Александр Белаш - Война кукол

*** ТомПак, если придут — дай мне знать по коду, любым сигналом. Я хочу с ними встретиться. Я — кто был на дне рождения у девушки с татуированными по-туански ушами, кто сломал дверь в туалете.

*** Слышу, Лом Туалетный. Если да — то да. ТомПак.

*** И я хочу! И я! Стик, золотце, уделай мой маркер СЕГОДНЯ! Черная Метка.

*** Пждьлжьтфымтфтл, не мешай. С тобой возни на неделю. Стиккккккк.

*** Ну вот за что, за что мне вшили датчик!!!???? [слово], я даже с парнем не могу пойти куда хочу!!! :(((((( Черная Метка.

*** Детка, ты всех защипала своим датчиком. Можно подумать, он тебе в пупок вшит и твоих парней считает. [СЛОВО], делай как я и ничего не бойся! Дикарь Городской.

*** Тебе легко слова писать, образина. Черная Метка.

*** Брысь из темы! Говорим по теме! Кто знает ТЕХ девчонок — слушайте. Я подумал. Это НАШИ девчонки. Если кто их увидит — молчать. Они никого не трогали, делали дело. Поэтому кто их гоняет — сволота. Война с Баканаром — правильная. Вот так. ТомПак.

*** ALL, я скажу. Они ищут по тусовкам, своих засылают. Выспрашивают про Дымку и про всех. МОЛЧИТЕ, если кто-то чужой подойдет. Я не подписываюсь. МЫ ВСЕ ПОД КОНТРОЛЕМ.

*** Точно, был, такой верзила! Сказал, что он солдат, парень Дымки!! Вот гад. Котлета от Винта.

*** И у нас был! В эриданской шляпе, здоровенный. Никогда не подумаешь, что шпик. Мучительница.

*** Вымажусь под Маску, всем назло. Черная Метка.

*** Гип-гип, Черная!!! Это ИДЕЯ!!! Девки, чтоб вечером ни одной без разводьев на лице НЕ БЫЛО! У них опознание идет по внешности — ну, пусть поищут!!! Транки.

*** Я отправляю мысль в «тройку» на глобальный автоматический разнос. Да, чтоб вы знали — Синий Город тоже гудит, я слазил к ним. ТомПак.

*** Клаааассс! Мы тоже можем воевать! по-своему! Фырчайло.

В разных районах Города из Сети почти одновременно вышли F60.5, Святой Аскет и Фердинанд. Все они ощущали дрожь, но по разным причинам — F60.5 предвкушал нечто великое, Святого Аскета трясло от проснувшегося гнева на «отцов», пустивших в ход пятую и шестую версии, а Фердинанд искал в уме выходы из разрастающегося кошмара — и не видел их. Случилось то, чего он боялся больше всего, — в объявленную войну втягивались люди. Да, молодняк, да, без навыков и даже мало-мальски четких планов — но тем ужасней могут быть последствия. Репрессивный аппарат Системы только и ждет, на ком показать мощь своей Сильной Руки. День, другой — неизвестно, куда стихия и бес непокорства занесут молодых — и на улицах могут появиться черно-синие мундиры сэйсидов, на крышах бигхаусов угнездятся «флайштурмы», начнется проверка документов, в ответ полетят банки и бутылки, где-нибудь обязательно — хоть из разбитого носа — прольется кровь, кто-то задохнется от аллергии на слезоточивый газ, и из потайных логовищ полезут истосковавшиеся по беспорядкам партизаны Города. Сэнтрал-Сити живет от войны до войны — и не надо богатого воображения, чтобы представить, во что может вылиться возмущенная сетевая болтовня.

