Евгений Старухин - Лесовик

Сказать, что я удивился, это ничего не сказать!

– Что удивлен, утырок? – он уже забрызгал слюной даже воротничок своей рубашки, на которой помимо этого красовалось какое-то желтое пятно в районе четвертой пуговицы сверху, – Да! Ты на нее клевету возводишь, а она тебя от тюрьмы спасти хочет! Вот, какой она хороший человек, не то что ты – скотина неблагодарная! Федь, позови Людмилу Палну.

Охранник вышел и через десять секунд вернулся с директрисой. Та смотрела на меня с некоторым сожалением, совершенно мне непонятным.

– Валентин Максимович, не могли бы Вы оставить нас ненадолго с моим воспитанником наедине?

– А Вы уверены, что он на Вас не бросится?

– Уверена, ему незачем множить свои проблемы.

– Мне бы вашу уверенность! Если что – кричите! Мы будем за дверью.

Она дождалась закрытия двери и повернулась ко мне. Сожаление на ее лице разом пропало, будто его ластиком стерли. Зато проявилось новое чувство, я даже затруднился сразу его определить. Азарт что ли?

– Ну что, мальчик, у тебя есть два варианта: Первый – сидеть десять лет. Вернее, не сидеть, а копать руду. Второй вариант – ты отделываешься условным сроком. Правда для этого тебе придется сделать небольшую мелочь. Открыть доступ к своему личному почтовому ящику.

– Зачем?

– Затем, что из-за твоего гребанного деда я потеряла все: работу, карьеру, многообещающее будущее. Вместо этого пришлось стать женой заурядного чиновника в занюханной Сибири, который, правда, со временем стал мэром одного из крупных городов здесь же, в Сибири. Но на кой хрен мне все это сдалось, если моё будущее было в международной транснациональной компании? Это только жалкие объедки с барского стола жизни. Так хоть внук этой гниды, что разрушила мою жизнь, компенсирует мне мои потери! Этот козлина, наверняка зажлобил что-то на черный день. Ну, просто некуда ему было спустить все свои финансы и пакеты акций. Отец-то твой был хитрованом еще тем, затарился неслабым пакетом акций компании, в которой работал. А дедушка продал квартирки в Москве и дачу в Переделкино. А деньги куда-то пропали, также как и пакет акций. И все вот это, скорее всего, у тебя в ящике. И мне нужна эта информация. Видишь ли, я являюсь твоим опекуном до твоего совершеннолетия. А это еще несколько месяцев. За это время я успею перевести это все на свой счет. Как видишь – говорю совершенно открыто. Время скрытых игр прошло. Ну, а если ты не захочешь поделиться со мной этой мелочью – загремишь на десятку в рудокопы! Тем более что опыт игры на ста процентах у тебя уже есть – тебе должно понравиться. Но тогда прости-прощай учеба в ВУЗе, которой ты так жаждал! Ну, по крайней мере, лет на десять. А потом тебя мало куда возьмут на работу с судимостью. Да и лет через десять, думаю, сместятся приоритеты в сторону от учебы. Но зато у тебя будут деньги. Только вот, есть один нюансик. Как ты себя будешь чувствовать через десять лет шахты на стопроцентном погружении? Моральная усталость выматывает не меньше физической! Ну и что же ты выберешь, мальчик?

– Иди ты лесом!

– Что ж, это твой выбор! И он меня тоже устраивает – месть тоже очень приемлемый результат. Ну а заодно ты послужишь наглядным примером для следующих ретивых ребятишек. Прощай, упертый мальчик!

Она позвала следователя, и вскоре ушла. Следователь же еще что-то долго говорил и кричал. Все это прошло мимо моих ушей. У меня появились две новые цели: свобода и справедливость. И он в достижении этих двух целей никакой роли не играл.

Конец первой книги.