Василий Маханенко - Путь Шамана. Шаг 4: Доспехи Светозарного

— Пять секунд до вспышки. Приготовьтесь, может всех задеть, — мысленно предупредил я игроков.

— Хм… Махан был прав, взяв меня. Мрамор нужно модернизировать перед вставкой. Есть у меня …

Я не расслышал, что есть у Я–Сварда, так как именно в этот момент закончились первые шестьдесят секунд нашего объединения. Первая вспышка боли…

— И так каждую минуту ? — уточнил Я–Кирона.

— Угу , — бессильно подумал я, понимая, что максимум, что я выдержу — еще несколько ударов. Когда меня жевала Черепашка, когда я вытаскивал стрелы, когда меня били теневики — все, оказывается, было терпимо. Каждый раз боль была однотипной — сдавливающей, разрывающей, ожоговой. Если настроиться, то можно было временно ее игнорировать, сейчас же… Каждая мышца разрывалась с диким треском, чтобы затем с противным «чвак» объединиться обратно. Меня жарило и морозило одновременно, меня… По телу пробежала дрожь, к своему удивлению я стал чувствовать собственное сердце, учащенно стучащее в груди, а глаза, едва они смогли нормально видеть, были обрадованы сообщением:

Внимание! Уровень боли превысил максимально допустимое для Вашего организма значение. Оценочное состояние организма — 85% от нормы. В случае достижения 50% режим объединения будет отключен. Просим прекратить вызов Духа водяного объединения — это опасно для Вашего здоровья!

— Готово! — едва я начал соображать, подумал Я–Свард. — Но все равно чего–то не хватает!

Сконцентрировавшись на скульптуре, я обомлел. Хотя нет, не обомлел, кажется это не мое ощущение. Я недовольно поморщился от неправильности — синекожий, держащий в руках длинную палку, похожую на копье, был неестественен. Ему нужно было вдохнуть частичку жизни и…

— Поняла , — сказал Я–Кирона, — исправляю. Сама теперь вижу .

— Угу. Я тоже , — вторил ей Я–Свард. — Чары жизни и…

Внимание! Уровень боли превысил максимально допустимое для Вашего организма значение. Оценочное состояние организма — 65% от нормы. В случае достижения 50% режим объединения будет отключен. Настоятельно просим прекратить вызов Духа водяного объединения — это опасно для Вашего здоровья!

Кроме сердца, которое я уже не просто ощущал, а точно знал, что оно существует, мне стало не хватать воздуха. Это было вообще странно, так как игроки внутри Барлионы дышат сугубо рефлекторно. В игре любой астматик может спокойно задержать дыхание на несколько минут, если у него прокачано соответствующее достижение. Сейчас же со мной творилось что–то непонятное. Ладно — разбираться буду потом.

— Все еще не то , — Я–Свард оценил скульптуру и недовольно сжал губы. — Не хватает самой малости, но какой — не могу сказать .

— Знаю , — ответил я. — Сейчас нужен именно Шаман и внезапно он есть у меня…

Навязывание сути… Шаманская штука, которую я научился использовать в процессе производства, заставляя вещи поддаваться моему влиянию. Отбросив в сторону мысли, что через сорок секунд будет последний удар — больше мне не выдержать — я принялся навязывать скульптурной композиции, точнее Мрамору и Граниту, из которых она была сделана, возможность движения. Спроси меня кто — каким образом камни должны двигаться внутри законченной скульптуры — не отвечу. Просто знаю, что они должны быть если не живые, то точно не мертвые. Сам не понял, что хочу сделать, но Я–Свард меня каким–то образом поддержал, вставляя чары и направляя мои действия…

Внимание! Уровень боли превысил максимально допустимое для Вашего организма значение. Оценочное состояние организма — 55% от нормы. Режим объединения закрыт.

— Махан! — раздался крик Анастарии, но я не обратил на него никакого внимания. Сейчас важно другое:

— Взываю к Вестнику, мне нужна твоя помощь, — прошептал я, уткнувшись носом в холодные камни Подземелья Ниррианы. Сил на то, чтобы просто оторваться от земли, не было, перед глазами стоял огромный циферблат с обратным отсчетом, поэтому понимая, если меня выкинет из игры — задание с дворфами будет потеряно, я призвал Вестника. Перед глазами проносились какие–то системные сообщения, но я не успевал на них сконцентрироваться — все внимание было поглощено обратным отсчетом часов.

— Ты звал меня и я явился. Если твой вызов…, — явившийся Вестник сразу же начал стандартно стращать, чтобы игрокам было неповадно просто так пользоваться услугами НПС такого уровня, поэтому за сорок секунд до отключения я проговорил, все еще валяясь на камнях:

— Согласно решению Императора прошу доставить меня и всех присутствующих в Подземелье Свободных жителей в королевство дворфов. Так же прошу снабдить рекомендациями и верительными грамотами, чтобы Король дворфов не выгнал нас из королевства. Насть — забери статую, сам не могу, даю разрешение.

— Принято! — произнес Вестник. — Верительные грамоты находятся в твоем мешке, перенос в земли королевства дворфов произведен, — до меня дошло, что я лежу уже не на холодном камне, а на мягкой траве. Надо же — без телепорта! Нужно будет запомнить. — Я могу еще чем–нибудь помочь?

— Спасибо, нет! — ответил я Вестнику, повернул голову, с трудом открыл глаза, встретился с обеспокоенным взглядом Анастарии, и успел произнести: — Я скоро, подожди меня…

Единица сменилась нулем, и окружающий мир перестал для меня существовать.

Тьма.

В этом мире не существует ничего совершенней — она спокойная и умиротворяющая, добрая и заботливая. Как только кому–то становится плохо — Тьма с радостью принимает его в свои объятья, ограждая и освобождая ото всех проблем этого мира. Она разрешает в себе раствориться, ощутить себя частицей огромного океана небытия, полностью останавливая течение времени. Пропадают все желания, мысли, стремления — Тьма становится единственно важной вещью. Она везде.

— Вы такие есть кто? — грозный голос прорвался сквозь пелену небытия, возвращая меня обратно в Барлиону. Складывалось стойкое ощущение, что говорящий знаком с общим языком понаслышке, что было довольно странно — обычно все НПС или игроки, а мы, надеюсь, были в Малабаре, говорили на общем. Редкие кадры, играющие граничными расами, такими как кобольды, наги, гоблины, могли спокойно переходить из Малабара в Картос, остальные же были привязаны жестко. — Делаете дворца на траве что?

— Очухался? — едва я начал шевелиться, донесся голос Плинто. — Вставай, тут делегация пришла. Грозная, что мои тапки!

Наверняка тапки Плинто страшное оружие, мелькнуло в голове, едва я открыл глаза и увидел делегацию дворфов, — копий Эрика. В том смысле, что рядом с нами стояли три маленьких, приземистых, практически квадратных представителя подгорного королевства. Гордо выставляя вперед широкую грудь, отчего гладко вычесанная рыжая борода лежала практически горизонтально земле, дворфы старались смотреть на нас свысока, однако получалось не очень убедительно. Особенно комично смотрелись яркие лоскутные подпоясанные халаты, словно их сняли с Ходжи Насреддина, и огромные меховые боярские шапки.