Рэки Кавахара - Ускоренный мир 9: Семитысячелетняя молитва

— Надежда… — едва слышно повторил это слово Харуюки, и Аш кивнул, не поднимая головы.

— Именно. Никто не требует от тебя чего-то конкретного, чтобы ты достиг девятого уровня, победил всех Королей и так далее. Да, твои крылья — единственные в своём роде в Ускоренном Мире, но никто не считает их нечестной силой, и никто не думает, что ты нарушаешь правило «одного потенциала». Ты… как бы тебе сказать… — на мгновение хриплый голос прервался. — Такой же, как все мы. Все мы начинаем на первом уровне, не зная вообще ничего, то и дело оказываемся на грани потери последних очков, порой чувствуем себя раздавленными в лепёшку, и постепенно становимся сильнее… но, когда мы в отчаянии падали на землю, ты всегда стремился в небеса и летел, уворачиваясь от самых метких ракет, пробивая кулаками все преграды. Ты летел изо всех сил. На твоей серебряной броне играли и лучи заката, и лунный свет. Твой… блеск освещал небеса… хе-хе, что-то меня совсем понесло.

Аш Роллер несколько раз постучал себя по лицу правым кулаком. Упорно продолжая смотреть в пол, он продолжил говорить ещё более прерывающимся голосом:

— Короче говоря… когда я вижу, как летишь по небу, я и сам начинаю думать, что нельзя сдаваться. И не только я… помнишь, когда ты превратился в Дизастера на Гермесовом Тросе, но вся сотня зрителей, что видела это, единогласно решила хранить молчание?.. Это потому, что мы верим в тебя. Мы верим… что какой-то там Броне Бедствия не сломить тебя, что ты избавишься от этого твоего проклятия и вновь взлетишь в небо. Поэтому… поэтому…

И тут байкер, наконец, поднял голову. В его бледно-зелёных глазах стояли едва заметные прозрачные капли. И эти глаза были очень похожи на влажные глаза, которыми Кусакабе Рин смотрела на Харуюки в реальности.

— Поэтому, Кроу, не вздумай сдаваться. Даже не думай о том, чтобы укрыться где-нибудь в уголке неограниченного поля, а затем исчезнуть вместе с Бронёй. У тебя ведь столько верных друзей — Лотос, Рейкер, тот синий великан, та зелёная болтунья… ты хоть представляешь, что они подумают, если ты вот так исчезнешь?.. Да что там, ты понимаешь, что подумают все те бесчисленные бёрст линкеры, что всё это время бежали, глядя на тебя в небесах?!..

Аш Роллер перешёл практически на крик, а затем вновь глубоко склонил голову.

Но…

«Но если я окончательно стану Хром Дизастером и начну без разбора нападать на других бёрст линкеров… то не только меня, но и всех дорогих мне друзей объявят преступниками», — мысленно прошептал Харуюки.

Когда на прошлой неделе, во время Конференции Семи Королей, главный офицер Легиона «Овал Авроры», мастер кнута Астра Вайн, начала угрожать им, главный офицер Нега Небьюласа, Скай Рейкер, ответила ей, что бёрст линкеры, принадлежащие малым и средним Легионам, недовольны Шестью Великими Легионами, из-за которых Ускоренный Мир впал в спячку. И если Великие Легионы попытаются сокрушить Блэк Лотос, ставшую для многих символом противостояния этим Легионам, то копящееся в Ускоренном Мире недовольство может попросту взорваться.

Скорее всего, офицеры Великих Легионов прекрасно осознавали этот риск. За головы Харуюки и Такуму всё ещё не объявили награду именно потому, что они были «подданными Блэк Лотос».

Но… если этот Легион породит Шестого Хром Дизастера, всё изменится. Нетрудно будет придумать повод (скажем, использование Брони Бедствия с целью усиления собственной армии), чтобы объявить вне закона весь Нега Небьюлас. Чтобы искупить свою вину, Черноснежка, Такуму и все остальные будут вынуждены уничтожить Харуюки самостоятельно. И на их лицах будут те же слёзы, что пролила Красная Королева Нико, когда казнила Пятого Хром Дизастера Черри Рука, своего «родителя»…

Харуюки хотел избежать этой сцены любой ценой именно потому, что любил своих друзей.

— Мне тоже… обидно бросать свой Легион, свой уровень и все свои цели на полпути, чтобы исчезнуть из Ускоренного Мира… — прошептал Харуюки, стараясь унять конфликт и отчаяние в своём сердце. — Но… когда я потеряю контроль над Бронёй и перестану быть самим собой, будет уже поздно. Наверное… все люди, становившиеся Хром Дизастерами, поначалу думали, что смогут сдерживать эту силу. Что смогут приручить этого «зверя», что будут использовать его невероятную силу во благо и ради своих друзей. Но… в конце концов, все они попадали под власть Брони. Они без разбору атаковали многих бёрст линкеров… уже не различали друзей и врагов… а в конце концов Короли убивали их уже как чудовищ.

Харуюки вздохнул и упёрся взглядом в когти на своих руках.

— Но… даже тогда из Ускоренного Мира пропадал лишь бёрст линкер, приютивший Броню, а сама Броня либо попадала к победителям в инвентарь, либо превращалась в паразита. Она всегда выживала. И поэтому… цикл Бедствия тянется без остановки уже столько лет. Всегда появляется новый Хром Дизастер и приносит в мир те же страдания и печаль… если только один способ остановить её. Отправиться на неограниченное нейтральное поле, уйти далеко-далеко, куда никто не доберётся… и тихо сгинуть, потеряв все очки в битвах против Энеми…

Но на этом месте оглушительный лязг прервал слова Харуюки.

Аш Роллер, сжимавший все это время правый кулак, пробил им капот машины, на которой они сидели.

— А… Аш?..

— В таком случае… я пойду с тобой, — приглушённо произнёс он, заставив Харуюки замолкнуть. — Твои крылья слишком быстро выдыхаются, и далеко ты на них не улетишь. Поедешь со мной на мотоцикле. В Хоккайдо, Кюсю — куда захочешь. Вот только… обратно ехать после такой поездки будет уже лень… как говорится, любишь пить яд — люби и под параличом лежать. Я не очень люблю Энеми, но пойду с тобой. Хе-хе, всё-таки мы с тобой обречены быть вместе, с самого начала и до самого конца… хотя, это даже хорошо…

Когда Аш Роллер прервался, перейдя к концу на свой привычно задорный тон, из глаз Харуюки хлынула горячая жидкость.

Харуюки упорно вытирал виртуальные слёзы, лившиеся из его глаз. Он начал говорить, но голос его дрожал, как у маленького ребёнка:

— Зачем… ты хочешь исчезнуть вместе со мной, Аш… тебе ведь не нужно…

— Потому что именно это и означают слова, которые ты произносишь! — воскликнул в ответ Аш Роллер таким же рыдающим голосом, затем вытащил правую руку из капота и ухватился ей за шею Харуюки. — Ты что, рассчитываешь на то, что если сгинешь с Бронёй Бедствия, в Ускоренном Мире воцарится покой-счастье и настанет хэппи энд?! Да чёрта с два! Я тебя ещё раз спрашиваю — ты хоть раз задумывался как отреагирует твой «родитель», твои друзья, учитель… Рин, в конце концов?! Понимаешь, сколько они будут плакать, страдать и винить себя?!

— Но…

Даже на обычном дуэльном поле нельзя было спускать чувства с поводка. Харуюки прекрасно понимал это, но бушевавшая в нем буря эмоций была настолько сильна, что он всё равно сорвался на крик: