Юлия Схейбал - Материк

На втором этаже было пять дверей. Опять прислушались. Как только поняли за которой слышен плачь, больше не прячась дернули, вырвав ее чуть ли не мясом. Лунного света вполне хватило, чтобы рассмотреть маленькое скрюченное тельце на кровати в углу комнаты. Действительно ребенок. Судя по длинным грязным волосам и потрепанному платью — это девочка.

Спрятав оружие мы начали медленно к ней приближаться.

— Солнышко, что ты тут делаешь? Ты одна? — я старался говорит ласково, но девочка еще сильнее забилась в угол. Ее тихое всхлипывание перешло в подвывание.

— Не бойся. Мы ничего плохого тебе не сделаем. Кушать хочешь?

Мы уже были на середине комнаты, когда плачь перешел в дикий смех и ребенок обернулся к нам. У нее было мертвенно бледное лицо и горящие красным светом глаза.

— Очень хочу, — голос был старческий, скрипучий, ничего общего с детским тельцем не имеющий. Не успели мы достать оружие, как возле нас взвились и опали четыре вихря. В комнате стало тесно. Нас окружили скелеты. Девчонка радостно прыгала на кровати с криками.

— Убейте их, убейте.

Еще в лесу, сражаясь с кустами, мы выработали технику круговой защиты. Став друг к другу спинами приняли бой. Особо проблем они нам не создали. И минуты не прошло как последних скелет опал кучкой трухи. Опыта с них мало, денег вообще нет, а то что осталось только на помойку годится. Никакой пользы. То, что прыгало на кровати, на ребенка уже не похоже. Седые, редкие волосы, торчащие во все стороны, крючковатый нос, зеленоватый оттенок кожи, скрюченные пальцы с длинными грязными ногтями, только глаза остались теми же горящими бесноватым красным светом и противный скрипучий голос что‑то шепчущий себе под нос.

Не успели мы и шага сделать в сторону двери, как появились новые четыре вихря. Вновь прибывшие скелеты, в отличии от первых, помимо мечей в руках имели шлемы, перчатки и сапоги. Что добавило им защиты. Справится с этой четверкой оказалось уже сложнее. Особенно из‑за того, что места для разворотов и ведения полноценного боя, было мало.

— Данилыч, не нравится мне здесь. После того как падает последний скелет, делаем быстрый рывок к двери и валим отсюда.

— Согласен.

У каждого из нас осталось по последнему противнику. Мы, защищаясь потихоньку начали отступать к выходу. За спиной дверь. Двойное сечение и последний скелет опадает горкой пепла, сверху на которой лежит покореженный меч. Ну и пусть лежит. Фиг с ним. Вдвоем одновременно саданули плечом по двери. С таким успехом можно было попытаться сделать проем в каменной стене. Дверь, которую мы легко вырвали из петель, заходя сюда, мало того, что оказалась целой, она с места не сдвинулась, чтобы выпустить нас отсюда.

На кровати бесновалась старуха, жутко смеясь.

— Попались, попались.

Перед нами стоят четыре скелета в полном боевом облачении, с такими же горящими глазами как и у ведьмы на кровати.

Стать спиной друг к другу нам не дали. Мало того нас разделили, оттянув атаками по разным углам. Спасала стена. Немного. У этих мобов, и защита была высокая и атака. Боковым зрением заметил, как Данилыч выпивает хилку. У меня тоже шкала жизни приближается к пятидесяти процентам, а у скелетов, от силы пятая часть снесена. Даже если с этими, каким‑то чудом справимся, следующая четверка нас завалит. Взгляд упал на беснующуюся ведьму на кровати. Это она их вызывает. Значит надо ее как‑то завалить. Только вот как? Времени между падением последнего скелета и появлением новой четверки, минимальное.

Гады зажимают в угол. Пришлось тоже выпить хилку. Сейчас я пожалел о том, что покидая замок, не поднял уровень навыков. Не хотел тратить время. Решил, прогуляюсь немного, сдам задание, будет чуть больше очков опыта, тогда и выучу. Зря.

Две минуты боя и нам опять надо восстанавливать уровень жизни. У скелетов снесена только четверть. Рано или поздно, но мы с ними справимся, но при этом слишком большой запас бутылок будет потрачен.

— Данилыч, принимай гостя.

— Жду.

Отражающий меч. Ура. Один скелет отброшен. Бросок, подкат и я рядом с напарником. Теперь мы зажаты вдвоем в одном углу и скорее мешаем друг другу, чем помогаем. Староста бросает на меня удивленный взгляд, типа что я хотел этим добиться.

— Я возьму всех на себя. У тебя сорок секунд справится со старухой. Больше, сам, не продержусь. Сможешь?

В ответ только кивок головой.

— На счет три. Готов?

— Да.

— Один, два, — включаю яростное безумие и начиняю теснить всех четырех скелетов, — три.

Данилыч делает рывок к кровати. Скелеты попробовали рыпнуться за ним. Теперь рассмеялся я, нет уж не в этом случае. Скелеты под моим натиском отступают. Боковым зрением вижу, как старуха завизжала и забилась в угол. Пятнадцать секунд и у скелетов половина жизни. Староста взмахнул мечом, яркая вспышка, старухи нет, двадцать секунд. Данилыч стоит не двигается. Похоже его ослепило. Двадцать восемь, двадцать девять, тридцать, включаю двойную блокировку. Меня оттесняют назад в угол. Староста трясет головой. Приходит в себя. У скелетов не больше двадцати процентов жизни. У меня пятьдесят. Под натиском четырех мобов выпить хилку возможности нет. Бросаю беспокойный взгляд на напарника. Если он сейчас не атакует их сзади мне конец. А потом и ему.

Девять, десять, включаю отражающий меч. Один скелет отлетает, и староста одним ударом сносит ему всю жизнь. У меня вырвался облегченный вздох. Справимся. Еще несколько минут, и мы собираем дроп по комнате. Последние скелеты были не столь жадные как первые. Несколько золотых мы по — братски поделили. Выпавший шлем и перчи отдал Данилычу. И он их тут же одел.

Я подошел к кровати, взглянуть, что осталось после ведьмы. Поверх грязного одеяла лежал старый ржавый ключ. Не знаю от чего он, но на всякий случай прихватил с собой. Много места не занимает, карман не оттягивает и кушать не просит. Так что, пусть полежит.

Дверь легко поддалась, вниз мы спустились без приключений. Пока шли по этой улице, еще несколько раз слышали детский плач. Но проверять, ребенок там или еще одна ловушка, желания не было.

Не успели свернуть на соседнюю улицу как столкнулись с тремя зомби. Ничего страшного, но неприятно и противно. Один полусгнивший труп в руках держал топор, второй в правой руке держал кусок левой и отчаянно ею махал, а у третьего — вилка. И что он ею собирается делать?

Они попробовали на нас навалиться, что‑то рыча. Кромсать пришлось на мелкие кусочки, и эти кусочки все равно продолжали за нами ползти. Пока справились с этими к нам присоединилась еще одна тройка. Не менее экзотическая. Разве что более подгнившая и вонючая. И с этими справились. На подползающие кусочки не обращаем внимание, отфутболивая их подальше.