Наталья Артюшенко - Критическая точка

Постепенно жизнь на Дельте входила в обычное русло. Жижд не отходил от ребят. Сейчас они вместе с волосатиками помогали привести заброшенные отсеки Дельты для новых гостей. Лерра все еще рассчитывала сектор выхода каравана в комнате у Ирона, в которой своны навели наконец полный порядок. Она даже не подняла головы, когда Тью и Зорин её там обнаружили.

— Хорошо ты спряталась, — порадовался Ник.

— Заткнись! Я не пряталась! Я, между прочим, работаю. А ты только мешаешь!

— Ну, ну, — вмешался свон, — не надо ругаться. Мы обсуждали очень важный вопрос.

— Он, — девушка поняла голову и с сомнением посмотрела на Зорина, — и важные вещи не совместимы.

Ник только собрался ответить в том же духе, но осекся. Свон смотрел на него с укоризной.

— Эх, — Ник махнул рукой и рухнул на уже привычный диван.

— И что же вы такое важное обсуждали?

— Продовольствие, — сказал свон, усаживаясь на стульчик напротив Лерры, — Или вернее его отсутствие в нужных количествах.

— Да, это очень важный вопрос. Я поговорила со Златой. Эта паршивка сказала, что они пользовались синтезаторами, но после разгрома базы там мало что удалось спасти. Я поговорила с глеомами, чтобы воспользоваться нашими средствами, но их тоже мало. Можно закупить лишь одну потребную партию, это пара сезонов, а дальше?

— За что ты её так не любишь? — спросил неожиданно Ник.

— Какая тебе разница, — сразу окрысилась девушка.

— Да мне никакой! Просто странно. Милый ребёнок, а ты рычишь в её сторону, обзываешься!

— Тоже мне ребёнок. Да она по возрасту мне почти ровня, а ты ребёнок!

— Не отвлекайтесь. Давайте решать, как быть дальше! — вмешался свон, — А не обсуждать разные глупости.

— Давайте, — согласилась Лерра и вытащила руки из поля конструкционного проектора, который тонкой пленкой был раскатан на столе, — у вас есть предложения?

— А у тебя?

— Знаешь, для создания запасного ресурса обитания нужны были крупные средства. Недавно Ирон продал несколько больших партий глеона местному правительству. Я могла бы попробовать взломать его счета.

— Можно, — покачал головой свон, — ещё пара сезонов, а потом?

— В смысле? У него должно быть много денег. Очень много денег!

— А! У него и траты были всегда огромные. Точно только на пару сезонов хватит. У нас есть параллельное предложение. Он, — свон крутанулся на стуле, — у нас действер как-никак. Нужно обратиться в Службу Контроля.

Лерра расхохоталась.

— Он будет нашим представителем, как на Бурой, а ты пойдешь с ним и будешь страховать.

— Вы спятили! Лучше уж с банком начну работать!

— С этим и мы справимся. А ты пойдешь с ним на Такс, — голос Тью прозвучал очень твёрдо, — Заодно узнаете, куда делся Ирон.

Лерра с ненавистью смотрела на Ника.

— Не смотри так! Не моя это идея! Все вопросы к нему, — он показал пальцем на свона, — Я вообще домой собирался.

— Ну, вот и хорошо! — воскликнул свон, — На этом и порешаем. Завтра выдвигаетесь на Такс.

— Уже завтра? — воскликнули оба.

— Нужно торопиться.

— Кому нужно, пусть тот торопится, — буркнула Лерра, — Завтра так завтра. Тью с тебя разработка плана этой сомнительной операции. А сейчас выметываетесь, мне закончить надо!

Когда они вышли Тью сказал:

— А ты ей нравишься.

Ник смутился.

— С чего ты это взял?

— И она тебе нравиться.

— Вот ещё! Дура сиреневая!

Снова невыносимая боль согнула Илорина. Он вцепился в перила, изо всех сил стараясь не рухнуть на пол и не начать вопить. На лице застыла улыбка больше похожая на оскал.

«Я доволен тобой!»

«Сдохни сволочь!»

«Не тебе это решать. Груз дошёл полностью. Объёмы меня устроили. Ты сделал всё так, как я тебе и велел? Установил всё по порядку, по схеме?»

— Да!!! — просипел Солт, синея.

Стоявший рядом с ним на балконе Комлин заметил, что с союзником что-то не так и не разжимая губ спросил:

— Тебе что плохо? Отменим выступление?

— Всё нормально. Улыбаемся и машем…

Знал бы Комлин, с каким трудом дались Илорину эти слова.

«Я что не вовремя?»

«Ты всегда не вовремя!»

«Неблагодарный! Ну да ладно, это всё равно наш последний разговор».

«Да неужели?»

На удачу гимн Семи миров был на редкость длинным музыкальным произведением.

«Как только я покину твою голову, нечетные звенья в цепи переместителей взорвутся. Думаю, ваш внутренний контур не сильно пострадает. Хотя, не уверен».

«Сволочь!»

«Мягко сказано. Но поздно сожалеть, когда всё сделано. Мой тебе совет: не оставляй Головина в живых. Он очень опасен. Даже я не смог с ним справиться. Где уж тебе! Кстати устранить Родина было просто. Почему ты так долго тянул?»

— Не был уверен, что на его место изберут меня…

— Что? — переспросил Комлин.

Солт лишь судорожно от него отмахнулся.

«Хорошо. Теперь уверен. Так что, давай прощаться. Прощай!»

«Подожди! Ответь: где мой брат?»

«А у тебя ещё и брат есть? Вот это новость!»

«Ирон где?»

«Так тебя Ирон или твой брат интересует?»

«Брат! То есть, нет — Ирон! Где он?»

«Честно? Без понятия! Ваши с ним дела меня не касаются. Прощай, синхронизация по времени будет нарушена какое-то время, поэтому отключение от общей магистрали вы почувствуете не сразу. Ещё раз повторяю, как только я покину твою голову, каждое второе звено взорвётся. Ты понял?»

— Да, понял, я всё понял! Убирайся прочь из моей головы! — изо всех сил стукнул кулаком по влажному мрамору перил, из-за холодной ночи выпала обильная роса.

— Что с тобой? — снова спросил Комлин, на этот раз серьёзно испугавшись.

— Да ничего, — отмахнулся Солт, боль ушла, — Переместители взорваны!

— Откуда ты знаешь?

— Какая разница! Знаю и всё! Ты готов?

Комлин лишь тяжело вздохнул. Последний аккорд и толпа, заполнившая президентский сад замерла в ожидании откровений. Общественное мнение давно и прочно было обработано его специалистами по пропаганде. Пропаганда чистого сепаратизма всегда приносит прибыль тем, кто хочет быстро нажиться. Солт последние несколько лет как мог, усиливал эти настроения. Оставалось лишь забить последний гвоздь в крышку гроба общего мира. Этим гвоздем должно было стать выступление по поводу кончины Родина.

Илорин выждал паузу и когда по толпе пошёл шепоток недоумения, торжественно произнёс:

— Братья и сестры!..

… - Хорошо поёт! — белобрысый смотрел трансляцию, — Прям соловей! Мне особенно понравилось то место, где он вещает про преступные действия Службы Контроля с тобой во главе. Ты оказывается и Ирона убрал, и вообще сообщения про его преступные деяния — это твоя преступная пропаганда. Смотри, совсем не стесняется. Неужели и про Родина намекнёт?

— Выключи, — велел Головин.