Румит Кин - Спасти человека. Лучшая фантастика 2016 (сборник)

Издалека вновь донесся грохот пальбы. Ну, с кем тут можно воевать? Не понимаю.

Заинтригованный, я поспешил на шум. То, что я увидел, не лезло уже ни в какие ворота. Спасатель умудрился сцепиться с медмехом. Это образование столь громадно, что практически не способно двигаться. При желании от него легко можно уйти. Но, если медмех уже приступил к разборке добычи, рыпаться бесполезно. Все сказанное относится к кибернетическим и полукибернетическим системам.

Несмотря ни на что, спасатель рыпаться продолжал. Одна из его конечностей, вздетая высоко вверх, то и дело окутывалась синим плазменным свечением, и удары молний полосовали необъятную тушу медмеха. Но даже они не могли серьезно повредить зверю, состоящему из миллиардов взаимозаменяемых блоков. Задача медмеха проста – схватить и усвоить. Спасатель был стократ универсальней, но именно поэтому не обладал таким запасом прочности. Несомненно, спасатель проанализировал примитивное строение противника, но что толку от этого знания? Несколько чудовищных шрамов от лазерной установки доказывали, что спасатель пытался применить оружие, развалившее спрута, но в данном случае оно не сработало, медмех срастался быстрее, чем его жгли. Точно так же не много вреда причиняли и плазменные шнуры, хотя наверняка они били в наиболее активные точки. Но вместо сожженных немедленно активизировались соседние области, и медмех продолжал жрать. Он сумел опрокинуть спасателя, которого подвели поврежденные ноги, и медленно втягивал его голову в пасть. Собственно, никакой пасти у зверя не было, как не было и головы у спасателя. У обоих механизмов были разъемы, вполне совместимые друг с другом. Основная борьба шла там: невидимая битва за управление, война электрических цепей. Если бы у медмеха был четко обозначенный центр, пусть даже многократно дублированный, его можно было бы физически уничтожить, но что делать, если любая часть необъятной туши является таким центром? Если бы спасатель был просто машиной, управление им давно было бы перехвачено, но человек, скрытый в недрах спасателя, продолжал сражаться.

А что мог сделать я? Абсолютно ничего. Подбежать к медмеху и быстренько отпаять у него что-нибудь? Так у меня даже паяльника нет. Если бы я шел вместе со спасателем или, скажем, сидел у него на плече, я бы предупредил, что это место лучше обойти стороной. А теперь оставалось стоять и смотреть, как спасателя разбирают на запчасти.

Погас и безвольно опустился манипулятор, генерирующий плазму, обездвижели руки, пытавшиеся разорвать контакт и оттащить изувеченное тело от медмеха. Одна за другой отваливались пластокерамические броневые плиты с груди и боков. Было не избавиться от ощущения, что поверженного спасателя едят. Хотя, конечно, его всего лишь разбирали. Разборка как модель пожрания.

На меня медмех не обращал внимания, скорей всего его органы чувств не различали биологических объектов. А спасатель, если и видел что-то, уже ничего не мог сделать.

Я подошел к манипулятору, генерировавшему плазму. Он был полностью выгрызен изнутри: ни управления, ни источников энергии. А ведь они, если не ошибаюсь, были дублированы. Сам излучатель цел, да и что с ним могло приключиться? Если постараться, его можно навести вручную. Оставалось неясным, есть ли в накопителе заряд: датчики были съедены. Но даже если излучатель заряжен на сто процентов, я мог произвести только один выстрел – новой энергии взять неоткуда, обкушенные цепи теперь питают медмеха. Хотя много палить я и не собирался: спасатель палил без счета, а толку с того ноль.

Я проверил ручное управление, уселся на мертвый сервомотор и принялся ждать.

Начинка спасателя, открытая теперь прямому взору, впечатляла. Не представляю, как можно управлять всей этой прорвой одновременно. Человек, заключенный в машине, был истинным профессионалом. И все же тупая мощь медмеха сломила его. Должно быть, страшно чувствовать себя парализованным, слепым, глухим и ощущать лишь, как подбирается к тебе всепожирающая сила. Самосознание-то никуда не делось, биология продолжает работать до самого конца, а оператор оборудования такого уровня, как спасатель, чувствует машину, как собственное тело. Я это знаю теоретически, испытывать подобные ощущения я не способен.

Туловище спасателя обратилось в гору мелкого мусора: металлических и пластиковых деталек, заглушек, прокладок, ненужных медмеху. Потом кое-что будет переработано, а пока кибернетическое чудовище неуклонно подбиралось к святая святых – центральному отсеку, где находился человек. Он был несовместим с кристаллическим интеллектом медмеха, и перехватить управление человеком зверь не мог. А значит, задание не выполнено, битва продолжается. Добыча должна быть усвоена до последнего микроблока.

Я знал, что у медмеха тоже есть какие-то манипуляторы и движители, при помощи которых он достает удаленную добычу и даже способен на чрезвычайно медленное передвижение, но прежде я не видел их в действии. Во время сражения все они были глубоко упрятаны, ведь их спасатель отсек бы в первую очередь. Теперь из бесформенной массы выдвинулось что-то вроде многосуставчатых конечностей или щупалец наподобие тех, что имелись у спрута. Они живо справились с запорами и потащили наружу то, что скрывалось в кабине.

В первый миг я застыл от удивления. И это называется человеком? Нечто мелкое, бело-розовое, с немощными ручками и ножками, оно извивалось и отчаянно верещало, стараясь избавиться от жесткой хватки манипуляторов. А те, не обращая внимания на трепыхание протоплазмы, неспешно выдергивали из розового тельца вживленные чипы.

Медлить было нельзя. До комочка органического вещества медмеху нет дела, но, охотясь за разъемами, он может запросто замучить человечка.

Сектор обстрела я вывел на минимум, прицелился и дал импульс. Заряд в накопителе был неполным, но его хватило на приличную вспышку. Все манипуляторы, занятые вивисекцией, были разом рассечены, человечек оказался свободен. Бежать ему надо было, и, наверное, он посылал мысленную команду такого рода, только выполнять ее было нечему, а собственные его ноги для бега не годились. Подозреваю, что он и спал если не в экзоскелете, то в специальном костюме. Анализируя записи городской жизни, я видел, что едва ли не все население городов носит нечто подобное.

Медмех выдвинул несколько псевдоподий, пытаясь нащупать, кто произвел выстрел. Я оставил бесполезный излучатель, кинулся к лежащему человеку, ухватил его под мышки и поволок прочь от медмеха и останков спасателя. Пересек большую лужу и, выбрав место посуше, остановился. Человечек – назвать его человеком язык не поворачивался – хныкал, из ссадин на пятках, что волочились по земле, сочилась кровь. Разъемы от выдернутых чипов напоминали открытые раны.