Андрей Васильев - . Акула пера в мире Файролла-9 Право выбора

— Что, серьезные расчеты? — прищурился брат Херц.

— Да нет, ничего особенного. Просто одна цифра убежала, вот, остальные надо проверить, чтобы понять, в чем ошибка.

Брат Херц явно хотел заулыбаться, но решил этого все-таки не делать и скрылся за дверью, из-за которой вскоре вышел брат Опен со знакомым мне сверточком в руках и на редкость краснорожий брат Мих.

— Мое почтение, братие — помахал я им рукой — С праздником!

— Воистину — ответил мне брат Опен, а брат Мих икнул.

Турнир на заднем дворе набирал обороты, по крайней мере галдеж был слышен на весь замок.

— Чего это там? — брат Мих было повернул голову и тут же вспышка боли заставила его скривиться.

— Кубок замка разыгрывают — пояснил я — Мордобоем развлекаются.

— Может, глянем? — оживился Мих — Мордобой — это хорошо.

— Иди-иди — толкнул его в спину я — Тебя туда все равно пускать нельзя. Там любители соревнуются, а не профессионалы.

— Вообще там в основном воины, по-моему — заметил брат Опен — То есть — профессионалы, в каком-то смысле.

— Не канифольте мне мозги — хохотнул я — На вашем фоне эти профессионалы — любители.

— Есть такое — с присущей ему скромностью согласился брат Мих и снова икнул.

— Что нам надо узнать? — поинтресовался у меня брат Опен, перед тем как мы зашли в шатер.

— Куда подался годи Талиен, в какую дыру он может забиться — ответил я — И, если таких мест несколько, то их точное местоположение.

Назир, только заметив счетоводов, сразу напрягся. Похоже, что несмотря на дружбу руководства рядовые сотрудники этих организаций друг друга недолюбливали.

— Не дергайся ты — махнул рукой брат Мих — Не по твою душу пришли.

Брат Опен присел на корточки около связанных и бледных жрецов, ласково на них посмотрел, после чего вынул из их ртов кляпы.

— Ну что, друзья. Будем рассказывать сразу все и добровольно, или мне надо немного вас поуговаривать?

— Мы ничего не знаем — выкрикнул один из них — И как же вы раскаятесь в том. что сделали! Ваша смерть будет страшна, но перед этим будет ужасна ваша жизнь.

— Я служу в бухгалтерии — сказал ему брат Опен — Куда уж хуже?

После этого он развернул свой сверток и достал узенький скальпель

— Ну-с — его лицо выражало вселенскую доброту и миролюбие — Будем освежать память.

Он повернулся к нам

— Вы пока можете покинуть помещение. К чему вам это видеть?

К моему великому удивлению жрецы оказались крепкими орешками, брат Опен уламывал их минут двадцать и при том на совесть, судя по воплям, доносившимся до меня. Потом настала тишина и он вышел ко мне.

— Ну вот и ладушки — в руках у него был уже закрытый сверток — Отправился ваш Талиен к Мак-Праттам, без вариантов. Он к нему изначально собирался податься, ему наш Лоссарнах не люб с самого его появления здесь был, но тут у этого Талиена было какое-то дело. Какое — эти двое не знали, иначе рассказали бы.

— Я так понимаю, жрецы отправились в лучший из миров? — уточнил я.

— Увы, все смертны — подтвердил мою догадку брат Опен — И потом — к чему жить с такими ранами, мучаться от боли? Мы же гуманисты, не так ли?

— Не может быть двух мнений — подтвердил я — Вот только неплохо бы их…

— Брат Мих все сделает — заверил меня счетовод — И камушков в ковры с телами набьет, и в озере их утопит. Не волнуйтесь и спокойно идите по своим делам.

Но на всякий случай я убедился в том, что все так и есть, помог дотащить по рощице, скрывающей нас от взглядов стражников на стенах, тела до берега реки и закинуть их подальше.

— Ты сейчас куда? — хрипло спросил меня брат Мих.

— За Флоси, куда ж еще… И за Гунтером, чего-то он запропал.

— Я с тобой — вытер пот со лба счетовод — Только просьба — зайдем там в кабак, я пивка попью. А то, знаешь…

— Не вопрос — ответил я ему и достал свиток портала.

Хольмстаг был тих и покоен. На главную площадь, засыпанную конфетти, скорлупками от орехов и прочим праздничным мусором падал легкий и невесомый снежок, еще по ней моталась пара пьяных горожан, но не буяня, а тихонько мыча какую-то песню.

— Неужто кабаки закрыты? — с невероятной мукой в голосе произнес брат Мих — Я же очень даже просто сейчас и померть могу. Лопнет от напряга какая-нибудь мышца или сосудик — и все, вперед в землю, с медяками на глазах.

— От похмура никто не помирал — возразил ему я — От него только психические болезни бывают — эльфийки голые могут привидеться или, к примеру, летающие человечки примерещиться.

— Да тьфу на тебя — перепугался брат Мих — Эльфийки-то еще ладно, особенно если голые, а вот летающие человечки… Мне одной твоей дочки за глаза хватит.

— С наступившим — раздалось сверху.

— Ыыыыы! — брат Мих поднял голову вверх, после замахал руками, сделал несколько шагов назад, оступился и шлепнулся на заснеженную мостовую — Началось!!!!

Над нами порхал, глумливо корча рожи, толстячок в пестрых штанах с пакостной донельзя физиономией. Очень знакомой физиономией, я бы сказал — до боли. Той, которую я ему до могилы не забуду. Заднего, так сказать, направления.

— Уууу — завыл Тристан, приложил ладони ко лбу, выставив указательные пальцы вперед, и изображая то ли бодливую корову, то ли жука-рогача, ринулся сверху на брата Миха — Ууууу!

Бесстрашный счетовод икнул, и, помогая себе руками и ногами, на заду начал отползать назад.

— Это пикси — укоризненно сказал Назир счетоводу, который от ужаса уже выпучил глаза до пределов, отмеренных ему процессором главного сервера — Существа редкие, но вполне реальные, не выдуманные. От себя замечу — сволочи редкие.

— Ну вот кто бы говорил, а! — Тристан упер руки в бока, повернувшись к ассасину — А вы, дети ибн Кемаля, можно подумать все в белом и с арфами в руках. Кто в прошлом месяце исполнил визиря султана в Мейконге? Да шут с ним, что прикончили, главное — как? Позору было…

— А как? — заинтересовался я.

— А они подождали, пока он в отхожее место пойдет, чтобы о жизни подумать, и в самый, так сказать, разгар процесса его малым копьем ткнули не скажу куда — Тристан пакостоно захихикал, манерно прикрывая рот ладошкой — Позору было, когда его из нужника выносили…. Это тут, на Севере, на это никто внимания не обратит, а там к таким вещам особое отношение, теперь ни один член семьи покойничка к дворцу султанскому на милю не подойдет. До пятого колена в обе стороны.

— Это наша работа, пикси — сурово сказал Назир — Тебе не понять.

— А это — Тристан снова повернулся к Миху, указательными пальцами раздвинул рот до невероятных пределов, высунул язык, выкатил глаза, да еще и завращал ими, что довело бедного брата Миха до икоты — Это наше призвание, тебе тоже не понять.