Андрей Белов - Неполная перезагрузка

Наташа смогла отпустить Сашины губы только после того, как почувствовала, что она отрывается от пола, а все ее тело поворачивается в воздухе, постепенно занимая горизонтальное положение. Она не ожидала, что хлипкий на вид Александр в состоянии взять ее на руки. Ведь она вовсе не истязала себя диетами, обладала роскошным женским телом с хорошими формами и, хотя вовсе не выглядела толстой, но все же весила никак не меньше шестидесяти килограмм. Однако, почувствовав, что Александр достаточно надежно удерживает ее и ей вовсе не грозит падение на пол, позволила расслабиться своему телу и лишь слегка продолжала придерживаться руками за его шею. Такое изменение ее положения вызвало во всем ее теле ощущение восторга. Именно в это мгновение она окончательно доверилась Александру.

Александр с Наташей на руках двинулся по коридору в комнату, теряя по пути ее тапочки. В комнате он бережно положил ее на диван.

Наташа расслабленно лежала и всем своим видом показывала, что готова принять любую инициативу Александра. Он не стал заставлять себя ждать и начал развязывать пояс ее хала.

— Саша, а, что если бы я была дома не одна? — продолжая неподвижно лежать с вытянутыми вдоль тела руками, пробормотала Наташа.

— Ну, ведь мы же одни. И потом нам вовсе нет никакой нужды что-то скрывать и чего-то стыдиться. Мы не делаем ничего такого, чего не делали бы большинство людей в нашем возрасте.

Наконец узел на поясе сдался, и Александр быстро распахнул полы ее халата. На Наташе из нижнего белья были только трусики, такие повседневные, мешковатые, не эстетичные, но зато удобные из белой достаточно толстой хлопчатобумажной ткани. Ее же шикарные упругие, не потерявшие формы даже в лежачем положении полные с крупными возбужденными сосками груди ни что не скрывало от взгляда Александра. Он не стал останавливаться на достигнутом, и решительно взявшись за резинку ее трусиков начал их с нее стаскивать. Неожиданно для Александра Наташа облегчила решение его задачи, приподнявшись бедрами над поверхностью дивана. Так что он все сделал легко и быстро. Он не приспустил ее трусики, как позавчера в подъезде колготки, а снял их с нее совсем. Затем Александр как бы в нерешительности остановился и уставился на почти полностью обнаженную теперь Наташу. Его взгляд бегал по всему ее телу. Пауза затягивалась. Под его взглядом возбуждение Наташи усиливалось. Отчетливо стали заметны мелкие подрагивания ее тела. Кроме этого, несмотря на то, что в комнате было тепло, появилось ощущение холода, она стеснялась своей наготы, ей было неудобно оттого, что Александр так откровенно и бесцеремонно пользовался ею.

Наташа лежала совершенно неподвижно, не делая попыток прикрыться. Только в ее глазах появилась какая-то растерянность, да еще она покраснела от смущения. Наконец она не выдержала и, волнуясь, тихо спросила запинающимся голосом:

— Что? Что-то не так? Со мной… во мне что-то не так?

— О чем ты? Как такое тебе только могло прийти в голову? Нет, я, конечно, догадывался, что без одежды ты будешь выглядеть очень хорошо, но все же не ожидал, что твое тело окажется на столько совершенным, — срывающимся от возбуждения голосом сказал Александр, не отрывая своего взгляда от лежащего перед ним тела девушки. Со стороны было видно, что он сейчас просто не в силах не смотреть на Наташу.

От слов Александра смущение Наташи только усилилось и она, конечно же, не осознанно, немного сдвинув в бок ногу и слегка поджав ее, скрыла кончики своих губ, совсем немного выступавших над густо растущими короткими волосами. Однако вид покрытой характерными волосками ложбинки образовавшейся в районе лобка и соблазнительного изгиба бедра стал оказывать на Александра еще более сильное воздействие.

— Пожалуйста, не надо на меня так смотреть, — робко попросила Наташа.

— Но почему? Ведь ты же просто потрясающе красива, — искренне удивился Александр.

— Понимаешь, ты меня смущаешь, очень сильно смущаешь, мне же стыдно, — почти прошептала Наташа, ухитрившись сжаться при этом еще больше, но так и не попыталась поднять свои руки, чтобы прикрыться ими.

— Не понимаю, как можно стыдиться такого тела? Таким телом можно только восхищаться, — произнес Александр, склоняясь над Наташей.

Его ладони накрыли твердые, словно каменные от невероятно сильного возбуждения соски на ее грудях. Почувствовав, как они уперлись в самую середину его ладоней, он даже вздрогнул, а затем Александр ощутил все нарастающий невероятно приятный зуд в месте контакта ее сосков с его кожей. Он склонился еще ниже и его губы коснулись ее губ.

Наташа успокоилась, поняв, что Александр больше не может рассматривать все ее тело, во всяком случае, целиком, и закрыла глаза, полностью погрузившись в свои ощущения. Сейчас его рот был требовательным и настойчивым, именно он целовал ее, а она лишь позволяла ему это. Его язык раздвинул ей губы и медленно начал проникать все глубже, изучая ее рот. Руки Александра начали ритмично сжимать и отпускать ее груди, но не больно, не сильно, очень мягко и ласково. Все волнения, вызванные пристальным изучением ее обнаженного тела, постепенно заместились в Наташе другими не менее сильными и возбуждающими.

Наконец Александр оставил ее рот и, покрывая по пути все, что попадалось поцелуями, двинулся вниз по ее телу. Он почувствовал, как дернулось все Наташино тело, когда его губы медленно и нежно первый раз втянули в себя сосок на ее груди. Потом его щеки ритмично заходили, вбирая и выпуская через волнующее кольцо уплотнения его губ ее большой и, несомненно, очень чувствительный сосок. Его рука, почти не опираясь на ее кожу, переместилась к ней на живот, и стала все так же еле прикасаясь, поглаживать его, периодически слегка задевая волосы на ее лобке. В ответ с уст Наташи сорвалось нечто в роде: "О. о! Ах…", а на ее теле появилось много мелких пупырышек — мурашек.

Александр видел, как нерешительно, медленно раздвинулись ноги Наташи, не широко, ровно на столько, чтобы могла пройти его рука, приглашая опуститься ее еще немного ниже. Он видел, что ее губы тоже немного разошлись, что они переполнены выделившейся жидкостью. От длительных ласк ее выделилось столь много, что она покрывала уже всю видимую поверхность губ и даже короткие волоски, росшие у их основания, были мокрыми.

У Наташи еще сохранялось чувство стыда. Она стыдилась того, что как только Александр коснется ее там, внизу, то сразу поймет ее состояние, ее желания, которых она так сильно стыдилась. Но она уже больше не могла терпеть этот уже давно охвативший ее и непрерывно нарастающий зуд желания. Поэтому, уже совершенно не обращая ни на что внимания, она, ерзая, изгибаясь всем телом и перебирая ногами, в жутком нетерпении ждала, когда же, хотя бы его пальцы дотянутся, будут трогать и мять ее там, избавляя от этого зуда.