Как же далеко человечеству до Нового Мира! Это рок, это рок — чтобы одни жили, а другие выживали, чтоб одни процветали, а другие побирались, накапливая безысходную злость. Говорят, и в высших мирах то же самое, исключая разве замкнутую цивилизацию мирков и Самоуправление Форрэй — но тсссс! О них можно говорить только плохое и только с брезгливой гримасой, потому что наш идеал — Свобода, а у мирков и форцев тотальная власть государства и воздух по талонам (так говорят). Они несчастны и угнетены, хоть их флот может снести Город в несколько минут, а мы счастливы и свободны, счастливы и свободны… а сомнения лучше глушить пением гимна Федерации, чтоб твой живой мозг не посетил сбой. Наконец, существует «политичка» и индекс благонадежности. Ты не хочешь получить индекс 6, запрещающий доступ на государственную службу? Тогда бойся — страх надежно лечит от ненормативных мыслей о Системе. Бойся власти и верь в нее, как в Бога.

Но Фердинанд не был бы собой, если б боялся только за себя. Он думал о ребятах и девчатах с вызывающими кличками, похожими на имена кукол, которые возбужденно топтались у черты, отделяющей безобидную контркультуру от шеренги сэйсидов в глухих шлем-масках, со щитами, шокерами и гранатными ружьями.

Когда-то, давным-давно, Чара была выездной секретаршей директора фирмы. Потом ее нашел умело пущенный «гарпун» с Цф-4 — и началась жизнь в другом измерении. Старое имя ушло в глубокий резерв памяти, покорность исчезла навсегда, но служебные навыки Чара сохранила полностью. Поэтому, что бы ни делали сейчас ее дочурки, все их планы подчинены ее верховному командованию. Затевая хоть что-то вне плана, они обязаны ставить ее в известность. Мультфильмы? Пусть. Отработка поведения с мальчишками? Пожалуйста, но помните о том, что вы — Двенадцатая Раса. Гильза доложила вчера — телефон работает. Молодец, Гиль. Косичка отрапортовала — «харикэн» обнаружен, моторы исправны, база для Рыбака присмотрена. Для закупок нужны большие деньги — подождем, когда их Маска принесет. Лильен пока надо подержать при себе, убедиться, что срыва не будет и она не убредет искать свою ненаглядную хозяйку. Лильен, ты посидишь дома. Гильза, расскажи ей, как ходить по магазинам за вещами и не попадаться. Гильза, расскажи свою сказку, я тоже послушаю… Включите новости, что там Доран говорит.

Девятичасовые новости «NOW» как выстрелом пробили брешь между тайными замыслами семьи и ничего не подозревавшим Городом. «Слава богу, она не знает наш план, — пробормотала Гильза. — Но кто ей позволил?!» «Мама, это хорошо или плохо, что она…» — оглянулась на Чару Лильен. «Что сделано, то сделано, — промолвила Чара, подумав. — Самое плохое — что она показала им лицо. Ее объявят в розыск, и она… не знаю, сможет ли пользоваться банкоматом». «Банк не даст им портрет, — вслух понадеялась Гильза, — они не выдают своих клиентов…» «Хиллари Хармон может сослаться на закон о борьбе с терроризмом и обязать любой банк сотрудничать с проектом, — резким тоном разочаровала ее мама. — Если все пойдет так, как Маска спланировала, последний чек она получит только завтра утром, а обменяет на деньги — больше чем через сутки». «Да никто ведь не знает, что она берет эти деньги!» — не сдавалась Гильза. Да, правда — никто. «Девочки, Маска не сможет жить с нами; это опасно». «Ой, мама…» «Никаких „ой“, Гиль. Я так решила и прошу со мной НЕ СПОРИТЬ. Знаешь, что такое — КАРАНТИН? Придется терпеть». «Это что — навсегда?..» — с горечью спросила Лильен. «Нет, но мы должны быть уверены, что съем денег прошел чисто и за Маской не следят. С ней Фанк, он старый баншер, он пронаблюдает».

«Где он был, этот клоун-бродяга, когда она выступала перед Дораном? — зло думала Чара, торопясь к месту встречи. — Не за кадром же прятался. Он, будь он там, никогда не позволил бы ей говорить о войне. Его само это слово коробит. Должно быть, стерег Габара. Бедный яунджа! Но мы должны спасти его от тюрьмы, во имя памяти Дымки».