладонях. И было неясно, что тяготит его больше: здоровье Аргуна или возможный крах планов, связанных с его давним товарищем.

Йонгу звонили.

-Слушаю.

-Ваш друг. Он пришёл в себя.

Палата Аргуна была светлой, радостной. На подоконниках прямоугольного помещения стояли свежие хризантемы. В углу висел сиреневый телевизор. Тумбы, столик и кровати пестрили радужными цветами. Вошёл Йонг, за ним медик француз. Аргун лежал неподвижно. Голова была обмотана бинтами, свободными оставались только рот и глаза. Последние открылись.

-Как он? Говорить может? - спросил Йонг.

-Вообще да, но странное дело, пациент будто отказывается разговаривать. Может, ему больно или мало сил, непонятно. Однако все результаты послеоперационных анализов не показывают о нарушении речевой функции. Больной пишет, что хочет сказать. Но я не разобрал языка. Наверно, это язык Объединенной Федерации, взгляните, - француз протянул Йонгу лист бумаги, исписанный фразами на родном Аргуну языке. "Пещера воли мне открыта, войду ль в неё, сомкнув я веки? Вы обо мне не забывайте, о чудном горе-человеке". Йонг взглянул на Аргуна. Глаза его приятеля ничего не выражали. Апатия и мысли, унесенные куда-то вдаль, отражались в них блеском перламутровых нанолинз.

-Что он написал? - спросил француз.

-Выйдем, док.

Йонг взял ученого за грудки и, подняв в воздух, пригвоздил к стене.

-Ты чего сделал с ним, картавый ублюдок?!

-Мистер, Йонг! Спокойно, не надо! Я всё объясню!

Игорь поставил напуганного хирурга на ноги.

-Вы просили спасти его, я выполнил вашу просьбу. Он умирал, понимаете. Неокреацитоз прогрессировал, вчера он достиг последней стадии. Я имплантировал ему кевларовый протез руки. Мертвую часть тела пришлось ампутировать. Также, я взял на себя смелость встроить ему имплант когнитивного улучшения, иначе ИКУ. Он стимулирует работу мозга, ускорит деятельность нейронов. Вместе с ноотропной стимуляцией произошла нейронная синхронизация. Теперь в голове вашего друга нанопроцессор, способный управлять всеми процессами жизнедеятельности. Более того, я установил в его голове беспроводной модуль передачи данных. Он позволит передавать информацию на расстоянии с помощью радиоволн. Своеобразная телепатия. Это прорыв, мистер Йонг. Пациент проснулся, его жизни ничего не угрожает. Нановолокна прижились, его родная ткань не отторгла имплант. И линзы, разумеется. Я вывел на его зрительный нерв показатели, снимаемые с внутренних органов биомеханическим наномикропроцессором. Традиционная компьютерная архитектура теперь находится в голове одного человека.

-Франкенштейн какой-то!

-Прошу простить меня, но не вам, господин Йонг, вспоминать этого фантастического персонажа, - съязвил хирург.

-Что дальше? - Игорь проигнорировал выходку француза.

-Я вас предупреждал, когда говорил о галлюцинациях. Возможно, это не факт, но могу предположить, что его молчание как раз связано с периодом адаптации, привыкания к линзам плюс воспоминания о видениях могут не давать покоя. Это психическое расстройство, мистер Йонг. После физиологического восстановления его непременно нужно показать специалисту. Скажите, что он писал?