Мэй Род - Парк 300

Если Парк 300 - это дно Объединенной Федерации, то район Анималов или Сектор - это крайний предел уродства и грязи получеловеческого существования, который только можно себе представить. Однако именно здесь живут те, кто отказался принимать триутолан, поддаваясь процессу мутации и принимая животный облик. Анималы не покидают своего района без крайней надобности, считают, что поступают правильно и более того, относятся презрительно и высокомерно к тем, кто осознанно старается спрятать клыки, копыта и шерсть, принимая блокирующий препарат. Анималы - это группа, вышедшая из "сливок". Их анималоиды не имеют ничего общего с собаками, овцами, баранами, оленями, жирафами, приматами или домашними кошками, то есть с теми, кем можно легко манипулировать, управлять.

В Парке 300 установлена жёсткая иерархия. Элита и подэлита живёт практически полноценно, не ущемляя себя ни в чем. Беднота выживает, как может. Патрули ПСОв на улицах города не дают расслабиться никому. Любое неповиновение карается немедленной расправой. И тут уже не важно, из какого ты слоя. Практически круглые сутки в будние дни на улицах города пусто. В это время кипит, шипит, варится промышленный район, выбрасывая в атмосферу миллионы кубометров отравленных паров. Потому, наверно, здесь никогда не бывает снега, он таит на лету, разъеденный химией и прочей ядовитой гадостью.

Алла ощутила неприятный, тяжелый взгляд откуда-то сверху, будто из свинцовых небес невидимый демон-созерцатель отслеживал каждый её шаг, отмечая верные и ошибочные ходы в своей книге смерти. Парк 300 - это, прежде всего лабиринт, сотни улочек, которые переплетаются, теряются на половине пути, стараются запудрить голову неоперившемуся новичку. В городе нет птиц, только одна, ворон. Но никто ещё не научился летать. К счастью или наоборот, но вдруг кто-нибудь научится? Станет ли это существо с крыльями вестником перемен? Или современным Ларрой? Фантазировать, придумывать, воображать - всё, что остаётся запертым в лабиринте из сотни вечно темных улиц. Никто не стремится пролить на них свет, только в минуту крайней необходимости, например, как сейчас. Жирный луч прожектора выловил худую женскую фигуру в черной куртке, висевшей на ней неестественно и даже смешно. Одежда явно не по размеру, значит, есть повод для подозрения. В парке всё строго и структурированно. Никаких отклонений от норм. Алла остановилась, не поднимая головы. Пологие крыши домов представляют опасность для любого жителя города. Дозорный пункт, небольшая железная коробка, рассчитанная на двух человек. В народе её прозвали "собачьей будкой". Пост занимало два бойца из ПСОв. Их арсенал - огнестрельное оружие и транквилизаторы. А еще два прожектора, которыми, если захочется, они ощупывали улицы парка. Сейчас яркий неоновый свет упал на Аллу и не собирался уходить. Как только она попала в город, её предупредили: "Попадешь под луч - стой. Просто стой без малейшего движения". И Алла выжидала. Наконец луч поплыл вверх, затем снова опустился вниз. Теперь он упал на широкоплечего старика в сером пошарпанном плаще. Алла разглядела сильно вытянутое лицо, как у лошади, и огромные ноздри, неестественно выпиравшие из седой бороды. Старик остановился, луч ждал. Мимо, привыкшие к процедуре "освещения", опустив головы, проходили пленники парка. Говорят, привычки укореняются с годами, и порой это единственное, что следует за человеком в гроб. Но иногда бывают сбои. Искореженная, подорванная психика или просто протест души, неважно. Старик задрожал на своих сильных ногах, всхлипнул и решился на отчаянный бросок. Прохожий скажет, что ему надоело жить, решил избавиться от оков скотного существования, рванув по улице изо всех сил, что оставались в теле этого здорового человека. Он бежал и кричал что-то на родном языке, превозмогая боль и страх. Люди рассыпались, уступая дорогу безумцу, но правдивее, они боялись попасть под обстрел. Короткая очередь из пулемета изрешетила старый плащ получеловека. Его заберут завтра или на следующей неделе. В любом случае за короткое время его тело изголодают крысы - не животные с длинными хвостами, переносящие заразу, а коллекторное отродье, сгорбленное, отвратительное, питающееся падалью и тухлятиной . К тому же дозорные не исключали, что неподалеку от старика приляжет кто-нибудь еще. Потому не торопились сообщать об очередной "уборке". Просто вырубили прожектор и продолжали всматриваться в грязную улицу звериными глазами из-под чёрных, матовых шлемов. Алла пошла быстрее. Её ищут, точнее кого-то, кто проник в Парк не санкционировано. Велика вероятность, что по следу нарушителя пустят самых изысканных следопытов. Тот здоровяк в баре, наверно, как раз из таких. Алла нервно обернулась, снова никого. Полулюди, тихие, смиренные, стадо овец, плелось, разбредаясь по хатам-загонам. На многих похожая одежда: черный верх, серый низ. Никакого джинса, войлок, гомеспун, дерюга и лоден, реже спортивные плащи и цельнокроеные комбинезоны. Алла запустила руку в карман. Она не старалась что-либо найти, просто решила вспомнить, в чём одета. На ногах черные джинсы и тяжелые ботинки. Пусть так, всё не слишком примечательно. Нужно избавляться от гигантской мужской куртки, она чересчур заметна. Незаменимая во время прорыва в парк, теперь она стала обузой. Но как раздобыть что-то иное да по размеру в таком месте, как парк, Алла не представляла. Перед девушкой вырос сияющий дворец, пестрящий миллионами голубых огней. "Слепая луна". У входа охрана. На крыше парочка "дозорных".

-Мне нужно к Лэнгу.

-Проваливай!

-Я новая танцовщица, ублюдки!

-Вход с другой стороны. И не разевай варежку иначе схлопочешь, мразь.

-Куда идти?

-Туда, - охранник ткнул жирным пальцем в закоулок.

Круглолицые амбалы отвечали спокойно, с некой долей обыденности. Они привыкли к подобным расспросам. Любая миловидная девушка, очутившись в городе, стремилась попасть к Лэнгу, танцевать у него, работать хоть кем-то. Но не у каждой получалось. Многие заканчивали на улице, продавая своё тело за бесценок, разочаровавшись в себе, в жизни, во всём, ради чего стоит дышать. Только выпивка и запрещенные препараты спасали молоденьких красоток, так больно ударившихся об дно социального неравенства. Пусть анималоид свиньи, но розовощёкость и белое мясо. Даже такие "красотки" пользовались успехом у изголодавшихся до плоти работяг. Каждая находила свою нишу в этом бизнесе, но не любая могла продержаться больше трёх лет. Алла обошла здание, увидела старую железную дверь, исписанную краской из балончика. "Viva Vox" красно-зеленое, непонятное сочетание незнакомых слов. Алла дёрнула за ручку, железная махина поддалась. Девушка прошла внутрь, по коридору, узкому и темному. Вдалеке гремела танцевальная музыка. Открыла дверцу наугад. За ней кто-то трахался, не обращая внимания на гостью. Рыжая стройная девушка остервенело скакала верхом на мужчине в татуировках. Алла прикрыла дверь, прошла дальше. Из-за угла вылетел человек, сбив её с ног.