Сергей Соловьев - Осколки (СИ)

Шаг за шагом, любимая моя избранница приближалась ко мне и с каждым ее движением, я начинал чувствовать себя спокойней. Все вокруг было зелено и светло. Высокие деревья шумели пушистыми здоровыми кронами с изумрудной листвой, а легкий теплый ветерок, приветливо ласкал мое человеческое лицо. Я коснулся носа и провел рукой по гладковыбритой щеке. Уже и забыл это ощущение.

Настя подошла вплотную, обняла и крепко меня поцеловала. Я отдался ее чарам сполна и теперь не мог думать ни о чем другом, кроме как о ее мягких сладких губах.

— Тебе нравится здесь? — спросила она ласковым голосом.

— Нравится, — улыбаясь, ответил я и, прижав ее еще сильнее, добавил: — мне понравится где угодно, лишь бы ты была рядом со мной.

— А раз так, давай останемся здесь навсегда? — в ее голосе не было ничего, кроме счастья и неприкрытого удовлетворения. Казалось, что для нее не существует никаких проблем и забот. Все сложилось так, как она хотела. Пропали из голоса и извечные саркастические и ироничные нотки, а в огромных серых глазах, почему-то не было видно океана нежных чувств, испытываемых ко мне, и которые я наблюдал каждый раз, когда вот так, обнимал ее уже на протяжении семи лет.

— Где мы? — неожиданно для самого себя, зашевелил я губами.

— Это игра, — слегка недоуменно отстранившись, а затем, словно вспомнив что-то очень важное, вновь прильнула к моей груди она, — точнее, один из игровых миров. Тут есть магия и вечная молодость. Смерть нам здесь не грозит. А главное, я всегда буду с тобой. Давай останемся здесь навсегда? — вновь повторила супруга, прижимаясь ко мне всем телом.

— А как эта игра называется? — вновь на автомате спросил я.

— Да какая разница?! — гневно спросила она, каким-то чужим, не Настиным голосом. Откуда-то взялась едва заметная хрипотца, и какие-то каркающие нотки. Но в тот же момент супруга вновь мило улыбнулась и попыталась меня поцеловать со словами: — здесь ведь есть все, о чем ты так давно мечтал. Мы будем здесь жить вечно в счастье и любви!

— Кто ты? — отойдя на шаг назад, сказал я, — ты ведь не Настя, верно?

— Что ты такое говоришь? — прикрыв пухлые губки ладошкой, картинно удивилась она, — ты что, не узнаешь собственную жену? Или просто разлюбил меня?

— Где Настя? — в голосе моем помимо воли зазвучал металл, а руки сжались в кулаки. Чувство неправильности происходящего, заставляло мое сознание взбунтоваться, но что-то незыблемое, словно окутало мой мозг и не позволяло ему работать в полную силу.

— Вот она я, глупенький! — девушка шагнула ко мне и попыталась снова обнять, но на уровне рефлексов, я резко увернулся от распахнутых объятий и, зайдя сбоку, ощутил в правой руке приятную тяжесть рукояти своего серпа. Тут же опустив глаза, не увидел ничего, а вместе с этим и пропало ощущение вооруженности.

— Что ты делаешь? — улыбаясь, мило возмутилась девушка, — иди ко мне. Давай же, обними меня. Обними, и мы всегда будем вместе. Всегда.

— Нет! — на мгновение дав слабину, я оказался заключен в ее объятия, но в тот же миг, резким движением рук, я разорвал замок ее хватки и закрыл глаза. — Это все не со мной. Это все не по-настоящему. Это не она. Это не она, — шептал я себе под нос и в это мгновение, мой разум прояснился.

— Что ты там шепчешь? — милый голос прорвался в мою мантру и сознание вновь поплыло, но прежде чем утратить контроль над собой, я успел сделать шаг назад и, зажмурившись, резко перечеркнул воздух перед собой сжатым кулаком и крикнул:

— Ты не Настя!

Открыв глаза, я увидел бледное лицо своей супруги. В ее глазах застыло удивление и немой вопрос, а все, что находилось ниже острого подбородка, утопало в потоке хлещущей из рассеченного горла алой крови. Опустив глаза, я увидел зажатый в дрожащей руке серп перепачканный кровью, а подняв глаза обратно к бледному лицу супруги, наткнулся на распахнутый в беззвучном вопле рот, из которого так же обильно текла густая кровь, и стоило мне моргнуть, как наваждение пропало.

— Очнулся, наконец! — послышался рядом довольный голос моей супруги. Будучи все еще под впечатлением случившегося, я дернулся, едва сумев нащупать в руке оружие, но тут же остановил сам себя. Слегка поодаль, на полу лежал почти весь наш отряд, за исключением нервно ожидающих питомцев, а вокруг стояло еще восемь человек из рейда. Волчья мордашка моей супруги, излучала вселенское ехидство. — Даже не хочу знать, что там тебе показал этот урод, но рада, что ты сделал верный выбор.

— О чем ты? — поднимаясь на ноги, обратился я к волчице, чье покрытое шерстью лицо, уже стало практически родным и таким привычным.

— Все присутствующие прошли испытания, насколько мы смогли выяснить из общего обсуждения. И тот, кто смог отказаться, от предложенной им иллюзии, пришли в себя, а те, кто согласился… мы не знаем, что с ними стало. Их тела просто исчезли, а имена в списке друзей стали серыми.

— Кто? — только и сумел вымолвить я.

— Из наших пока никого, а из альянса, Тарзан и Сторми.

Ко мне подошел вампир и, не говоря ни слова, кивнул, при этом, как-то нервно дернув крыльями. Волновался видимо, за друга.

Вокруг по-прежнему царило белоснежное запустение и если бы не торчащие из пола перила, обозначающие спуск на предыдущий этаж, я бы совершенно не знал, в какую сторону нам следовать дальше. Испытания становились все серьезней и волей не волей, мое сердце начинало нервно вздрагивать от мысли, что нас может ждать этажом выше.

Усевшись на пол, мы принялись ожидать возвращения остальных наших товарищей и с каждым пришедшим в себя бойцом, сердце мое помаленьку оттаивало. Проведя в ожидании около часа, мы потеряли еще одного бойца из гильдии Фараона, но зато остальные, придя в себя, были готовы рвать все, что им попадется на глаза за то, что им пришлось пережить и какой сложный выбор сделать.

Слегка поредевший отряд, вновь собрался в боевой порядок и двинулся прямо от спуска на третий этаж. Шагали бодро, но не спеша и уже скоро, на горизонте показался такой вожделенный и такой пугающий путь наверх.

— Что бы нас там не ждало, — обратился я к бойцам, стоя одной ногой на первой ступени нового подъема, — помните о нашей главной цели и боритесь с этой напастью так, как никогда еще не боролись. За мной.

И вновь тяжелый подъем, и предчувствие надвигающейся беды. Шаг за шагом, сердце мое опускалось все ниже, пока не оказалось в пятках.

Пока отряд поднимался, я беглым взором окинул окружающую нас обстановку и пришел к выводу, что на этот раз, все не столь загадочно, как было до этого. Вновь каменные стены и высокие колонны, стоящие в три ряда и уходящие далеко вглубь зала. Факелы вновь были здесь, но в этот раз в достаточном количестве — таком, что темноты как таковой не оставалось.